– День добрый, Игорь. Ну, как все прошло?
– Ты же хотел приехать, – напомнил Верховцев.
– Жаль, но не получилось. Меня Федор в оборот взял, у них двадцать пять лет ансамблю стукнуло. Не вырвался я от них. Как… мои протеже были?
– Да.
– И охранник, этот Кравченко?
– И он был. Жалел, что не встретил тебя.
– Серьезно?
– А ты верь мне, Ваня, – усмехнулся Верховцев.
– Ну и как… как все было? Нормально?
– Как обычно.
– А-а… ну, ладно. – Арсеньев словно колебался, говорить – не говорить, но все же решился: – Тут такое дело, Игорь. Я хочу поставить тебя в известность. На всякий случай. Берберов звонил мне перед отъездом, его вызывали в милицию.
– Я его не знаю. Кто это такой?
– А-а, ну ладно, раз так. – Арсеньев усмехнулся. Наступила пауза, потом он сказал: – Но это еще не все. Я вернулся час назад и нашел в почтовом ящике повестку.
– Куда?
– В прокуратуру области.
– Зачем?
– А ты разве не догадываешься?
– Прокуратура ведет, Ванечка, и дела об оскорблении моральных устоев.
– Я никогда ничем не оскорблял моральные устои, Игорь.
– Но ты их эпатировал. Неоднократно. Публично.
– А ты что делал?
Верховцев помолчал. Потом сказал мягко:
– Прости, нервы шалят.
– Я понимаю, Игорь.
– Это все надо спокойно обсудить. Дома, тихо, без спешки. У них ничего нет – это блеф. Даже если этот Берберов… Там просто ничего не может быть. Были приняты все меры. – Верховцев говорил спокойно. – Мы с тобой все обсудим вечером, я подъеду. Если потребуется, сразу же свяжемся с моими адвокатами, проконсультируемся в общих чертах.
– До восьми я занят в клубе.
– Я приеду так, чтобы ты успел уже отдохнуть и принять ванну.
В кабинет заглянула Лели. Лицо ее выражало тревожное изумление.
– Игорь, тебя там спрашивает какая-то девушка.
– Девушка? – Он прикрыл трубку ладонью.
– Да.
– Кто она?
– Я не знаю!
– И что она хочет?
– Поговорить с Игорем Верховцевым.
– Скажи, что меня нет.
– Она сказала мне: «Только не говорите, что его нет дома. Я знаю, что он в Зале Мистерий».
Верховцев впился в нее взглядом.
– Пригласи ее сюда.
– Она не пойдет. Она сказала, что ждет тебя на улице перед домом.
– Что случилось, Игорь? – встревожился в трубке Арсеньев.
– Ничего… Это Лели… там какие-то неполадки с электричеством, кажется, пробки вырубило, надо пойти посмотреть.
– А ты что-то смыслишь в электричестве? Ну, ладно. Я жду тебя. – Арсеньев дал отбой.
Верховцев бежал к двери. Лели никогда не видела, как он бегал – в два прыжка, только волосы разметались. Он даже не накинул куртки – шелковая белоснежная рубашка парусила. Рванул дверь на себя, спустился по ступенькам.
Девушка в красном кашемировом пальто стояла у круглой театральной тумбы. Высокая девушка, видная.
