Неверовский передал фотокорреспонденту Анфисе Берг некую фотографию. Кстати… Екатерина Сергеевна, я пока так и не видел ее.
– Она у Мещерского, – спохватилась Катя. – Ой, я совсем забыла – ее надо отсканировать. А то он на днях собирается в Прагу.
– Ладно, об этом потом, – Колосов обернулся к следователю. – Пока нами достоверно установлено: ночью и Неверовский, и Попоповы оказались на кладбище в Мамоново, и их пути там пересеклись. Поповы приехали туда после убийства нашей четверки. Возможно, Неверовский что-то знал о происшедшем или подозревал, возможно, он пытался помешать им…
– Совершить убийство?
– Нет, его целью было именно кладбище. Складывается впечатление, что он пытался помешать им что- то оттуда забрать. Он нес с собой лом и канистру с бензином. Положим, лом, чтобы обороняться. А канистру – что-то жечь? Прямо там, среди могил?
– А с чего ты взял, Никита Михайлович, что эта встреча не была чистой случайностью? С чего ты взял, что все эти люди были знакомы между собой?
– У Неверовского и у Иванникова на теле идентичные татуировки весьма редкого рисунка. А в доме, куда мы едем, и где, как мы установили, до этого бывали Поповы, есть то, что вас, возможно, заинтересует и кое в чем убедит.
– А кто из братьев, по-твоему, непосредственно убил Неверовского – Михаил или Глеб? – не выдержала и спросила Катя.
– Я уже говорил: отпечатки на рукоятке ножа для идентификации непригодны. Но мы показали снимок ножа пилотам и техникам аэродрома. Так вот, есть свидетели, которые видели похожий нож у младшего брата – Михаила, того, кто всем головным уборам предпочитал черную бейсболку «Пума»…
– Эта деталь к чему? – спросил следователь.
– Эта? Так, важная деталь, очень она помогла нам… Там, на кладбище, Неверовский погиб, так и не сумев выполнить то, что хотел. Поповы сделали раскоп возле захоронения и забрали оттуда…
– Так мы ж повторно осматривали кладбище, – хмыкнул следователь. – Могила старая, безымянная, но она не тронута. Раскоп сделан сбоку – яма не слишком велика. По крайней мере… на грабителей могил Поповы не похожи. Интересовал их не гроб. Да впрочем, там и гроб давно уже, наверное, сгнил, и покойник в прах обратился.
– Так, снова запахло версией клада, – оживилась Катя. – А что я говорила в самом начале?
– У меня такое впечатление сложилось, что… вроде Поповы пытались от кого-то скрыться с тем, что они забрали с кладбища, – сказал Колосов. – Заблаговременно перегнали самолет, фактически спрятали его в Басманово. Думаю, они планировали вылететь утром. Но поступил запрет на полеты, и они вынуждены были ждать несколько дней. На квартиру они свою в Митино не ездили. Ночевали в соседнем поселке – комнату сняли у одной пенсионерки на неделю. Старуха говорит – вещей у них с собой было немного: спортивный рюкзак, сумка и какой-то ящик небольшой, но тяжелый.
– Ларец с сокровищами! – перебила Катя. – Только вот что-то это не очень вяжется с нашим банным кошмаром, фотографией и тем, что из-за нее пытались убить Анфису Берг.
– Кого еще там пытались убить? – хмуро спросил следователь прокуратуры. – Никита Михайлович, кажется, представитель вашего пресс-центра обладает более широкой информацией по этому делу, чем я.
– У нее работа такая – сначала мешать нам в расследовании, а потом писать про нас всякие небылицы. Шучу, Екатерина Сергеевна, не обижайтесь, – Колосов увидел выражение лица Кати при слове «мешать» и сразу прикусил язык. – Это так у меня сорвалось, по глупости… Я же еще контуженный как никак, точнее недоудушенный…
– Картина происшествия неполна, – дипломатично заметил следователь.
– Да, для полноты – факты: как только отменили запрет на полеты, Поповы попытались вылететь к себе на родину в Ростов. Но к этому моменту их уже выследил в Басманово некто Икс, побывавший на аэродроме в Быково раньше нас. О нем у нас пока самые смутные сведения. На аэродроме как раз царила предполетная суматоха после стольких дней простоя – все были заняты своими делами. И человека, который справлялся о Поповых, толком никто не запомнил. Его отослали к водителю Гришенкову – с ним он общался дольше остальных, узнал все о Басманово.
– И все же авария тягача на мосту – случайна или же специально подстроена? – спросил следователь.
– В аварии виноват водитель светлой иномарки. Если удастся установить марку машины, на которой тот тип приезжал на аэродром, а затем скрывался с места убийства Поповых, мы получим ответ и на этот вопрос.
– В самолет стрелял профессионал, – заметил следователь, – хорошо владеющий оптикой – правда и ему потребовалось несколько выстрелов… Что ж, возможно, все это и не лишено правдоподобия, но… Слишком уж много неясностей. И самое главное – неясен мотив убийства четверых человек в сауне.
– Почти приехали, – громко оповестил оперативник, сидевший за рулем микроавтобуса. – Вон там за рощей тот дом, а вот и деревушка, где справки в прошлый раз наводили.
Микроавтобус остановился на пыльной деревенской улице у колодца. Катя вышла, огляделась – деревенька, как деревенька – вся в зелени. Старые домишки, покосившиеся заборы, палисадники. Ни тебе новых коттеджей, ни кирпичных «замков» – далеко от Москвы, до границы области рукой подать. А кругом – сплошные леса и торфяные болота, которые горят каждое лето.
К колодцу ковыляла старушка в белой панамке с ведром:
– Опять милиция к нам! Зачастили что-то вы, только позавчера ваши были, все про дом Базыкинский спрашивали, – еще издали завела она разговор, – давно пора принять меры, а то все приезжали какие-то на машинах. И главное – на ночь глядя. А что им там делать ночью-то? Дом-то ничей, вымороченный. Клавка Базыкина еще когда померла, до перестройки. А сын – пьяница был у нее, и руки он на себя наложил как раз в этом самом доме. И покупать его с тех пор никто не покупал – хозяев-то нет. Мы не то что ночью, днем его стороной обходим – потому как место плохое, темное место… А эти из Москвы вдруг ни с того ни с сего облюбовали его. В иные ночи – штук пять машин сразу туда съезжалось. Свет, огни горят – нам-то
