– Осторожнее, сейчас ведь наткнешься! – Катя вскочила – уж очень подозрительно начал Мамонтов клониться вперед.
– Порядок. Ништяк.
– Зачем ты все-таки это делаешь?
– Мус-с-скулатуру тренирую. Пресс.
– А без ножа нельзя?
– Весь кайф пропадет, – Мамонтов пыхтел как паровоз.
– Буркин дуэль признал, – деловито сообщила Катя. – Косвенно, с увертками, но признал. Ему по пистолету вопросы были заданы. По пушке вашей переделанной. Знаешь, а он у тебя простодушный. У него все на лице написано. Тебя он нам словами не назвал – это ты будь спокоен, а то снова потащишь его в рощу стреляться. Но врать он совершенно не способен с такой физией. Читаешь ответы как по книге. Я у него спрашиваю: Олег, ты у кого пистолет взял? Это ведь Мамонтова Васи штучки, так ведь? А он…
Мамонтов пружинисто оттолкнулся руками, сделал сальто-мортале и предстал перед Катей, как все нормальные люди, – кверху головой. Он тяжело дышал.
– Это ведь твои штучки? – тихо повторила Катя. – Или не твои? Это ведь из мастерской Долидзе вещи вышли? Он сам переделывал газовые пистолеты для вас с Буркиным? Ты только, ради бога, не ври, а то я в тебе разочаруюсь, Мамонтов. А это будет жаль. Это будет скучно. Мне ведь учитель твой дражайший Варлам Автандилович все рассказал. Не про пистолеты, нет. Про дуэль. Что она из-за Светланы Петровны Авдюковой была, с которой ты познакомился в его доме и убийство мужа которой мы так активно и так успешно расследуем. Долидзе сказал мне, что, мол, произошло все, потому что дружок твой Буркин по простоте сморозил пошлую гадость на ваш счет. А ты счел это оскорблением дамы. И к барьеру, к барьеру сразу. Между прочим, не многие бы так поступили сейчас. Девятьсот девяносто девять из тысячи просто забили бы на все это спокойно и пошли пиво пить. И только один Вася Мамонтов прореагировал как рыцарь. Это ведь сейчас вид такой вымирающий – рыцари, что-то вроде бронтозавров… Поэтому ты не ври мне, Мамонтов. Не отвечай враньем на мои вопросы, а то я подумаю, что тогда на дуэли рыцаря-то никакого не было. А был просто Вася-дурак. Идиот отмороженный.
Мамонтов молчал.
– А быстро можно переделать газовый на базе «макарова», чтоб стрелял патронами девятого калибра? – спросила Катя, помолчав.
– Смотря как работать, – Мамонтов сплюнул.
– У тебя-то… точно такой?
– Был такой же, как у Олега.
– Ты правда его потерял тогда, а не припрятал?
– Обыскивай, – Мамонтов сделал широкий жест.
– Не буду я тебя обыскивать. Кто ж рыцарей обыскивает?
– Ну, тогда слушай, что тебе говорят – ствол я потерял, когда… Ну, в общем, когда мы из этой долбаной рощи к тачке шли. Ямы там, все заболочено. Там и днем ни хрена не найдешь, не то что впотьмах.
– Ты знал такого Игоря Лосева? – спросила Катя.
Мамонтов нахмурился, потом покачал головой – нет.
– А мужа Светланы Петровны Владлена Ермолаевича ты знал?
– Нет. Я его в глаза не видал.
– А она хорошая – Светлана Петровна?
– Она…– Мамонтов снизу вверх (рост – коротышка, такая беда!) глянул на Катю. – Все равно ты этого не поймешь.
– Почему? Ты объясни.
– Она хорошая. Несчастливая она.
– Вообще-то она тебе в матери годится.
– Да, это точно, – Мамонтов кивнул. – Ну, е-кэлэмэнэ, сейчас спросишь – ты с ней спал?
– Не спрошу. Но ты все-таки мне объясни. Интересно.
– Я не знаю, как объяснить, – Мамонтов пожал плечами. – Учитель сказал: вот женщина, а вот клинок. Материал один и тот же – закалка разная. И оба в вечность нацелены. Служения ждут. Служения, понимаешь? Ей плохо было, я ж по лицу видел. Сплошное паскудство на сердце. А мне, чтобы таким мастером стать, как Варлам, не только молотом по наковальне надо научиться дубасить. Мне еще кое-что узнать и понять надо. Я хотел помочь ей, прийти ей на помощь, понимаешь? Я ничего плохого, грязного не хотел. Дала б она мне – я бы взял. Я ж мужик. Но она мужу своему, Авдюкову, изменить не могла. Я ей его заменить не мог. Молодой еще, наверное, сынок, – Мамонтов усмехнулся. – Ну и все. Мы тогда поговорили с ней, я ее от Варлама домой отвез. Опять мы разговаривали.
– Муж ее тогда был еще жив. А вот после похорон зачем ты к Светлане Петровне приходил?
– Она мне позвонила. Сама, я не набивался. У них пес был. Здоровая такая зверюга. Он заболел, затосковал. Светлана Петровна попросила, чтобы я свез его к ветеринару – ну, усыпить чтоб. Сама она не в силах была. Должен был я ей помочь?
Катя смотрела на Мамонтова: правда – ложь?
– Ты точно Лосева не знаешь? – спросила она.
– Что еще за Лосев?
