руку Сытова железной рукой.
– Сытов? – спросила она вдруг совсем другим голосом – не жеманным, не сладким, не добрым, и совсем не женским.
– Откуда ты знаешь? – задохнулся от неожиданности Сытов.
– Да кто же этого не знает? – ухмыльнулась стерва и с размаху ударила Сытова в глаз. – Это тебе за бэби! – тихо сказала она. Сытов не ожидал нападения, покачнулся, упал, и тут же получил удар ногой под ребра. – А это тебе за Кэт! – прокомментировала накрашенная сука и брезгливо вытерла руку о синий халат.
– Эй, Мат-Мат! Что за шум? – донесся из глубины квартиры родной Катькин голос.
– Это соседка, мы ее затопили!
– Мы?!! – как последний дурак спросил Сытов и резким движением задрал блондинке халат. Она не успела ничего сделать, и Сытов увидел там то, что и ожидал увидеть.
– И вы подрались? – весело прокричала Кэт. Послышались ее приближающиеся шаги и тот, кого она назвала Мат-Матом, резко захлопнул дверь.
Сытов захохотал. Он слышал какую-то возню за дверью, какие-то уговоры, угрозы, смех, потом все затихло, а он все хохотал, хохотал, и хохотал. Когда глотка заболела, он замолк и пошел по лестнице вниз, считая вслух этажи.
Наконец он произнес «первый» и увидел стеклянную будку. Там сидели две женщины – толстая и рыжая, она молча пили прозрачную жидкость из маленьких стопочек.
– Налейте, бабоньки, – подошел Сытов к окошечку.
– Драма? – спросила толстая.
– Трагедия, – поправил Сытов. Толстая протянула ему свою стопку.
Жидкость оказалась вонючая и некрепкая. Сытов поморщился.
– Это валерьянка, – объяснила рыжая, с золотыми зубами. – Нам крепче нельзя, мы вынашиваем.
Сытов кивнул и пошел в машину.
– Кит, а твои секретные дела не могут обходиться без мордобоя? – Лика с ногами забралась на кровать и приложила к глазу Сытова очередной холодный компресс. Ты опять пришел домой под утро, от тебя опять пахло спиртным и у тебя опять офигенный фингал! Может, плюнуть на все и поехать куда-нибудь к морю?..
– Который час? – простонал Сытов и попытался найти глазами часы. Левый глаз открыть он не смог. Потрогал рукой – вздрогнул от боли. Как там звали этого размалеванного трансформера в парике? Пат-Пат? Бад-Бад? Господи, до чего докатилась Катька! Но он все равно ее спасет. Даже если она причастна к этому убийству. Именно поэтому он не сказал ничего Марту про найденные вещи. Он должен убедиться сначала, что эта находка не навредит Катьке.
– Сейчас уже восемь, – пропела Лика и погладила его слипшиеся волосы.
– Я что, спал всего два часа?!
– Вечера! Ты спал целый день!
Сытов откинул ее руку и вскочил. Он подпрыгнул с кровати как мячик, но тут же сел. В голову ударили такие молотки, что удержаться на ногах он не смог.
– Не делай резких движений, – посоветовала Лика.
– У меня никогда так не болела голова, – пожаловался Сытов.
– Просто ты никогда так не напивался, – Лика начала загибать пальцы, – никогда не проводил бессонные ночи, и тебе никогда так часто не били морду.
– А я что, провел бессонную ночь?
– Мне ты утром сказал, что до рассвета катался по ночному городу.
– Я не помню ночной город, – пожаловался Сытов.
– А кто тебе в глаз дал, помнишь? – с надеждой спросила Лика.
– Помню. Но не скажу.
Лика дернула красивыми плечами, взлохматила рыжую стрижечку и пересела к комоду, на котором красовалось роскошное, огромное новое зеркало.
– Тогда я не скажу тебе то, что узнала про красное платье и шляпу.
– А ты узнала? – Сытов снова вскочил, и снова кулем упал на кровать.
– Узнала, – кокетливо протянула Лика и стала делать какие-то манипуляции с лицом: колотить по щекам, щипать подбородок, гладить лоб.
– Говори!
– Сначала ты.
– Говори!
– Нет, ты! Расскажи, что с тобой происходит. Знаешь ведь, я не любопытна и умею держать язык за зубами!
Сытов понял вдруг, что терпит поражение, что Лика возьмет сейчас его за горло своими условиями, и ему придется выкручиваться, рассказывать что-то похожее на правду, потому что совсем вранье с ней не пройдет.
– Я не хочу врать, – тихо и жалобно сказал он. – Помоги мне, пожалуйста! Наверное, я все тебе расскажу, но... позже. – Виски заломило так, что последнюю фразу он сказал со стоном.
Лика перестала терзать свое лицо и пересела к нему на кровать.
– Кит, если честно, то мне нравится, каким ты стал в последнее время. Мне нравится, что ты напиваешься и приходишь домой под утро, нравится, что у тебя тайны и синяки под глазами. Ты стал человеком, Кит. И ты мне нравишься больше, чем мой массажист! Слушай меня. Ради тебя я отдала годовой бесплатный абонемент в свои салоны старой грымзе Волчковой – хозяйке магазинов «Ра», где продавались эти красные шмотки. Взамен я попросила ее порасспрашивать своих продавцов, не помнят ли они, кто купил эти вещи. Нам повезло, Кит! Продавцы запомнили эту женщину, ей оказалась постоянная покупательница. Ее там очень хорошо знают, она не пропускает ни одной новой коллекции!
– Кто это? – заорал Сытов, снова ощутив в висках боль. На этот раз их дробила электродрель.
– Высокая блондинка лет пятидесяти с приметной родинкой на виске.
– Это все? – Дрель в голове затихла, сердце замерло, и пришло ощущение, что выстрел сделанный в яблочко, ушел в «молоко».
– Мало? – усмехнулась Лика, пересела к комоду и намазала руки кремом. – Кит, ну может, скажешь пару слов, зачем тебе это? Это как-то связано с убийством богатого старика в нашем доме?
– С чего ты взяла?
– У меня есть мозг, Кит.
– Ну и гордись своим мозгом! Все равно узнать нам ничего не удалось. Родинку на виске имеют миллион пятидесятилетних блондинок. – Сытов лег на кровать и закрыл подушкой лицо.
Все-таки жизнь не удалась.
Лика встала, сняла с него подушку и ехидно сказала:
– Ты тупой, Кит. Я же сказала, это их постоянная клиентка, а у постоянных клиентов, как правило, берут номер телефона, а то и адрес, чтобы доставлять товар и каталоги домой. Так что пишите, гражданин начальник. Орехово-Давыдовский переулок десять, квартира восемнадцать, Павлова Лидия Васильевна.
Сытов встал, прислушался к дрели, сверлившей виски, натянул джинсы, рубашку, вытащил из кладовки пакет с красным нарядом и начал обуваться.
– Ты куда? – спросила Лика.
– А как ты думаешь?
– Знала бы, ничего не сказала!
Сытов подумал – поцеловать ее, или послать к черту?
– О чем ты думаешь? – спросила Лика.
– О том, что стал тебе нравиться.
