установили на деревянную подставку в углу кабинета. Низко поклонившись, слуги вышли и бесшумно закрыли за собой двери. Барон Бланше подошел к картине:
– Ваше величество, позвольте?
Георг кивнул. Барон ловким движением руки снял покрывало. Легкий вздох пронесся по кабинету. Это был портрет молодой девушки с бледным худым лицом и тусклыми русыми волосами, собранными в незамысловатую прическу. Ее нельзя было назвать откровенной уродиной, нет. И в то же время она была, что называется, дурна. Нос короткий и неправильный, рот, напротив, большой и по-мужски некрасивый, с сухими губами, маленький невыразительный подбородок, слишком высокий лоб – все не так. Одни только глаза, чересчур большие, но при этом настолько выразительные, живые и теплые, что казалось, они живут своей особенной жизнью на этом дурном лице.
– Не красавица, – сухо констатировал граф Честер. В узком кругу доверенных были свои правила, и подобные вольности дозволялись.
Георг безучастно пожал плечами: что значит внешность, когда речь идет о будущей королеве? Гоблинский банкир Бартольдо ущипнул кончик своего длинного носа и неуверенно произнес:
– У принцессы нездоровый цвет лица. Я не слишком разбираюсь в людской внешности, но это настораживает.
Георг посмотрел на магистра Дея. Тот спокойно качнул головой:
– Принцесса здорова и девственна, ваше величество. И способна обеспечить здоровое потомство.
Впечатлительный Бланше при этих словах невольно поморщился. Но Георг лишь удовлетворенно кивнул. Здоровый наследник – задача государственного значения, и эмоции здесь неуместны.
– Расскажи о принцессе, Бланше. – Голос Георга прозвучал тихо и задумчиво.
Барон нерешительно оглянулся на портрет.
Георг усмехнулся:
– Меня не интересует внешность, расскажи о своих впечатлениях.
– Ваше величество, я не так много общался с принцессой Ксенией. Но я много наблюдал за тем, как она себя ведет, как реагирует на те или иные слова и обстоятельства, и должен признать, это не самая худшая принцесса. Даже скорее напротив. Хоть принцесса и… мм… дурна внешне, тем не менее ее манера держаться и вести себя не позволяет относиться к ней снисходительно. При невыразительной фигуре принцесса обладает поистине царственной осанкой. Она величественна, но не надменна, она всегда на расстоянии, но при этом не холодна. Говорит немного, но всегда рассудительно и спокойно. Ее иногда упрекают в недостатке учености, но в мудрости ей не откажешь. Возможно, она и не знает наизусть видных стихотворцев прошлого, зато хорошо понимает окружающих и прекрасно осознает движущие ими мотивы. Принцесса весьма разборчива в своих связях и друзьях. Она милостива со всеми, но близко подпускает только тех, в ком абсолютно уверена. При дворе ходят разрозненные слухи о любовных интрижках, связанных с принцессой, но, на мой взгляд, это не больше чем досужие домыслы, принцесса очень строга к себе, к своему статусу и к своему достоинству. К тому же у меня сложилось впечатление, что она не строит иллюзий по поводу своей внешности и видит насквозь ловеласов, отирающихся возле ее юбки. Будь принцесса посмазливей, все могло бы быть и иначе, но в данном случае… я абсолютно уверен, ваше величество, что это пустые слухи.
Георг посмотрел на графа Честера.
– Барон прав, ваше величество, – поклонился глава тайной службы. – Мы провели тщательную проверку и ничего не нашли.
Георг перевел взгляд на банкира Бартольдо.
– Все чушь, ваше величество, – склонился гоблин. – Любовные шашни королевских семей пахнут золотом. У нас много банкирских домов в Эдвитании, мы бы не пропустили подобную информацию, будь под ней реальные обоснования.
Георг непроницаемо улыбнулся:
– Продолжай, Бланше.
– В общем-то все, ваше величество. Разве что общий вывод…
– Я слушаю.
– Из принцессы Ксении получится хорошая королева, ваше величество. Таково мое мнение.
Георг внимательно посмотрел на портрет, после чего обвел взглядом своих советников:
– А каковы реальные выгоды этого союза? Насколько это улучшит наши отношения с Эдвитанией?
– Король Эдгар души не чает в своей дочери. – Слабая улыбка искривила губы графа Честера. – Это не совсем по-королевски, но у них в семье изначально сложились очень теплые отношения, ваше величество. Король Эдгар сентиментален. Если союз сложится, то для короля Эдгара это будет означать больше нежели простая политика. Эдвитания станет нашим союзником.
– Король Эдгар немолод, – заметил Георг. – Что будет нас ждать в перспективе?
– Ничего плохого, ваше величество, – подал голос коннетабль Лансье. – У короля Эдгара три сына, между собой они ладят по-разному, бывает, ссорятся. Но сестру любят все трое без исключения.
– Звучит почти идеально. – Георг вытянул под столом длинные ноги и скрестил перед собой пальцы рук. В синих глазах появился блеск.
Бланше невольно покосился на некрасивое лицо на портрете, но Георг не обратил на это внимания, он думал. Тайные советники почтительно замолчали.
– Лансье, – голос короля прозвучал резко, – ты говорил с королем Эдгаром. Что он сказал?
Коннетабль откашлялся:
– Он был удивлен, ваше величество, и поначалу даже не хотел меня слушать. После чего выслушал, но отказал. Я стал настаивать, он разозлился и отказал снова. Мне пришлось уйти. Но через два дня меня вызвали, и начался серьезный разговор.
Лицо Георга прорезала напряженная усмешка.
– Что они хотят?
– Очень много, ваше величество, – ответил коннетабль и перечислил.
Банкир Бартольдо не удержался от удивленного присвиста:
– Однако…
Георг бросил на него быстрый взгляд и, встав с места, прошелся по кабинету – так ему легче думалось. Граф Честер отстраненно улыбнулся:
– Похоже, они никак не могут забыть старые обиды. И по-прежнему злы на нас.
Георг остановился посреди кабинета:
– Это несущественно. Обиды обидами, но государственные интересы выше. Скорее они просто еще не приняли нас всерьез. Что ж, нужно их убедить.
– Будет нелегко, – вырвалось у Бланше.
– Неважно, – отмахнулся Георг. – На кону слишком многое, будем биться до последнего. Лансье и Бланше, вы вернетесь в Эдвитанию и продолжите переговоры. Возьмите с собой графскую чету Лондейл. Эдвитанские корни графини и дипломатические способности графа придутся весьма к месту. К тому же они совсем недавно выдали дочь замуж, и свадебная суматоха еще свежа в их памяти. Честер, Спицио, возьмите на себя герцога Граснентского, он не должен помешать нашим планам. Делайте все, что нужно, и, если необходимо, смело выходите за рамки, в этой гонке мы должны быть первыми.
Советники встали с мест и поклонились. Георг посмотрел на портрет, встретился взглядом с лучистыми карими глазами, столь талантливо изображенными художником, и испытующе прищурился. Возможно, ей предстоит стать его королевой. Сердце короля стучало ровно и спокойно. Георг отвернулся. Все еще впереди, время покажет…
Прошел месяц упорных тренировок. Рустам, взваливший на себя углубленное обучение владению мечом, спал не больше трех часов в сутки. Если бы не целители, он бы давно сломался. Но их ежедневные процедуры поддерживали тонус и смягчали усталость. Побывать на свадьбе маркграфа друзьям так и не удалось: жесткий график не предусматривал увольнительных.
В одну прекрасную ночь весь отряд погрузили в крытые грузовые повозки и тайно вывезли из столицы. Всю ночь они провели в дороге, а наутро приехали в большой укрепленный замок.
– Риксдэйл, – благоговейно произнес Ласло.
– Ты уверен? – тихо переспросил Локиртон, оглядываясь по сторонам.
