Комок застрял в горле Клер. Они думали, что она не знала его. Возможно, и не знала, но чувствовала, что знает его лучше, чем кого-либо другого за всю свою жизнь.
— Давайте закончим осмотр, — пробормотала Норин, вставляя стетоскоп в уши. — Вы получили довольно сильный удар по голове, и у вас несколько опасных ушибов, как вы уже поняли. — Раскрыв ворот слишком большой мужской рубашки, которая была на Клер, — рубашки, которую Клер никогда раньше не видела, — врач прижала стетоскоп к ее груди и послушала. Затем она проверила пульс и задала вопросы относительно боли и головокружения. — Побудьте в постели до конца дня, в заключение высказалась она. — Завтра вы сможете встать и ходить. Я дам вам таблетку от головной боли.
— Проснулась?
Полный надежды мужской голос из двери спальни заставил врача повернуться, и пульс Клер прыгнул. Тайс. Он выглядел измученным и взволнованным — и таким родным, что у нее бешено забилось сердце. Он не выглядел раненым, по крайней мере не так, чтобы она могла видеть это на расстоянии. Его пристальный взгляд встретился с ее глазами, пока он шел по комнате.
— Клер!
Она села и протянула к нему руки. Он подошел и нежно ее обнял.
— Я чертовски волновался за тебя, — прошептал он хрипло.
— О, Тайс. — Она прижала лицо к его шее, слезы облегчения застилали ее глаза, пока она наслаждалась его силой, его теплом. — Ты действительно в порядке?
— Я? — Он бросил быстрый взгляд на обеих женщин, которые стояли, с изумлением глядя на них. Они немедленно отвернулись и начали обсуждать что-то свое. Умерив голос до хриплого шепота, он спросил Клер: — А как ты? Ты напугала меня до смерти. — Его дыхание шевелило ее волосы, когда он прижимался щекой к ее виску. — Тебе очень больно?
— Нет, нет. Я так рада видеть, что ты в порядке.
— Взрыв сбил тебя с ног, и ты ударилась головой. — Тайс отвел волосы с ее лица и вытер слезы большими пальцами. — Благодарение Богу, что на тебе был тот сумасшедший парик. Он был чертовски уродлив, но смягчил удар.
— Уродлив? — возражающая полуулыбка задрожала на ее губах. — Я тебе не понравилась в обличье брюнетки?
— Ты мне нравишься в любом обличье… — прошептал он искренне, целуя ее в лоб. — Только не мертвой. Когда я увидел тебя лежащей у того дерева… — его голос прервался, а мускулы напряглись.
Она прижалась щекой к щеке Тайса и закрыла глаза, согретая душевным волнением, которое уловила в его взгляде.
— Ты спас меня. Ты спас мою жизнь. Снова. Сначала от сумасшедшего мальчишки на доске, потом от взрыва.
Его руки сомкнулись вокруг нее, и мгновение он просто держал ее.
Она отодвинулась назад, чтобы заглянуть в его глаза.
— Ты ранен? — Прежде чем он опомнился, она наполовину расстегнула его рубашку.
— Что ты делаешь?
— Я хочу сама посмотреть. Я не могу поверить, что ты не ранен. — Он схватил ее за руки, но она уже сумела стащить рубашку с его плеча. — Ты ранен! Ты изрезан! Я вижу порез. Доктор Майерс, — позвала она, вспомнив о женщинах, которые, возможно, все еще были здесь, — вы видели этот порез?
— Ради бога, Клер, — возразил Тайс со смущенным смехом, пытаясь вернуть рубашку назад на свое плечо. — Это пустяк.
— Это глубокий порез. Сними рубашку.
— Нет, не сниму.
С сердитым вздохом она провела руками по его золотистым, мускулистым, жилистым рукам, которые были скрыты подозрительно длинными рукавами.
— Ты ранен где-нибудь еще?
— Он сам перевязал правое предплечье, — подтвердила Норин, стоявшая в ногах кровати. — Даже мне не дал сделать это. И лодыжка распухла настолько, что вчера вечером он не мог надеть ботинок.
— Большое спасибо, док, — пробормотал он сухо. — Ей очень нужно было это знать.
Клер гладила его худое, с темнеющей щетиной лицо.
— Мне так жаль. Из-за меня тебя чуть не убили!
— Это самое сумасшедшее высказывание, какое я когда-либо слышал. Если кто из нас и виноват, то это я. Это была моя работа — защитить тебя. Подожди, пока мне в руки не попадется тот ублюдок, который…
— Ты ведь не охотишься за террористом, не так ли? Пожалуйста, не надо, Тайс. Это слишком опасно. Пусть полиция займется этим.
— Ты хочешь, чтобы я сообщил полиции, что ты была со мной в грузовике, когда он взорвался? Это мгновенно попадет в «Новости» во всем мире. Полиция, вероятно, даже ФБР начнут тебя допрашивать, и, пока они будут это делать, террорист получит возможность найти тебя. Сейчас он не знает, жива ты или мертва. Ты можешь оставаться здесь, под вооруженной охраной, в то время как я проведу расследование своим способом. Решать тебе.
Совершенно несчастная из-за необходимости делать выбор, Клер сжала руки и тихо спорила сама с собой. Она так боялась снова подвергнуть опасности жизнь Тайса.
— Я могла бы вернуться домой, — сказала она. — У меня есть агенты личной защиты.
— Я никуда не отпущу тебя, пока не буду уверен, что ты в безопасности. Сначала мы должны… — Он колебался, будто не желая задавать этот вопрос. — Мы должны выяснить, кто мог бы захотеть убить тебя.
Страх охватил ее.
— Существует человек, который преследовал меня и посылал письма с угрозами.
— Он определенно под подозрением, и я проверю его. Мы также должны рассмотреть… других. Людей, которых ты знаешь. Должен быть кто-то, кто… мог выиграть что-то от твоей смерти.
Она не желала говорить об этом. Не желала даже думать об этом.
— Ты имеешь в виду мою семью, не так ли?
— Кто унаследует деньги в случае твоей смерти?
Старые вопросы и сомнения возникли в ее сознании. Много лет она задавала себе вопрос, любят ли ее родственники. Теперь она должна спросить себя — хотели ли они ее смерти?
— Если я умру, не имея собственного ребенка, — пробормотала она, — деньги будут поделены среди членов моей семьи. — Она сосредоточила на нем пристальный взгляд, полный боли. — Я понимаю, что есть много таких, кто будет этого ждать.
Тайс притянул ее к себе и стал укачивать как ребенка.
— Жаль, Клер. Я знаю, как это болезненно для тебя. Я буду делать все, что смогу, чтобы найти террориста. И если он был нанят кем-то, я выясню кем.
— Это значит, что ты уезжаешь?
— Я должен.
— Пожалуйста, не уезжай. Если ты должен ехать, я поеду с тобой.
— Ни за что, черт побери. Обещай мне, что останешься здесь.
— Тогда обещай мне, что вернешься.
Он покрепче обнял ее и, закрыв глаза, стал покачивать.
Женщины, которые так и стояли возле них, обменялись быстрыми взглядами. Брианна прокашлялась и сообщила:
— Мы, гмм, пойдем приберемся на кухне и затем, гмм, немного вздремнем. Позовите, если что-нибудь понадобится.
Обнявшиеся ответили легким кивком. Женщины вышли из комнаты.
— Сдается мне, — сказала Норин, закрывая дверь, что тут нечто большее, чем личная охрана.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
