— Не то слово, дорогая! Так удивила, что он до сих пор, полагаю, не пришел в себя.
— Вот видишь, как все славно получилось! — возликовала леди Монт. Она окинула свою любимицу сияющим взглядом. Господи, как прелестно это дитя!
— Барбара, ты чему меня всегда учила? Терпение, терпение и еще раз терпение. Сейчас твоя очередь терпеть. Оденусь и расскажу все по порядку. Кстати, я есть хочу. С утра ни крошки во рту не было. Я, понимаешь ли, привыкла удивлять на голодный желудок.
— Это прекрасно! — воскликнула пожилая дама.
Элен вправе была поинтересоваться, чему дана столь восторженная оценка: голоду или традиции выходить на дорогу большого обмана, не сделав даже глотка кофе?
— Жду тебя в столовой! Мы приготовили тебе сюрприз.
«Мы приготовили» у леди Монт означало, что ее идею воплощали в жизнь Сара и Рут.
В столовой Элен ждал красиво сервированный на три персоны стол. Праздничный обед!
— Ба, нас трое?
— Я предполагала, ты придешь со Стефани. Кстати, что это ты так рано заявилась? А, понимаю: коллеги решили тебя пощадить ради торжественного случая…
— Да, Барбара, они такие. Им бы только кого-нибудь пощадить… Меня кормить в этом доме будут?
— Друг мой, мы ждали тебя позже. Я приготовила твой любимый винегрет по-лейпцигски.
— Ура! Раки мне, фрикадельки тебе.
— Ешь пока салаты, моя милая. У нас шампанское! Ради такого случая гуляем!
— Барбара, милая, ради какого, извини меня, случая?
— Элен, прекрати, не порть мне праздник. Моя маленькая девочка стала взрослым, самостоятельным человеком. Как ты думаешь, наверное, нам надо поставить в известность твоих родителей? Пусть хоть, узнав об этом, они почувствуют, что сами уже не дети… А Чарлз, бедный Чарлз, доживи он до этого дня, как бы порадовался…
Элен изобразила на лице грустное сомнение.
— Ба, не надо о дяде Чарлзе… Даже хорошо, что он не дожил до этого дня. — Столь туманно выразив свои соображения, Элен потянулась к салатнице.
— Подумай, девочка, что ты говоришь! — Леди Монт возмутилась так, что пришли в трепет шелка ее одежды.
— Ты не так меня поняла, Барбара. Я хотела бы оградить дядю от неприятностей, потому-то и радуюсь, что его уже нет с нами.
— Элен, ты же у меня добрая, хорошая… Попытайся выражаться яснее.
Обе собеседницы никак не могли выбраться из словесной пучины на ровную гладь содержательного разговора. Сложность несоответствия: тетя торопилась радоваться, а внучатая племянница не торопилась огорчать.
— Моя дорогая тетушка Барбара, твоя непутевая Элен изгнана с позором со службы и теперь является безработной. Ты огорчена? Вспомни, Ба, ты ведь совершенно не хотела, чтобы я работала, да еще в мастерской мистера Джексона, ты призывала меня работать над собой. Вот прямо сейчас и начнем…
Леди Монт молча переваривала полученную информацию и наконец произнесла с тяжелым вздохом:
— О, как изменились времена! Подумать только, человека выгоняют со службы лишь за то, что он посмел кого-то удивить, да?
Элен раздумывала над причудливо поставленным вопросом. Пожалуй, утвердительный ответ не будет слишком противоречить истинному положению вещей.
— Но надо и их понять, — я их так удивила, что им пришлось нелегко.
Собеседница была явно озадачена.
— Согласись, с жакетом ты перестаралась. Ресницы, странное лицо — это ладно, разные бывают уродства. Но в одежде нужно действовать тоньше.
— Ты права, Барбара. Абсолютно права.
Элен редко с такой определенностью признавала теткину правоту, чем совершенно сбила леди Монт с толку. И та решила взять тайм-аут, капризным голосом закричав:
— Сара! Сколько можно ждать?
Сара мгновенно возникла на пороге с неизменным подносом, на котором стояла бутылочка шампанского и два бокала: один пустой, другой с тетушкиным коктейлем.
— Я тебе кричала про совершенно другое, — успокоилась леди. — Всего-навсего хотела поинтересоваться, готово ли лейпцигское чудо? Что ты стоишь как вкопанная? Раз принесла, ставь на стол.
— Извините, мэм, через несколько минут несу, — заверила Сара, переставляя напитки с подноса на стол.
— Ждем. — Хозяйка была лаконичной. Неторопливым движением она взяла бокал и, привычно отодвинув в сторону соломинку, сделала хороший глоток. Потом повернулась к внучке и коротко бросила: — Рассказывай!
Элен рассказала все.
Барбара слушала внимательно, успешно справляясь с одолевавшими ее эмоциями. Один раз, правда, запыхтела от негодования:
— На службе в сиреневом элегантном костюме? Какая безвкусица! А что за аналогию ты там провела с Мэри Эванс?
— Помнишь бедняжку Сесили, которая плакала из-за того, что не смогла сдать деньги на подарок для меня?
— Конечно. Прекрасно помню. Сесили Грэхэм… Но вы ведь в конце концов помирились! Ты еще ей платье подарила, совсем, кстати, новое. И правильно сделала, оно тебе совершенно не шло…
— Давай сейчас не будем о Сесили. Случай отвратительный, но я вовсе не склонна его излишне драматизировать, как это сделал мой бывший босс.
— Но, может быть, при всех многочисленных недостатках у него мягкое сердце? Ты не находишь? Кстати, не понятно, если ты всерьез решила не ходить больше на работу, то как мы перейдем к варианту номер два?
— О чем ты, Барбара? Вариантов у нас ноль!
В дверь постучали. Получив разрешение, вошла Сара, на этот раз неся на подносе трубку радиотелефона.
— Мисс Элен, вас спрашивает мисс Джонс.
Элен, тяжело вздохнув, взяла трубку.
— Стефани, ну что там? Как ты-то, не пострадала из-за меня? Что?! Он так и сказал? Все-таки, как выясняется, я его знаю лучше, чем ты. Что-о? И ты не переубедила?
— Элен, — громким шепотом попыталась напомнить о себе Барбара, — пригласи Стефани, скажи, что уже накрыто и что мы ее ждем.
Девушка искоса взглянула на тетку, замотала головой и, прикрыв трубку рукой, сказала:
— Стефани звонит с работы. У них там аврал. — И снова в трубку: — Не может быть! Стефани, молчи и дальше. — Неожиданно для тетки Элен рассмеялась. — Зайдешь после работы? Ну, позвони хотя бы. Целую! — Девушка отложила трубку на край стола и тяжело вздохнула. — Фу! Ну и наделали мы дел!
— Мы? — разволновалась леди Монт.
— Ах, ну да, дело без тебя обошлось. Мы со Стефани… Такая формулировка тебя устраивает?
Тетку устраивало. Но невысказанный вопрос должен был еще прозвучать. И прозвучал:
— Так что же вы со Стефани такое натворили сверх того, то ты уже успела мне рассказать? Элен, не виляй и не отводи глаза, говори!
— Все скажу, милая, дорогая, золотая! Но держись! Босс вызвал Стефани и попросил передать мне извинения…
— Элен, в этом человеке что-то есть! Может быть, мы напрасно думали о нем дурно?
— Мы?
