вытянулось. – Пусть оформление нашего грузовика идет своим чередом. Мы в Махачкале, и пока нам спешить некуда...
– Как скажешь, Исмаил... – проговорил тот послушно, однако выражение сильного потрясения не сходило с его лица.
– Сейчас ты отгонишь наш грузовик на платную автостоянку, а затем мы пойдем по нашим делам. Ты знаешь, где в Махачкале есть платная автостоянка?
– Конечно, Исмаил...
– Тогда действуй...
Шахфур кивнул, обернулся назад, позвал громко, во весь голос:
– Насир! Проснись, Насир!
Из груды тряпья на заднем сиденье в кабине грузовика послышался тяжелый вздох, и вскоре оттуда показалась голова заспанного человека, водителя-сменщика Шахфура.
– Насир, ты слышал, что сказал нам Исмаил?
– Нет, Шахфур...
– Оформление таможенных документов затягивается на неопределенное время. Мы пока отгоним грузовик на платную автостоянку и пойдем по своим делам. А ты, Насир, останешься при нем и будешь сторожить наше добро. Тебе понятно?
– Как скажешь, Шахфур... – Заспанные глаза сменщика моргали тупо и бессмысленно, трудно было решить, понял ли он на самом деле то, что ему сказали.
Впрочем, Шахфура это, похоже, не особенно интересовало. Он завел мотор и стал осторожно выворачивать из тесной, грузовик к грузовику, очереди к таможне, чтобы выехать на дорогу к платной автостоянке.
ГЛАВА 20
Когда Шамседдин подводил свой катер к стенке махачкалинского причала, два прапорщика пограничной службы России уже ждали его на пирсе. Матрос, служащий порта, помог Шамседдину намотать швартовы на бетонный кнехт, придвинул к борту трап, после чего дипломатично удалился. Оба пограничника вступили на борт катера.
– Ваши документы, виза на въезд...
– Мне не нужна виза, – отвечал Шамседдин на безупречном русском языке. – Я гражданин Российской Федерации.
Пограничники удивленно переглянулись. Однако Шамседдин протягивал им на самом деле паспорт гражданина России с двуглавым орлом на обложке.
– Халифов Шамседдин Кирманиддинович, – прочел старший наряда. Оба прапорщика снова переглянулись. – Цель пребывания в прикаспийском регионе?
– Я ихтиолог. Занимаюсь изысканиями в области нереста осетровых рыб...
– Осетровой икрой, стало быть, интересуетесь, – понял его по-своему пограничник. – Хорошо... Ну, а какова цель вашего прибытия в Махачкалу?
– Пополнение запасов пресной воды, продовольствия и горючего, – отвечал Шамседдин невозмутимо.
– А потом, значит, опять в плавание, да?
Ихтиолог спокойно подтвердил, что это именно так, долго задерживаться в городе он не намерен.
Пограничник извлек из кармана портативную рацию, сказал в нее:
– Товарищ капитан? Это третий наряд... Я сейчас на седьмом причале... Пошлите, если можно, ко мне Круглова еще с кем-нибудь...
– Хорошо, ждите... – донеслось из рации.
Пока первый прапорщик, старший наряда, довольно лениво и как бы нехотя осматривал содержимое выложенных на палубе катера ящиков, содержащих портативную лабораторию, пробы воды и рыбьей икры, второй не сводил глаз с ихтиолога, который неподвижно, скрестив руки на груди, стоял возле леерных канатов и, казалось, был совершенно безучастен к тому, что с ним будет дальше.
Наконец на пирсе появились сержант пограничной службы с еще одним солдатом. Каждый из них был вооружен автоматом.
– Круглов, – обратился к сержанту прапорщик, – скажи своему солдатику, пусть он здесь останется, посторожит катер. Пусть никого туда не впускает, а в случае чего вызывает наряд по рации...
– Слушаюсь! – строго и четко отвечал солдат.
– А ты пока пойдешь вместе с нами, – продолжал старший наряда. – Проводим вот этого человечка до комендатуры...
Солдат с автоматом остался стоять возле катера Шамседдина, а его самого повели в комендатуру, впереди – прапорщик, позади с автоматами на изготовку двое других пограничников.
В комендатуре прапорщик положил паспорт Шамседдина на стол дежурному капитану, сказал:
– Вот это пробейте по картотеке...
– Подождите минуту! – торопливо возразил задержанный ихтиолог. – Вот номер телефона в Москве, позвоните по нему...
– Что, какой номер?
Шамседдин торопливо достал из кармана ручку, вырвал листок из своего блокнота, написал на нем комбинацию из семи цифр, подал дежурному капитану.
– Вот этот номер, – сказал профессор ихтиологии. – Позвоните по нему, сообщите, что вы меня задержали... Ну, что вы смотрите?
Дежурный капитан действительно смотрел на написанную Шамседдином комбинацию цифр озадаченно. Казалось, она что-то напоминала ему. Потому он, не говоря более ни слова, набрал предложенный Шамседдином номер.
– Дежурный по махачкалинскому погранотряду капитан Просвирин, – с волнением в голосе представился он в трубку. – Разрешите доложить... Только что в порту Махачкалы задержан гражданин России Халифов Шамседдин Кирманиддинович... На каком основании задержан? – переспросил капитан и несколько растерялся. Посмотрел вопросительно на прапорщика, однако тот отвернулся в сторону, не отвечал. – Старшего наряда не удовлетворили его документы... Да нет, документы вроде бы в порядке... Да, он гражданин России... На какой границе задержан? На нашей, в порту... Что? Возвратить документы и отпустить? – Брови капитана полезли вверх, и лицо приняло самое ошалелое выражение, какое только может быть. – Есть отпустить и извиниться, товарищ полковник...
Он положил трубку на место, растерянно посмотрел сначала на спокойно стоящего перед ним малорослого профессора ихтиологии, казалось, и не ожидавшего другой реакции от своего высокого московского заступника, затем на паспорт, который держал в руках.
– Приносим наши извинения, – казенным тоном заговорил капитан погранвойск. – Сожалеем, но такая у нас работа, проверять всех, прибывающих в порт... Охрана границы...
– Да, да, конечно, – Шамседдин благосклонно кивнул. – Я все прекрасно понимаю и не в обиде...
– Ну, вот и отлично! – бодро сказал капитан, возвращая паспорт ихтиологу. – Держите ваши документы, вы свободны. Желаем вам счастливого пути...
Принимая паспорт, Шамседдин вопросительно посмотрел на стоящего рядом с ним прапорщика.
– Что-нибудь не так? – вежливо поинтересовался дежурный капитан.
– Там, возле моего катера, часовой поставлен, – отвечал Шамседдин.
– Ах, ну да! – капитан кивнул. – Товарищ прапорщик! Проводите профессора Халифова к его судну.
– Слушаюсь...
При этом вид у прапорщика был немного разочарованный и сердитый. Ему решительно не нравилось, что высокое московское начальство приказало отпустить этого так называемого профессора. Однако приказ есть приказ.
ГЛАВА 21
Полковник Крягин взял со стола свою любимую курительную трубку из черного, прочного, как камень, дерева, набил ее табаком, раскурил от спички, с наслаждением затянулся ароматным табачным дымом. Потом уселся на диван, рассеянно оглядывая незамысловатую обстановку своей квартиры обычного военного в типовой гарнизонной девятиэтажке. Дым сизыми кольцами подтягивался к потолку,
