отправляла Сэм в парк, где она играла с детьми под наблюдением воспитательницы. У нас начал складываться определенный распорядок дня, и это мне так нравилось, что о большем и мечтать не приходилось. В четверг во время ленча я сказала Крису, что хотела бы съездить в город за покупками.
– Что ты хочешь купить?
– Свадебное платье.
– Перестань дурачиться, Джиллиан. Ты серьезно?
– Серьезно. Хочу купить себе что-нибудь новенькое. Надоело ходить в старье.
– У тебя уже есть новенькое: ребенок… Разве в секциях для беременных стали торговать свадебными платьями?
– Крис, ну пожалуйста… Нужно же мне что-то надеть!
– Какой цвет ты предпочитаешь? Может быть, красный?
– Крис! Уж лучше бы я ничего не говорила!
– Нет, почему же. Пожалуйста. Это твое дело. И твоя свадьба.
– Ну, и твоя тоже. Но я хочу прилично выглядеть, а мне нечего надеть.
– Прилично выглядеть? Перед кем это? Ты что, гостей пригласила?
– Еще нет, но я как раз хотела поговорить с тобой об этом…
– Нет, Джиллиан, ни под каким видом. Мы сходим с тобой в магистрат и распишемся. Без всяких свидетелей. Черт побери, можешь надеть все, что хочешь, но никаких гостей. Я настаиваю. – Вид у него при этом был весьма решительный.
– О'кей, любимый, о'кей. Только не сердись.
– Я не сержусь… – Однако лицо Криса по-прежнему оставалось раздраженным. Он вернулся к себе на чердак, а я принялась мыть тарелки.
Наступил мертвый час. Когда Сэм уснула, я оделась и поднялась в студию, чтобы предупредить Криса об уходе.
– Чем тебе не нравится это?
– Что «это»?
– То, что надето на тебе.
– Крис, я не могу выходить замуж в черном. Ради бога, это же не похороны. Ты обещал…
– Знаю, знаю. Ладно, иди и купи себе вуаль, которая прикроет твои… эти… Знаешь, такую с пластмассовыми вишенками. – Кажется, к нему вернулось хорошее настроение. Он посмеивался. Когда я закрыла за собой дверь, Крис во все горло запел: «Вот грядет невеста».
– Не сходи с ума, Кристофер! – Но он запел еще громче.
Я решила устроить себе настоящее путешествие: припарковала машину на стоянке у Юнион-сквер и отправилась в магазин Мэгнина. Во всех его витринах красовались купальники, а внутренние помещения больше напоминали Нью-Йорк, чем Сан-Франциско. Там можно было одеться с головы до ног. Я снова оказалась за тридевять земель от Сакраменто-стрит.
Я подошла к лифту и принялась искать табличку с надписью «Товары для будущих матерей». Лифтерша посмотрела на меня, улыбнулась и сказала:
– Шестой…
Я не стала возражать, но с улыбкой переспросила:
– Товары для новобрачных?
У нее тут же вытянулось лицо. Я засмеялась и велела отвезти меня на шестой этаж.
– Простите, я решила, что вы имеете в виду…
Меня снова разобрал смех. Да, леди, именно это я и имела в виду.
Секция товаров для будущих матерей выглядела столь же уныло, как и во всех других местах, и я прошла мимо кронштейнов с вешалками, так ничего и не подыскав. Ткани казались ужасными, цвета безобразными, все платья были или с вытачками над животом, или с завышенным поясом… В общем, отвратительно.
– Чем я могу вам помочь?
– Моя сестра выходит замуж. Свадьба будет очень скромная, поэтому я не хочу выглядеть слишком заметно. – Казалось, это объяснение полностью удовлетворило продавщицу.
Мы перебрали все и остались с носом. Черное исключалось, белое исключалось, красное тоже не годилось, и я совершенно пала духом. Вдруг продавщица предложила:
– Может быть, вам подойдет платье с накидкой? Мы только вчера получили новую партию. Очень хорошо сшитые светло-серые платья.
Серое? На свадьбу? И зачем мне еще одна накидка?
Но тут вынесли чудесное нежно-серое платье с длинными рукавами, идеально прямое, с пуговицами сверху донизу, воротником стойкой и широкими манжетами; никаких поясов, никаких вытачек над животом, только большие косые карманы с обеих сторон. Пуговицы были обтянуты той же серой материей, а накидка была гладкая, простого прямого покроя, с тоненьким золотым хлястиком. Платье выглядело божественно. А если к нему надеть бабушкины жемчуга, черные туфли и…
