Дерзкая девчонка

В этот момент ей показалось, что у нее остано­вится сердце. Гидеон! Что он тут делает? Но вре­мени думать нет. Видимо, он разъярен! Господи, помоги, он направляется к их столику!

Эйлин перестала слышать то, что ей говорил Клифф Уилкинсон. Словно загипнотизированная, она смотрела, как Гидеон, не ожидая, чтобы его представили, тоном, совершенно не соответству­ющим враждебности, которая читалась в его гла­зах, с улыбкой любезно сказал:

— Привет, дорогая... Прости, что сегодня тебе пришлось позавтракать в одиночестве, но меня ждали дела. Увидимся дома.

С этими словами он круто повернулся... и вы­шел.

До Эйлин дошло, что Клифф что-то ей говорит. Она растерянно взглянула на него.

— Это ваш муж? — спросил он.

— Простите, я должна была вас познакомить, только...

— Он, видимо, спешил, — успокаивающе сказал Клифф.

Эйлин не нуждалась в утешениях. Опомнив­шись, она разозлилась. В глазах Гидеона были враждебность и ярость. Что он себе позволяет? Уж не считает ли ее «муженек», что только он имеет право на деловые ужины?

— Мне не следовало настаивать на вашем при­ходе, — продолжал Клифф.

Господи, он что, оправдывается?

— Нет, почему же? Я рада оказать посильную помощь, — улыбнулась она. Но из головы не шел Гидеон Лэнгфорд, который вел себя словно дикий горец!

— Мне было очень приятно с вами, — учтиво сказал Клифф. — Но, кажется, я злоупотребляю ва­шим временем. Вы, наверное, очень торопитесь домой, к молодому супругу.

Неужели она училась пять лет для этого — что­бы ее отправили домой, «потому что там ее ждет «любящий» супруг! Черта с два она поедет домой! То, что они с Клиффом уже почти все обсудили, не имело значения. Эйлин мило улыбнулась и заще­бетала. Она надеялась, что встретит в холле Гиде­она Лэнгфорда и устроит ему хорошенький наго­няй. Однако человека, который значился ее му­жем, там не оказалось.

Они с Клиффом Уилкинсоном вышли из отеля, и он проводил Эйлин к ее машине.

— Спасибо за приятный ужин, — сказала она, обмениваясь с ним рукопожатием. — Если вам и в дальнейшем что-то понадобится, я буду рада по­мочь.

Когда Эйлин подъехала к своему дому, то окон­чательно рассердилась. Какое право имел Гидеон Лэнгфорд так вести себя? Она не сделала ничего предосудительного!

От Джастины по-прежнему ничего не было, од­нако Эйлин и на этот раз не позволила себе отчаи­ ваться. Она вспомнила об Андреа, хотела позво­нить ей, но та могла крепко уснуть, и Эйлин реши­ла, что не стоит. Мысли о Гидеоне Лэнгфорде сно­ва вернулись к ней.

Как он посмел? Не остаться ли ей на ночь в своей квартире? Но она, хоть и продолжала злить­ся, решила не делать этого. Помимо всего проче­го, если Памела Лэнгфорд наблюдала за ними, их «единение» имело огромное значение.

Была уже почти полночь, когда Эйлин подъеха­ла к «Оуквейлу». Кем он себя воображает? — сно­ва вскипела она, тихо входя в дом. Его хамство ед­ва не нанесло ей профессиональный урон.

Девушка поднялась по лестнице и бесшумно пошла к своей комнате. Нет, она этого так не оста­вит. Ни за что! Она сняла жакет и направилась к шкафу. Первое, что она сделает утром, прямо за завтраком, — поставит на место мистера Лэнгфорда с его необоснованной яростью.

Эйлин повесила жакет. Завтра она сразу же... Услышав звук открывающейся двери, она оберну­лась. Надобность ждать отпала: в дверях стоял Ги­деон. Судя по всему, в ярости была не одна она.

— Где ты, черт возьми, была? — потребовал от­вета Гидеон.

Судя по видневшейся из-под черного махрово­го халата обнаженной груди, он накинул халат прямо на голое тело.

— Ты знаешь, где я была! — огрызнулась она.

— Так долго? — зарычал он, входя в комнату.

Эйлин хотела напомнить ему, что ей не шест­надцать, но вместо этого язвительно сказала:

— Ты не забыл, что, обращаясь ко мне, называ­ешь меня «дорогая»? — Ему-то отчего беситься?

Гидеон оставил ее вопрос без ответа.

— Мы заключили договор! — выкрикнул он. — Никаких романтических ужинов с противополож­ным полом.

— Романтический ужин! — взорвалась она. — Это клиент!

— Ха! — хмыкнул Гидеон, явно не веря ей.

Ей захотелось ударить его.

— Мы обсуждали финансовые вопросы!

— Я заметил!

— У нас был деловой ужин! — Какого дьявола ей понадобилось это объяснять? Он должен оправ­ дываться, а не она!

— Еще полчаса — и вы бы начали миловаться!

— Да как ты смеешь! — Она готова была продол­жать, но на его лице отразилась такая ярость, что слова застряли у нее в горле. Он двинулся на нее, Эйлин попятилась.

— Разве ты была не в своей квартире? — Он в ярости схватил ее за руки. — Пока я...

— Не мели чепуху! — закричала Эйлин. — И не суди меня по своим стандартам озабоченного сам­ца!

— Кого?.. — Выпустив ее руки, он покачал голо­вой, словно не веря услышанному.

— Да, я ездила к себе на квартиру, но одна! — И, неожиданно разозлившись на себя, добавила: — Какого черта! Я ни в чем не виновата. А вот ты по­вел себя просто возмутительно!

— Я?! — проревел он. — Разве это я отсутствовал полночи, неизвестно где болтаясь?!

— Неизвестно где?! — Ее терпение лопнуло. — Послушай, ты! — набросилась она на него в бе­ шенстве. — Если Клиффа Уилкинсона и интересу­ет кто-то, так это Андреа, а вовсе не я. Должна бы­ла пойти она, но к вечеру у нее разыгралась миг­рень... — Эйлин остановилась. Черт возьми, она оправдывалась вместо того, чтобы взять его за горло! — Не смей никогда так себя вести!

Это не произвело никакого впечатления. Не моргнув глазом Гидеон тут же накинулся на нее:

— Ты не могла позвонить? Не могла заранее сказать мне...

— Я звонила миссис Моррис! — оборвала его Эйлин.

Сверкающие темно-серые глаза сузились.

— Ты замужем не за миссис Моррис! — произ­нес Гидеон ледяным тоном.

— К счастью, я недолго буду замужем за тобой! — парировала она.

— Мы связаны друг с другом, и ты прекрасно это знаешь! — отчеканил Гидеон, и для Эйлин ста­ло очевидно, что он сыт по горло их договоренностью. — Ты делаешь все, чтобы поставить под угро­зу мое желание взять под опеку ребенка брата и... — Гидеон внезапно остановился, потому что Эйлин неожиданно почувствовала себя побежденной и, едва сдерживая слезы, поспешно отвернулась.

— Я... — Она не могла говорить. Лучше умереть, чем расплакаться!

Эйлин все еще старалась унять свои чувства, мечтая, чтобы Гидеон ушел к себе, когда вдруг он положил ей на плечи свои сильные, удивительно нежные руки и повернул ее к себе. Ей не хотелось смотреть на него, но, подняв страдальческие голу­бые глаза, она не увидела и признака агрессивно­сти. В его глазах были теплота и понимание.

— Какая ты отважная, — мягко сказал Гидеон.

— Нет, — прошептала она, обняв его. Их ссора и причина, вызвавшая ее, неожиданно потеряли значение.

Эйлин попыталась улыбнуться, но улыбка вы­шла жалкой. Гидеон наклонил голову и поцеловал ее долгим, нежным поцелуем. Она прильнула к нему всем телом. Когда этот фантастический по­целуй кончился, Эйлин взглянула на Гидеона. Все ее волнения бесследно исчезли, и она почувство­вала, что хочет, чтобы это продолжалось вечно. Но... такого не бывает.

Она отступила, опустив руки.

— Доброй ночи, — сказала Эйлин севшим голо­сом.

— Ты чувствуешь себя лучше? — спросил он.