– Флот, – сказал Калам.
– Имперский. Это адъюнкт Тавори, друг, – мужчина обернулся и напряженно улыбнулся. – Если ты знаешь, что твоя родина сейчас купается в крови… слава богам, что мы движемся в противоположную сторону.
– Наконец-то на горизонте появился первый парус. «Флот Тавори. Он перевозит лошадей и войска, а за ним тянется шлейф, длиной в лигу, покрытый мусором, нечистотами, а также мертвыми телами людей и животных. Вот будет разгулье для акул и дхенраби! Любая достаточно длительная дорога крайне неблагоприятно сказывается на моральном духе армии. Люди начинают маяться от безделья, а это чревато серьезными последствиями. В них не остается ни капли милосердия – все выжигается жестоким огнем».
– Голова змеи, – тихо произнес Клан, – на длинной, растянутой шее империи. Скажи мне, Калам! А не хотелось ли тебе как старому солдату, хотя бы в глубине души, оказаться на палубе этого флота и лениво рассматривать в подзорную трубу наш одинокий парус, который движется в сторону Фалара? Представляешь, а одновременно в тебе зреет спокойный смертельный план – десятикратная месть Лейсин за все ее прегрешения… Хотя, если разобраться по существу, такова ее работа. Ответь, Калам, тебя не раздирают противоречивые чувства?
– Несмотря на безудержную фантазию, твои слова далеки от моих истинных мыслей, Клан. Ты не знаешь меня, товарищ, да никогда и не узнаешь.
Мужчина вздохнул.
– Мы же боролись плечом к плечу, Калам. Нас можно назвать смертельным тандемом. Понимаешь, наш общий друг в Эхрлитане подозревал о твоих намерениях, поэтому решил, что со мной ты имеешь гораздо больше шансов на успех…
Калам медленно повернулся лицом к Клану.
– Какие шансы ты имеешь в виду? – тихо спросил он, с трудом сдерживая дрожь.
Салк Елан беззаботно пожал плечами.
– Да любые. Ты же не питаешь отвращения к сотрудничеству, так? В своей юности, еще до рассвета империи, ты сотрудничал с Быстрым Беном, а еще раньше – Порталом К'настрой в Карачимехе? Худ знает, Калам, но каждый, кому известна твоя юность, осведомлен о том, что в партнерстве убийца добился выдающихся результатов. Ну и что ты на это ответишь?
Убийца медленно сощурился.
– А что заставляет тебя думать, Салк Елан, что в данной затее я нахожусь абсолютно один?
На короткий момент в глазах Елана сверкнула неуверенность, и она принесла убийце большое облегчение. Но затем на его лице моментально появилась дежурная улыбочка.
– И где же скрывается твой компаньон? На наблюдательной вышке под этим идиотским псевдонимом?
Калам обернулся.
– Именно так, где же еще?
Почувствовав на спине сверлящий взгляд собеседника. Калам двинулся широкими шагами вперед. «Твоим высокомерием, свойственным для каждого мага, несет за целую милю, дружище. Извини, но мне всегда было так приятно разочаровывать подобных людей».
Глава восемнадцатая
Я здесь – где все тени собираются вместе,
Я здесь – где сени двух Троп
Я здесь – где ворота правды,
Я здесь – где тайна живет.
Тропа.
Троут Сен'ал'Бхок'арала
Они подошли к небольшому выступу корней, который, по всей видимости, обозначал вход в лабиринт. Снаружи лежало четыре мертвых тела. Их лица были искажены от ужаса, конечности раздроблены, а на темных робах засохли большие пятна крови.
Увидев их, Маппо сразу все понял и чуть не онемел от ужаса. Смутные подозрения начали разрешаться самыми страшными вариантами. «Безымянные Герои… Священники Азаса, если такая сущность может вообще иметь священников. Сколько же холодных рук вело нас сюда? Меня, Икариума… по хитросплетенью корней… до самого Треморлора…»
Заворчав, Икариум сделал шаг вперед и наклонился над сломанным посохом, лежащим возле одного из тел.
– Однажды мне приходилось видеть подобные вещицы, – произнес Ягут.
Услышав эти слова, Трелл нахмурился.
– Как? Где?
– В снах.
– В снах?
Ягут слабо усмехнулся.
– О да, Маппо, у меня тоже есть сны, – Икариум вновь повернулся к телам. – Именно так и начинались все мои сны: я спотыкаюсь и чувствую сильнейшую боль. Однако на теле нет никаких ран, а оружие абсолютно чистое. Нет, боль заключена внутри… Такое впечатление, что ты сначала постигаешь какую-то
