— Сто шагов.
— Да.
Они все склонялись над парапетом. Еще миг — Брюс метнул на финеда недоумевающий взгляд. Герун кивнул на поверхность канала. — Следи за веревкой, приятель.
Веревка внезапно задергалась. Брюс увидел — как и все остальные, судя по гулу голосов — что она все еще разматывалась. — Он идет по дну!
Брюс понял, что не может оторвать глаз от мотков веревки. Дюжина ударов сердца. Две дюжины. Полсотни. А веревка все змеится, уходя в воду.
Крики и вопли достигли оглушающей громкости. Голуби взлетали с ближайших крыш, впав в панику. Любители ставок дрались с букмекерами, выхватывали таблички. Кто-то упал с Третьего Яруса и, к несчастью, разминулся с каналом на два жалких шага. Его тело недвижимо простерлось на камнях; подбежали очевидцы.
— Вот и все, — вздохнул Герун Эберикт.
На той стороне из воды показалась фигура. Грязь стекала ручьями.
— Четыре легких, приятель.
— А Сани стал свободным. О, я только что видел вашего братца. Теола. На той стороне канала. Он был в одной рубашке.
— Не стой так близко — нет, поближе, Шенд, чтобы ты смогла меня слышать, но не слишком близко. Мы же не знакомы.
— Ты совсем разум потерял, — ответила та.
— Может быть. Но ты его видела?
— Кого?
— Преступника, конечно. Полукровку, который все разгромил у Урума. Этот вымогатель сам напросился…
— У Тартеналов четыре легких.
— И у этого тоже. Надеюсь, ты не ставила?
— Презираю игру.
— Смешно, подруга.
— Так что с ним?
— Наймите его.
— С удовольствием.
— И купите одежду.
— А зачем?
— Мы нанимаем его не за телесные достоинства… хотя и за них тоже. Вам нужен телохранитель.
— Пусть хранит мое тело днем и ночью.
— Точно, Шенд. И на сегодня беседа окончена.
— Нет, не окончена, Теол. В полночь, в мастерской. Приведи Багга.
— Но все идет как надо. Нет нужды…
— Будьте там.
Четыре года назад финед Герун Эберикт в одиночку сорвал попытку покушения на короля Дисканара. Возвращаясь во дворец очень поздно, он наткнулся на тела двух стражников, охранявших дверь личных покоев короля. Магическая атака заполнила их легкие песком, вызвав асфиксию. Тела были еще теплыми. Дверь стояла нараспашку.
Финед дворцовой стражи выхватил меч. Рванулся в спальню короля и обнаружил над телом спящего Эзгары Дисканара трех человек. Маг и двое убийц. Герун убил волшебника первым — ударил по шее, разрубив позвоночник. Затем отразил нападение ближайшего ассасина, вогнал кончик меча тому в грудь прямо под левую ключицу. Рана оказалась смертельной. Второй убийца ударил кинжалом в лицо Геруну. Возможно, он целил в глаз, но финед отдернул голову, и острие вошло в рот, прорезав обе губы, и остановилось между передними зубами. Выбив зубы, кинжал застрял. Герун рубанул мечом, отсекая протянутую руку ассасина, и добил его тремя бешеными взмахами.
Последний этап схватки созерцали изумленно распахнутые очи короля.
Через две недели финед Герун Эберикт, тихо посвистывая при каждом вздохе сквозь щель на месте передних зубов, опустился на колено перед троном Эзгары Дисканара и посреди толпы зрителей получил Королевскую Вольность. На весь остаток солдатской жизни он наделен иммунитетом против судебного преследования. Иначе говоря, ему позволяется делать что хочется, даже убивать любого человека, кроме членов Высочайшей Семьи.
Личность человека, стоявшего за убийцами, установить не удалось.
И с той поры Герун Эберикт выступил в личный поход. Одинокий и бдительный страж. Известно было, что он собственноручно убил тридцать одного горожанина, включая двух богатых, политически влиятельных и весьма уважаемых купцов. Ему приписывали еще дюжину таинственных убийств. Короче говоря, он стал одним из самых страшных жителей Летераса.
Кроме того, за это время он разбогател.
Все же он оставался членом Королевской Гвардии, несущим должностные обязанности. Брюс Беддикт подозревал, что решение послать Геруна с делегацией вызвало не только недовольство королевы и ее сына, но и всеобщее облегчение подданных. И еще он гадал, не раскаивается ли Эзгара в своем даре.
Двое дворцовых стражей бок о бок шли через Суланский мост, направляясь в Квартал Казначеев. Жаркий день, сверкающее солнце за редкой сеткой облаков. Они вошли в «Рильд», заведение, славное отличной кухней, а также алкогольным напитком, сделанным из меда, апельсиновых корок и семени клыкастого тюленя. Уселись во внутреннем дворике за личный столик Геруна.
Заказав обед, Герун Эберикт откинулся в кресле и с любопытством посмотрел на Брюса. — Сегодня мой гость — Королевский Поборник?
— Учитывая тему беседы, да, — сказал Брюс. — Мой брат Халл сопровождает Бурака Преграду. Считается, что Преграда останется гостем Тисте Эдур до самой Встречи. Я беспокоюсь о Халле.
— О чем именно?
— Ну, вы же давно его знаете.
— Знал. Признаю, достаточно хорошо. После моего повышения мы с ним надрались у Порула и, похоже, зачали дюжину ублюдков с заезжей труппой Танца Цветов из Трейта. В любом случае, та труппа через девять месяцев удвоилась…
— Ладно, ладно. Он уже другой человек.
— Неужели?
Принесли напитки — янтарное вино для Брюса и «Клыкастое молочко» для Эберикта.
— Знаете, я не уверен, — признался Брюс в ответ.
— Халл верит в одно, и это — преданность. Верит, что она единственный дар, достойный сохранения. Конечно, его жестоко использовали, и результатом явился список в голове вашего брата. В нем имена всех предавших его, мужчин и женщин. — Герун выпил смесь и приказал подать еще. — Единственное отличие между ним и мной: я МОГУ вычеркивать имена из СВОЕГО списка.
— А что, если, — спокойно сказал Брюс, — в списке Халла — сам король?
Глаза Геруна остекленели. — Как я только что сказал, лишь мне дозволено вычеркивать.
— Тогда зачем Халл привязался к Бураку Преграде?
— Бурак — не человек короля. Совсем наоборот. И это выяснится при нашей встрече.
По спине Брюса пробежал холодок.
— В любом случае, — продолжал Герун, — меня больше занимает другой ваш брат.
— Теол? Не говорите, что он в вашем списке!
Герун усмехнулся, обнажая прореху в верхнем ряде зубов. — А я сказал бы? Успокойтесь, его там нет.
