Пока. Но он что-то затевает.
— Трудно поверить. Теол уже давно прекратил делать хоть что-то.
— Так вы думаете.
— У меня нет причин подозревать иное. А у вас есть?
Прибыл второй бокал Геруна. — Вы знали, — сказал финед, помешав пальцем густой, вязкий напиток, — что Теол все еще имеет множество интересов в области собственности, откупов, торговых инвестиций и транспорта? Он поднял достаточно плотную завесу, чтобы быть уверенным — никто не знает о его скрытой активности.
— Похоже, недостаточно плотную.
Герун пожал плечами: — Во многих смыслах Теол получил Королевскую Вольность задолго до меня, причем без формального разрешения.
— Теол никогда никого не убивал…
Улыбка Геруна стала жесткой: — День краха Торговой Палаты, когда дюжина финансистов покончила с собой. Этот крах был инспирирован исключительно рукой Теола. Идеально, поистине ювелирно подгаданное время. У него свой список, хотя он не режет ножом по горлу; вместо этого сделал их торговыми партнерами и в один прекрасный день утопил…
— И сам пошел ко дну.
— Но не совершил самоубийство, не так ли? Вам это ни о чем не говорит? Мне — да.
— Только, что он беззаботен.
— Точно. Брюс, скажите мне, кто главный поклонник Теола?
— Вы?
— Нет. О, я очень впечатлен, клянусь Пяткой Странника. Настолько, чтобы крепко заподозрить, что он снова мутит воду. Нет. Кто-то другой.
Брюс поглядел в сторону, пытаясь решить, нравится ли ему собеседник. Достаточно, чтобы продолжать беседу. Хотя тема ему отвратительна.
Прибыл обед.
Герун Эберикт сосредоточил все внимание на серебряном блюде с жареным филеем и заказал третий бокал «Клыкастого молочка». Брюсу пришло в голову, что он никогда не видел женщин, пьющих такую смесь.
— С Теолом я давно не говорил, — произнес он некоторое время спустя, сосредоточенно отрывая кусок белого мяса. Обнажились ряд ребер и спинных позвонков.
— Вам не нравилась его деятельность?
Брюс скривился, замотал головой. — Нет, мне не нравится то, что он делал потом.
— То есть?
— Ничего.
— Нужно, чтобы вода устоялась. Тогда он осмотрится и разглядит, что осталось на дне.
— Вы подразумеваете чертов гений, финед.
— Да. У Теола есть то, чего недостает Халлу. Знаний недостаточно. Никогда. Важнее способность что-то сделать с этими знаниями. Сделать совершенно, точно рассчитав время. С разрушительными последствиями. Это есть у Теола. Халл не таков, храни его Странник.
Брюс встретился взглядом с бледными глазами Геруна. — Вы хотите намекнуть, что главный поклонник Теола — Халл?
— У Халла свои вдохновения. Вот почему он с Бураком Преградой.
— Вы готовитесь встать на его пути, на Большой Встрече?
— К тому времени может быть поздно, Брюс. Если допустить, что таков мой план.
— А он не таков?
— Еще не решил.
— Вы хотите войны?
Взор Геруна остался невыразителен. — Это течение поднимет самую глубокую грязь. Ослепит всех. Человек, имеющий цель, многое может натворить в мутной водичке. А потом муть осядет.
— И вот, — не скрывая горечи, подхватил Брюс, — изменился весь мир.
— Возможно.
— Война как средство…
— …достижения мира…
— …такого, какой порадует ваш взор.
Герун отодвинул блюдо и откинулся в кресле. — Что за жизнь без амбиций, приятель?
Брюс поднялся. Его порция, хаос мелких кусков, осталась на блюде. — Теол смог бы ответить лучше меня, финед.
Герун улыбнулся. — Сообщите Куру Кану и Нифадасу, что я осведомлен о сложностях предстоящей Большой Встречи. Сознаю и то, что меня решили на время выкинуть из города. Я, конечно, постараюсь компенсировать свое отсутствие после триумфального возвращения.
— Доведу ваши слова в точности, финед.
— Жаль, что вы потеряли аппетит. Мясо было превосходно. В следующий раз побеседуем о посторонних предметах. Я вас уважаю, я восхищаюсь вами, Поборник.
— Ах, так меня тоже нет в списке.
— Еще нет. Шутка, Брюс, — добавил он, видя выражение лица Поборника. — Да вы же меня на куски порубите. Как не восхищаться? Я так скажу: историю последнего десятилетия Летераса лучше всего понять, если пересказать истории трех братьев Беддикт. И они еще не окончены.
Герун склонился, нависая над блюдом Поборника. — Пройдите задним ходом, если изволите, — сказал он, подавая блюдо. — На заднем дворе живет голодающий парень. Надо, чтобы он вернул серебро — жестко намекните ему об этом. Скажите, что вы были моим гостем.
— Хорошо, финед.
— Попробуйте эти.
Теол уставился на шерстяные штаны, принял их. — Скажи, Багг, есть ли хоть какой смысл в продолжении?
— Вы имеете в виду вязание брюк или мое скорбное существование?
— Ты нанял команду? — Теол задрал рубаху и стал натягивать штаны.
— Двадцать самых жалких мятежников, каких смог найти.
— Недовольны?
— Каждый, и я уверен — у них есть законные причины. К сожалению, большинство лишены права на торговлю.
— Большинство запретов политически обусловлено, Багг. Просто убедись, что все они компетентны. Все, что нам от них нужно — умение хранить тайну. А стремление нагадить гильдиям — лучшая мотивация.
— Я не убежден. Ведь нам уже поступили угрозы из гильдий.
— Личные визиты?
— Письма. Пока. Ваше колено будет в тепле.
— Тепле? На улице жарко, Багг. Или ревматические кости говорят обратное?
— Ну, у них есть штаны на каждый сезон.
— Вот как? Уверяй гильдии, что мы не хотим сбивать цены. Скорее наоборот. И платить наймитам большое жалование не будем. Никаких прибылей, пока…
— Кроме наших акций.
— Об этом молчи, Багг. Погляди на волоски на моем правом бедре. Они стоят дыбом.
— Им не нравится контраст.
— Что, гильдиям?
— Нет, вашим волосам. Гильдии просто хотели узнать, от какого Странника я выполз. И как смею регистрировать компанию.
