уверена, что это разумно, и в глубине души Джек тоже был против. Никто из них не хотел раскачивать лодку, которая так благополучно плыла уже довольно долго. Они жили вместе около двух лет; это был идеальный образ жизни для каждого. Так длилось до октября, до ее возвращения из Греции.
Тану ожидало большое дело, и она не ложилась почти всю ночь, снова и снова просматривая свои заметки и папки, да так и заснула за столом в комнате, выходящей окнами на залив в Тибуроне. Не успел Джек приготовить ей утром чашку чая, как ее разбудил телефонный звонок. Взяв трубку, Тана уставилась на Джека.
– Ух-х! – Она была где-то в другом измерении. Джек подмигнул ей. Она выглядела ужасно после таких бессонных ночей, и, как бы прочитав его мысли, она взглянула на него, и вдруг он увидел, что глаза ее чуть не вылезли из орбит. Она пожирала его глазами. – Что? Вы с ума сошли! Я не… О Господи! Буду там через час.
Тана положила трубку и не отрывала от Джека взгляда, пока он, нахмурившись, ставил на стол чашку.
– Что-то случилось? – Если она обещала быть там через час, значит, не могло ничего произойти у нее дома. Это, должно быть, на работе… и это не из-за него. – Что случилось, Тэн?
А она продолжала таращиться на него:
– Я не знаю… Мне надо поговорить с Фраем.
– Окружным прокурором?
– Нет. Боже! Черт побери, с кем же еще, как ты думаешь?
– Да из-за чего ты так взвинтилась?
Он все еще ничего не понимал. Но и она тоже. Она проделала фантастическую работу. Это было просто немыслимо. Она работала там многие годы… Слезы стояли у нее в глазах, когда она, глядя на Джека, встала из-за стола, разлив чай на свои бумаги и даже не заметив этого.
– Он сказал, я уволена, – Тана зарыдала, упав на стул, и теперь уже он в недоумении таращился на нее.
– Но этого не может быть, Тэн!
– Я именно это и сказала… Окружная прокуратура – вся моя жизнь…
Самое печальное было то, что это правда, и оба это знали.
17
Через час Тана, приняв душ и одевшись, уже ехала на своей машине в город; лицо напряжено, взгляд мрачный и непреклонный. Очевидно, что дело срочное. Казалось, у нее кто-то умер. Джек вызвался поехать с ней, но она знала, что у него с лихвой хватает своих проблем на этот день: Гарри последнее время не бывал в конторе, так что все лежало на нем.
– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я отвез тебя, Тэн? Мне вовсе не нужно, чтобы ты попала в аварию.
Она вяло поцеловала его и отрицательно покачала головой. Это было так странно. Они прожили вместе так долго, но были друг другу больше друзьями, чем кем-то еще. Он был тем человеком, с кем она могла беседовать по ночам, делиться с ним своими проблемами, говорить о своих уголовных делах, разрабатывая свою стратегию их ведения. Он все понимал в ее жизни, ее мечтания, чаяния, согласен был разделить ее жизнь и, казалось, относительно мало требовал от нее.
Гарри заявил, что это противоестественно, и, несомненно, их жизнь резко отличалась от образа жизни Гарри и Аверил. Но сейчас она чувствовала искреннее беспокойство Джека за нее, когда тронулась с места, а Джек смотрел ей вслед. Он никак не мог понять, что же произошло, да и сама она тоже.
Оцепеневшая, Тана вошла в офис спустя полчаса и, не постучавшись, прошла в кабинет окружного прокурора. Больше она не могла сдерживать слезы, и они струились по ее лицу. Она в упор посмотрела на шефа.
– Что, черт возьми, я натворила, чтобы заслужить такое? – Тана выглядела ошеломленной, и он внезапно пожалел о своем решении. Он просто думал, что будет забавно преподнести ей новость окольным путем, но никак не мог предположить, что она будет выглядеть такой уничтоженной. Тем горестнее было ему потерять ее теперь. Впрочем, он и так очень сожалел о ее уходе.
– Ты слишком хороша для этой работы, Тэн. Перестань реветь и садись, – он улыбнулся ей, а она почувствовала себя еще более озадаченной.
– Итак, вы меня увольняете? – Она все еще стояла, уставясь на него.
– Я этого не говорил. Я сказал, что ты больше не работаешь у меня.
Она плюхнулась на стул.
– Ну, так что же это значит, черт побери? – Она порылась в сумочке, вытащила платок, высморкалась. Стыда за проявление своих чувств Тана не испытывала. Она любила свою работу с самого первого дня! И провела в окружной прокуратуре двенадцать лет. Коту под хвост целая жизнь, и она предпочла бы отказаться от чего угодно, только не от этой работы. От чего угодно. Окружному прокурору было очень ее жаль; он обошел стол и слегка обнял ее за плечи.
– Успокойся, Тэн, не принимай это так близко к сердцу. Ты же знаешь, как нам будет не хватать тебя. – Новый поток слез хлынул из ее глаз, а он улыбался. Но у него на глазах тоже выступили слезы. Скоро она уйдет, если примет предложение. Достаточно долго она страдала. Он заставил ее сесть, посмотрев ей прямо в глаза. – Тебе предложили место судьи. Судья Робертс в муниципальном суде. Ну, как ты на это смотришь?
– Я? – Она уставилась на него, не в силах переварить услышанное. – Я? Меня не увольняют? – Она разрыдалась с новой силой, снова сморкалась, в то же время судорожно смеясь. – Меня не… да вы меня дурачите…
– Хотелось бы, – но он был очень рад за нее, а она вдруг тоненько вскрикнула, осознав, что он для нее сделал.
