– Подожду, пока вернется. Хочу видеть выражение его лица. – Но уж чье выражение лица она не хотела видеть, так это Джека, когда она скажет ему, что должна покинуть Марину.
– Я как раз думал об этом после твоего звонка. – Джек выглядел опечаленным, услышав эту новость ночью. Он был явно расстроен, так же, как и она сама; но в то же время Тана была радостно возбуждена. Даже позвонила матери. Джин была ошарашена. «Моя дочь? Судья?» Она дрожала от волнения, радуясь за Тану. Может быть, в конце концов, все к лучшему. Она однажды встречалась с Джеком и нашла его очень милым. Джин надеялась, что со временем они поженятся, пусть даже Тана и стара заводить детей. Но на посту судьи… это, возможно, не так уж и важно. Даже Артур пришел в неописуемое волнение. Джин рассказывала ему об этом несколько раз.
Тана испытующе смотрела на Джека.
– Что ты скажешь, если мы на неделе будем жить в городе?
– Восторга не вызывает, – он был честен с ней. – Здесь нам чертовски удобно!
– Я думала, что поищу что-нибудь небольшое, чтобы нам не слишком заботиться об этом. Квартиру, коттедж, может быть, даже студию… – Она пыталась притворяться, будто ничего не изменится, но Джек покачал головой.
– Да мы с ума сойдем после жизни здесь, имея столько места!
Два года они жили по-королевски. Огромная хозяйская спальня, по кабинету у каждого, общая комната, столовая, гостевая комната для Барб. И потрясающий вид на залив. После этого студия покажется тюремной камерой.
– Ну, что ж. Мне надо что-то предпринять, Джек, а у меня только три недели. – Она смотрела на него с легким недовольством, он ничем не хотел ей помочь. Ей хотелось бы знать, не раздражает ли его это ее новое назначение. Было бы естественно, если бы и впрямь это его задело, по крайней мере сначала. Но в следующие недели у нее почти не было времени подумать обо всем этом. Она рассортировала все свои дела, освободила ящики стола и бегала в поисках подходящего жилья, пока в середине недели ей не позвонила агент по недвижимости. У нее нашлось «нечто особенное» для Таны в Пасифик-Хейтс.
– Это не совсем то, что вы хотели, но стоит взглянуть.
А когда Тана взглянула, это превзошло все ее ожидания. Кукольный домик, при виде которого у нее перехватило дыхание: крошечное пряничное сокровище бежевого цвета со светло-коричневыми и кремовыми пятнами. Он был безупречен: с мозаичным полом, мраморными каминами почти во всех комнатах, огромными шкафами, идеальным освещением, двойными французскими дверьми и с видом на залив. Тана никогда бы специально не искала ничего подобного, но сейчас, увидев все это великолепие, не могла устоять.
– Сколько стоит аренда? – Она знала, что цена будет устрашающей. Домик выглядел как картинка из журнала.
– Он не сдается, – улыбнулась агент, – а продается, – и назвала цену, которая удивила Тану своей умеренностью.
Дом был, конечно, недешев, но покупка его не отняла бы одним ударом всех ее сбережений. К тому же за эту цену дом был хорошим вложением капитала. С какой стороны ни взглянуть, Тана не могла противостоять желанию купить его, тем более что он идеально отвечал ее запросам. Большая спальня на втором этаже, туалетная комната с зеркальными стенами, крошечный кабинет с кирпичным камином, а внизу большая прелестная гостиная и маленькая кухня, выходящая в патио, осеняемое деревьями. Она поставила свою жизнь на карту, подписав документы о приобретении дома, внесла залог и объявилась в конторе Джека, нервничая от того, что натворила. Она была уверена, что не ошиблась, но все же… Это был такой взрослый, независимый поступок, единоличное решение… И она даже не посоветовалась с Джеком.
– Великий Боже, кто-то умер? – Он вошел в приемную, увидел ее опрокинутое лицо. Она нервно засмеялась. – Так-то лучше, – поцеловал он ее в шею. – Репетируешь роль судьи? Ты же перепугаешь людей до смерти, бегая повсюду с таким лицом.
– Я только что совершила сумасшедший поступок, – слова сами собой выскочили из ее рта, а он засмеялся. У него был трудный день, а ведь всего только два часа.
– Что же теперь? Ну-ка, входи и рассказывай. – Тана увидела, что дверь в кабинет Гарри закрыта, и не постучалась, а сразу прошла в большую, уютную комнату Джека в викторианском особняке, который они с Гарри купили пять лет назад. Для них это было хорошим вложением капитала, поэтому он должен был лучше понять и то, что она сделала. Джек улыбнулся ей из-за стола: – Ну, так что же ты выкинула на этот раз?
– Кажется, я только что купила дом. – Она была похожа на перепуганного ребенка.
Он засмеялся:
– Тебе кажется? Понятно. Ну, и что же заставляет тебя так думать?
Он выглядел, как обычно, но в глазах было нечто непонятное, ей хотелось бы знать, что же это.
– Ну, фактически я подписала бумаги… О, Джек, надеюсь, я поступила правильно.
– Он тебе нравится?
– Да я влюбилась в него! – Он был удивлен: дом они покупать не собирались, много раз об этом говорили. Они не стремились к постоянству, и он-то не изменил своего мнения. Она же, очевидно, передумала, непонятно почему. Так много изменилось за последние десять дней, главным образом для нее. У него все было по-прежнему.
– Это доставит тебе много хлопот, Тэн. Следить за домом, тревожиться, не потечет ли крыша и все такое, о чем мы не раз говорили раньше и не хотели этой головной боли.
– Не знаю… Я полагаю… – Она тревожно смотрела на него. Пора было уже спросить: «А ты будешь со мной там жить, а?» Голос ее звучал мягко и испуганно. Он улыбнулся в ответ. Она вдруг показалась такой нежной и уязвимой и все же невероятно сильной. Он любил в ней это и знал, что всегда будет любить. Именно это любил в ней и Гарри, и ее преданность, ее мятущееся сердце, блестящий ум. Судья или не судья – она была такой очаровательной девочкой. Сидя здесь и напряженно глядя на него, она казалась подростком.
– А для меня в том доме найдется местечко? – его голос звучал испытующе, и она с жаром закивала
