разостланы сотни ковров. Их долго мыли, смывая остатки краски, оставляли на несколько дней сушиться на солнце, а потом на тачках увозили на склад или на рынок для продажи. Куда ни кинь взгляд, вся земля была устлана красно-синими с традиционными персидскими мотивами коврами, снискавшими себе славу по всей ойкумене. Подругам нравилось бродить по огромному полю и рассматривать эти плоды человеческого мастерства и усердия. Один шелковый коврик с жасминовым орнаментом так приглянулся Таис, что она решила его приобрести.
…Таис проходила мимо спешно сооружаемого для свадьбы огромного шатра. Колонны, часть стен уже были возведены, и можно было восхититься роскошью внутренней отделки: стены украшали тканные золотом занавеси, полы устилали множество пестрых ковров. Таис улыбнулась, глядя на этот образчик Александровой расточительности.
Шатер государя — огромный дворец-лабиринт, был окружен несколькими кольцами охраны — македонской и персидской, к которой эллинам пришлось, скрипя сердцем, привыкнуть. Хорошо хоть не было слонов, которые выставлялись в дни официальных приемов и производили убийственное впечатление на персов, в чем, видимо, и состояло их назначение.
Таис легкой походкой шла мимо охраны и спиной чувствовала, как поворачивались ей во след головы солдат. Добравшись до внутренних помещений, охраняемых македонскими гипаспистами со сверкающими серебряными щитами, и поговорив с дежурным командиром аргиаспидов, она была проведена к Леоннату, который доложил о ней царю.
Александр и Евмен, заведующий канцелярией, сидели, склонившись над бумагами. Углубленные в свое занятие, они с тенью недовольства взглянули на Леонната.
— Извини, царь, что мешаю вопреки приказу. Афинянка Таис…
Он не успел договорить, как кудрявая головка афинянки Таис выглянула из-за его широкой спины, лукаво блестя глазами и очаровательно улыбаясь. Александр открыл рот и перевел дыхание. Выражение его глаз сразу потеплело, и он кивнул Леоннату, что тот может уйти.
— Извини, великий царь, что мешаю в рабочее время, — начала Таис свое щебетание.
— Что-то случилось? — на всякий случай осведомился Александр.
— Нет-нет, ничего важного. — Таис подошла к столу поцеловать царя в щечку, протянула руку Евмену. На ней было пестрое летнее платье, что-то зелено-оранжево-фиолетовое, как поляна, усеянная цветами и бабочками. Легкими и радостными были также ее улыбка, движения, журчание ее голоса. От нее исходил не только аромат свежести и цветения, но даже, казалось, какие-то потоки или лучи света.
— Хотела спросить разрешения уехать на несколько дней, — как ни в чем не бывало проговорила она.
Александр повел глазами на манер своего сводного брата Арридея, которого многие считали недалеким, Александр же считал только «своеобразным».
— Ты что, с ума сошла, детка? А свадьба?
— Ну не я же замуж выхожу. Или ты мне тоже подыскал перса, старого и родовитого?
Александр рассмеялся:
— И куда ты собралась?
— Тут недалеко: красивые места, зеленые луга, рощи, косули бродят… Отдохнуть от суеты…
— Ну, после свадьбы вместе поедем. И я отдохну, поохочусь.
— Отлично, на моих косуль, — возмутилась Таис. — Я же тебе все равно не нужна буду… — попыталась она еще раз.
— Конечно, нужна. Без тебя праздник — не праздник. С кем я буду танцевать?
— Да мало ли женщин, — беспечно заметила Таис.
— Ты издеваешься надо мной? — Александр развел руками.
— А тебе лишь бы не пустить.
— Конечно, не пущу.
— Александр, что ты мне устраиваешь семейную сцену?
— А что ты хитришь! Пребывание в Азии не прошло для тебя бесследно. (Азиаты считались хитрыми.)
Таис улыбнулась, пойманная с поличным, и, выдерживая паузу, смотрела ему в глаза.
— Что ты задумала, плутовка?
— Ну, ладно, — медленно, примирительным тоном сказала Таис, а потом добавила коварно: — Теперь ты об этом не узнаешь никогда!
— Евмен, что она хотела? — недоуменно обернулся к нему Александр, но и тот, смеясь, пожал плечами.
Евмену нравилось наблюдать их препирательства. Таис, единственная из всех, пусть в шутку, бралась противоречить Александру. Остальные не отваживались, а она умела спорить с царем, не вызывая его недовольства. Наоборот, было видно, что эти словесные потасовки нравятся ему. А вот Птолемей всегда внутренне напрягался, если Таис пререкалась с Александром.
— Детка, ты хотела разбудить мое любопытство? И преуспела в этом…
— Уж точно не хотела мешать в работе, — невинно заметила Таис.
— Твое общество намного интересней, чем разбор финансовых дел… на сколько облегчил казну Гарпал… на пять тысяч талантов… и хватит ли на жизнь того, что осталось. Да, не всем везет в жизни встретить порядочную женщину, — заметил Александр.
— Ты считаешь, что Гликерия, подруга Гарпала, подбила его на казнокрадство и предательство? — спросила Таис царя.
— Нет, конечно, нет. Он сделал свой выбор сам. Ну да ладно. А ты, значит, хотела меня покинуть, оставить одного в трудную минуту?
— Как же одного? А десятки гетайров-женихов, а тысячи солдатов-женихов?
— Для всех или, скажем, большинства из них это трудная минута. Мужчины неохотно расстаются со своей свободой.
— Ну, так это была твоя гениальная идея, тебе же захотелось грандиозного праздника.
— Постой, Таис, у меня еще одна идея, как я раньше не сообразил? Царский дворец стоит пустой. А там тишина и покой, огромный сад, бассейн, фонтаны, детям там будет прекрасно.
— Ты с ума сошел, — в свою очередь возмутилась Таис. — Как я могу жить в царском дворце? А царицы?
— Царицы на улице не останутся, не переживай, — улыбнулся Александр.
— Александр, мне неудобно. — Она растерянно посмотрела в глаза царя, потом перевела взгляд на Евмена.
— Мы тебе в сад косуль пустим. Я считаю эту идею хорошей, — заявил Александр.
— Ты меня ставишь в неловкое положение… — начала она, но Александр перебил решительно:
— Я хочу сделать тебе что-то хорошее, и ты меня обидишь отказом. Стоит огромный дворец, пустой. Я все равно все время в лагере.
— Александр, я хотела просить у тебя пару дней отпуска, а получила дворец.
— Вот, проведешь там свой отпуск. Это будет лучший отпуск в твоей жизни, — весело добавил Александр и, чтобы рассеять ее сомнения, добавил: — Это приказ, его не обсуждают, а выполняют.
Таис со вздохом села, положила руки на стол и оперлась на них грудью, которая округлилась и поднялась в разрезе платья так, что, казалось, Таис могла подбородком коснуться ее.
— Ну что ты вздыхаешь? — спросил Александр.
— Я обожаю эту твою привычку навязывать людям твое представление о счастье.
— Что же я поделаю, если я сразу знаю, что тебе там будет хорошо, а ты этого еще не знаешь, — усмехнулся Александр.
— Да, ты прав, конечно, ты прав, как всегда…
Вечером, устроившись на новом месте в прохладном дворце с замечательным садом, Таис допытывалась у Птолемея, что теперь будет с Гарпалом. Оставленный правителем Вавилонии, он жил в свое удовольствие на деньги казны, чувствуя себя независимым, а узнав, что Александр все же вернулся из Индии, испугался наказания, захватил большую сумму денег, нанял значительную армию и бежал в Афины, ожидая от них помощи.
