себя очень осмотрительно, даже более осмотрительно, чем Мел и Сабина.
— Замордованный у тебя вид, — сказала Габи, когда они повстречались у выхода из павильона. День был долгим для всех, а для Билла особенно, учитывая его явку в суд.
— Спасибо за комплимент.
— Как все прошло?
Габи предлагала пойти в суд с ним, но Билл отказался. Он хотел сам преодолевать свои трудности, а кроме того, его смущало ее великодушие, совершенно, как он считал, им не заслуженное.
— Мне дали повестку.
— В суд?
Он кивнул.
— Девятого июня.
До этой даты вроде бы оставалось еще много времени, но Билл знал, что она наступит очень даже скоро.
— У вас как раз начнутся каникулы. У меня они будут бессрочными.
— Перестань такое говорить. Ты сейчас великолепно работаешь. Я за тобой наблюдаю.
— Я решил, что уж если уходить, то достойно. Так меня, может, добрым словом вспомнят.
Билл невесело улыбнулся. Габи укоризненно покачала головой:
— Прекрати. Никаких окончательных решений еще не принималось.
— Послушай, Габи, неужели ты думаешь, что после судебного процесса меня могут оставить? Ни один сериал себе такого не позволит, особенно новый, для которого важны рейтинги. Они вынуждены от меня избавиться, хотя бы ради удовлетворения общественного мнения.
— А какой в этом смысл? Ведь даже если тебя уволят, ты еще весь год будешь появляться в сериале. К тому времени все забудут. Поэтому тебя вполне могут оставить.
— Скажи это Мелу, — пошутил Билл. На самом деле он бы с уважением отнесся к любому решению шефа, каким бы оно ни было, в конце концов.
— Могу и сказать, — отшутилась Габи.
— Есть хочешь?
— Слегка.
— Может, заскочим куда-нибудь на гамбургеры?
Габи задумалась:
— Не знаю… Я устала за весь день от шума. Хочешь, поужинаем у меня? Я приготовлю макароны.
— А ты умеешь готовить? — изумился Билл. «Габриэла Торнтон-Смит у плиты?» — подумал он, но вслух иронизировать не стал.
— Вообще-то нет, — улыбнулась Габи. — Но могу притвориться, что умею.
— С макаронами это у тебя не выйдет. Макароны — дело трудное.
— Я сделаю вид, что соус не из консервной банки, а самодельный, а ты сделаешь вид, что он тебе, нравится.
— Звучит достаточно привлекательно. Может, позвонить моему агенту и спросить у него совета?
Габи рассмеялась, довольная, что у Билла хорошее настроение. Предшествующие две недели он был все время подавлен из-за того, что в группе к нему относились с опаской, будто он и вправду совершил убийство. У Габи за него болело сердце. Она знала, что такое оказаться в изоляции, и хотела защитить Билла от этого.
— Оставь здесь свою машину, — посоветовал Билл. — Я утром заеду за тобой. Мне по пути.
Он удивился простоте ее квартиры. Несмотря на хорошую зарплату и вероятные поступления от родителей, Габи жила очень скромно в квартире с прилегающим садиком. Повсюду висели плакаты с изображением мест, в которых она побывала или хотела побывать, а на кухне было множество кастрюль, которыми хозяйка, похоже, мало пользовалась. Вообще она явно не ладила с плитой, макароны получились не лучшими из тех, что Биллу приходилось есть. Но оба не обращали на это внимания — болтали обо всем, стараясь не говорить лишь о его бедах.
— Какая у тебя семья, Габ?
— Богатая…
Она ухмыльнулась:
— Ты это хотел услышать? Билл рассмеялся:
— Не совсем. Ты их любишь?
— Временами. Моя мамочка думает только о нарядах, а папочка восхищается мамочкой.
Это был несколько упрощенный ответ, но не лишенный истины.
— А братья и сестры у тебя есть?
— Нет, я одна.
Билл тоже был единственным ребенком у своих родителей и часто об этом жалел. Женившись на Сэнди, он думал о том, чтобы иметь с ней детей, но очень скоро это стало совершенно невозможным ввиду ее пристрастия к наркотикам.
— Когда я была маленькой, они меня ужасно баловали, а потом чуть не сошли с ума, когда я решила стать актрисой.
— Мои родители тоже не были в восторге. Отец хотел, чтобы я стал страховым агентом, как он. Они меня по-настоящему никогда не понимали, как принято говорить. Живут они на Восточном побережье, я их не видел целых три года. Когда женился, сообщил им открыткой, мама обиделась, что не предупредил их заранее и не познакомил с Сэнди. Потом они нам прислали в подарок салатницу, и с тех пор переписка заглохла. Самому мне писать и звонить не хочется — мне им нечего сказать.
— А мой папа хотел, чтобы я стала адвокатом. Он считает, что я гроблю свои способности.
Билл улыбнулся.
— Через год они уже так не будут думать. Ты станешь популярнейшей из молодых звезд Голливуда.
— А может, и нет. Вдруг сериал раскритикуют и снимут с экрана?
— Это не правдоподобно, — засмеялся Билл. — Такого не было ни с одним из сериалов Мела Векслера. Он, как царь Мидас: к чему ни прикоснется — все превращается в золото.
— Да, это удивительно, правда? — улыбнулась Габи. — Я до сих пор удивляюсь, почему он выбрал меня.
— Потому что ты хорошо играешь, — сказал Билл с мягкой улыбкой, но совершенно серьезно.
— Ты тоже.
Давая друг другу высокую оценку, они не кривили душой, а делали это совершенно честно и сознательно.
— Знаешь, Сабину я до сих пор как-то побаиваюсь. С Джейн общаться так легко, а Сабина нагнетает вокруг себя напряжение.
Габи говорила очень непринужденно, подперев голову рукой. Они сидели за кухонным столом. Ужин еще не был закончен.
— Она любит строить из себя звезду.
— Иногда я задумываюсь, что у нее внутри.
— Как что? Бриллианты, норковые шубы, банковский счет Мела — обычный набор. Габи рассмеялась, а затем посерьезнела:
— Мне кажется, мы ее просто не знаем. Она очень скрытная.
— Как ты?
— Нет, мне нечего скрывать. Я Габи Смит, актриса, работаю тяжело, готовлю скверно, а в том, кем был мой дедушка, моей вины нет. И угрызений совести я почти уже не испытываю.
Сериал хорошо подействовал на нее, она повзрослела. Даже Билл этому помог, хотя страшно изводил ее.
— Это, в сущности, не важно.
— По-моему, ты права.
— Когда я была подростком, то ненавидела свое семейство, потому что меня всегда кто-то донимал по этому поводу.
Билл виновато потупился:
