отчимом. Но куда еще она могла поехать?
Автомобиль затормозил под высоким кедром у парадных дверей Эрдли. Это был большой дом викторианской эпохи в стиле шотландского барокко, сохранивший в первоначальном виде северное крыло шестнадцатого века, увенчанное башней. Сейчас, в сырых вечерних сумерках он выглядел в высшей степени мрачным.
На секунду задержавшись, Клер медленно открыла дверцу автомобиля и вышла. Она стояла, глядя на реку, чувствуя, как холодный дождь бьет ее по уже промокшим плечам, когда дверь дома распахнулась.
Она повернулась и быстрым шагом двинулась к темному крыльцу. Там, угрюмо глядя на нее, стоял Арчи. В руках у него было короткоствольное ружье.
Глава двадцатая
– Ты не позвонила мне, дорогая. – Рекс обвел взглядом офис, и, когда увидел слякотный пейзаж за высоким окнами, его пробрала легкая дрожь. За Темзой он различал свет на верхушке Биг Бена. Заседала Палата Общин. Уличные огни Вестминстерского моста отбрасывали призрачное отражение на мокрую мостовую. – А я звонил тебе три раза.
Шкафы кабинета уже были освобождены от документов, в ящике его стола лежало только письмо от агента, назначившего передачу помещений компании. Через неделю-другую это уже будет не его кабинет, и у него не останется дома в Лондоне.
– Я сожалею, Рекс. – Голос Эммы был ледяным. – Я была занята.
– Твой муж уехал на Дальний Восток?
– Да. – Вздох был четко различим. – Уехал.
– Так почему ты не позвонила? Ты говоришь так, как будто боялась совершить какой-то проступок.
–Да, боялась. Черт побери, Рекс! Почему ты не сказал мне правду? Почему ты лгал мне? – Сидя на полу в гостиной Кью, Эмма ударила кулаком по ковру. – Ты мне нравился, подонок! Я думала, мы одинаково смотрим на вещи! Мне было так приятно говорить с тобой! – В ярости она была готова расплакаться.
На другом конце линии последовала короткая пауза.
– Итак, ты узнала о Данкерне.
– А ты думал, я не узнаю! – Она в бешенстве отбросила волосы с лица.
– Предполагал, что нет. – Рекс быстро поразмыслил, потом пожал плечами. Проклятье, она слишком нравилась ему, чтобы он мог лгать ей сейчас. – Хорошо, я буду с тобой откровенен, Эмма. Признаю, я преднамеренно познакомился с тобой. Шанс казался слишком удачным, чтобы упустить его. Я хотел получить Данкерн любой ценой. Ты не сказала мне ничего, чего бы я не узнал от других. Дела Пола Ройленда сейчас слишком хорошо известны. В любом случае, мы с ним уже пришли к взаимопониманию.
– Вот как? – бесцветно спросила она.
– Угу, – он тихо улыбнулся про себя. – Я благодарен Полу Ройленду и Данкерну – без них я никогда не получил бы возможности узнать тебя, а сейчас это самое важное в моей жизни.
Рекс понял, что он может пожертвовать даже Мэри. Если Мэри думает, что он собирается приползти к ней назад, то ошибается. Она не захотела поехать с ним в Данкерн. А теперь он нуждается в более интеллигентной и привлекательной спутнице.
– Я тебе не верю, – выдохнула Эмма.
– А ты поверь. Послушай, дорогая, дай мне шанс. Я хочу встретиться с тобой снова, без всяких тайных целей. Просто для того, чтобы побыть вместе. Разреши пригласить тебя пообедать.
– Нет. – Лицо Эммы погрустнело. – Питер знает. Не то, чтоб было что знать, конечно, но все-таки, – поспешила добавить она. – Кроме того, я не могу оставить Джулию.
– О'кей. – Рекс побарабанил пальцами по столу. – Вот что я скажу. Почему бы мне не пригласить вас обеих завтра на ленч? Я уверен, что мне будет очень приятно встретиться с Джулией, и посмотреть, мила ли она хотя бы наполовину, как ее мать. Тут уж твой муж ничего не возразит, верно? – сказал он самым убедительным тоном.
– Ну... – Эмма постаралась сдержать слезы. Несмотря на негодование, она испытывала искушение. Что-то в Рексе привлекало ее. В нем было больше магнетизма, чем в любом другом знакомом ей мужчине; он был умен, интересен, притягателен и опасен.
Он услышал неуверенность в ее тоне и постарался обернуть это в свою пользу.
– Я заеду за вами завтра в полдень, хорошо? Слушай, дорогая, сейчас у меня назначена встреча. Если передумаешь, позвони Леони, моей секретарше, – Он быстро положил трубку, прежде чем она успела ответить. Он был почти уверен, что она не позвонит. Уверен, но не слишком. В этом, отчасти, и заключалась ее привлекательность. Она была непредсказуемой женщиной.
– Клер, дорогая! – Антония Маклауд чмокнула дочь в щеку быстрым, холодным поцелуем. – Как ты? – Она бросила на мужа предупреждающий взгляд. – Положи свое ружье, Арчи, и давайте все выпьем! Иди к огню, дорогая. Снаружи так ужасно. – Она говорила быстро и нервозно. – Арчи только что собирался пострелять кроликов, потому и собаки во дворе. Они будут рады снова увидеть твою Касту. – Она проплыла мимо Клер в большую, обитую деревом гостиную.
Клер огляделась. В комнате все было по-прежнему. Тяжелая викторианская мебель, так превосходно подходившая к дому, перемежалась с некоторыми прелестными вещами тети Маргарет. В каждой комнате холодные паркетные полы были устланы коврами: некоторые были старинными, пушистыми, строгой красоты, другие – кричаще-модернистскими, но все в равной степени дорогие.
Клер опустилась на софу у камина:
– Вы даже не удивились, увидев меня.
Антония выглядела смущенной. Одетая в синий свитер и скромную шотландскую юбку, она стояла у самой Двери.
