всего, Борис из Института сверхпроводимости.
Борис Рудьковский работал по соседству, возглавляя институт по изучению сверхпроводимости. Как- то при встрече в парилке, после чарки финской водки, Борис предложил Яблочко надежный канал по обналичке денег. Николай Иванович с удовольствием принял контакт. Тот, кто никогда не занимал директорское кресло, не знает, как иногда бывают нужны неучтенные наличные! Например, приезжают гости из Академии наук, людей покормить надо, да не пустыми же щами! И бутылочку коньяка брежневского розлива, то есть с пятью звездочками, а как же! Не Яблочко это придумал, и не ему отменять!
А деньги где брать? Из своего кармана? С какой стати? Зарплата у директора не очень-то… И Яблочко незаметно для себя втянулся в эти финансовые операции. Сначала понемногу — несколько сотен гривен в месяц на всякие представительские нужды, дальше — больше, и очень скоро из этого источника стала получаться вторая, а потом и третья зарплата.
Особенно этот канал помогал при заграничных командировках. Раньше командировочных не хватало даже на один нормальный обед, так что остаток дня надо было либо поститься, либо пользоваться гостеприимством хозяев. А теперь… Выезжая в Европу с двумя тысячами евро в кармане, Яблочко чувствовал себя человеком. Деньги перечислялись на фирму-«бабочку» под самыми различными предлогами: то на приобретение материалов, то на ремонт помещений, то на канцтовары, которых никто никогда не видел. Конечно, во время ревизий Яблочко испытывал явный дискомфорт, но, тем не менее, от операций отказываться не собирался — жизнь заставляла действовать и рисковать.
— Борис? Добрый день! Да нет, все в порядке. Да… Да… Хорошо, но только завтра, сегодня я очень занят. Слушай, Боря, ты в свое время дал мне телефон Алексея. Нет… Для специальных финансовых операций, помнишь? Да… Подскажи, где его можно найти? Не знаешь? Только телефон? Послушай, Борис, это очень важно! Речь идет о крупной сумме. Я не хотел бы говорить, но за такие деньги можно и без головы остаться. Ничем не можешь помочь? Борис, пойми меня правильно, наводку дал мне ты, и я предполагаю, что этот Алексей меня кинул. Да что ты заладил! Даже если я свой институт продам, мне все равно не рассчитаться! Моя жизнь на кону стоит, это ты понимаешь? Ладно, но вопрос оставляю открытым. Пока!
В совершенно расстроенных чувствах Яблочко бросил трубку. Борис, кроме номера телефона, ничего об Алексее не знал. Фирма по обналичке конспирировалась не хуже советских разведчиков в фашистском Берлине — не найдешь даже со специально обученной собакой. Оставалось искать Бойченко.
Напротив Зама сидел подполковник, руководитель оперативной группы по розыску Студента. Подполковник закончил доклад о проделанной за истекшие сутки работе и полученных результатах. К сожалению, гора работы родила мышь, то есть результата не было. Результат получился нулевым: Студента поймать не удалось. Более того, он обналичил почти четыре миллиона евро и слинял с деньгами, оставив в дураках главную спецслужбу страны. Вчерашний студент, молокосос, водил за нос спецслужбу целого государства, а эта служба, вооруженная самой современной электроникой, с опытнейшими, еще взращенными советским КГБ кадрами, огромным аппаратом официальных и неофициальных помощников, ничего не могла поделать. Во всяком случае, пока.
Генерал сидел мрачный, насупившийся, словно сыч. У подполковника настроение было еще хуже, потому что он успел получить хорошую взбучку.
— Чтоб его… — ворчал генерал. — Где этот поросенок прячется? Попробуй найти в таком городе, как Киев! Придет снова это Фрукт…
— Яблочко?
— Так я же и говорю, Фрукт, — повторил генерал, — и снова будет нервы трепать… Всю плешь уже проел! Слушай, подполковник, ведь четыре миллиона евро — это огромная сумма.
— Мы прикидывали. Здоровенная сумка или даже две, смотря в каких купюрах. Я думаю, что это две сумки, больших и весьма тяжелых, между прочим.
— И куда Студент их мог деть? Может, от этого оттолкнуться? Две большие сумки — явная примета! Ее не скроешь!
— Мы этот вариант в первую очередь обдумали и взяли под контроль вокзалы и камеры хранения. На крупных вокзалах мы обеспечили круглосуточное дежурство, чтобы все камеры постоянно держать в поле зрения. Но, честно говоря, своих сил не хватает, нужно очень много оперативников. Вот если бы привлечь милицию…
— Нет, подполковник, в этом деле третий — лишний! Нам здесь менты совсем без надобности. — Генерал выразительно посмотрел на подполковника. Тот даже поперхнулся, наткнувшись на этот взгляд. Генерал словно ждал от него еще каких-то слов, какого-то предложения и даже укоризненно покачал головой, видя, что подполковник не понимает его.
— Что мы имеем в сухом остатке? — Зам откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и начал негромко перечислять, размышляя вслух. — Немца, желающего наладить вывоз из Германии в Украину отработанного ядерного топлива. За решение вопроса о хранении этих отходов в Украине он готов платить деньги. Большие деньги, подполковник, очень большие. Судя по тому, сколько он отстегнул на предварительные мероприятия, не имея никаких гарантий, это дело выгорит. Кроме богатого немца, мы имеем Студента, сбежавшего с четырьмя миллионами евро наличными, и облажавшегося директора атомного института, которого этот самый Студент бросил через бедро, как мастер спорта по борьбе бросает колхозного бригадира на первенстве сельсовета. Как считаешь, бросил Студент директора двойным «нельсоном» или нет? — Зам снова как-то странно посмотрел на подполковника. — И если я говорю, что в данной ситуации третий лишний, значит, он действительно лишний. Что мы, сами со Студентом не разберемся?
Подполковник сделал вид, что до него никак не доходит, чего хочет генерал, хотя уже смекнул, к чему тот клонит.
— А что касается немца с его идеей, так это тоже не мешало бы обдумать, — продолжал Зам. — Может, и нам стоит поиграть в эти игры? Кто не мечтает о счастливой обеспеченной старости? Где-нибудь на Карибах… Ну, на худой конец на Мальдивах… Разве у нас цивилизация? Спелого ананаса на базаре не найдешь: то продавцы не знают, чем торгуют, то сам в них разбираешься, как свинья в апельсинах. А на Мальдивах… Ты не знаешь, растут ананасы на Мальдивах?
Подполковник понял, что дальнейшее притворство может ему дорого обойтись. Намеки генерала были настолько прозрачны, что не понять их мог только абсолютный кретин, а абсолютных кретинов на службе не держали, от них избавлялись — кого на пенсию, кого просто так… Кому нужны кретины? Тем более абсолютные…
— Да, господин генерал, вы, безусловно, правы, третий в схему не вписывается. Он не просто слабое звено, он лишнее звено.
— Вот и славно… Вот и славно… Я рад, что мы поняли друг друга.
Когда подполковник, сосредоточившись на идее Зама, выходил из кабинета и уже прикидывал в уме детали предстоящей операции, ему в лицо пахнуло холодным ветерком. Подполковник от неожиданности передернул плечами.
— Экая чертовщина… Откуда сквозняк-то?
Яблочко вышел из института, когда уже почти стемнело. Несмотря на то что днем Зам как мог ободрял и успокаивал его, настроение было мерзопакостное. Бойченко до сих пор не нашли, деньги, естественно, тоже. А ведь механизм обработки общественного мнения, запущенный директором и обильно смазанный деньгами Швисса, продолжал набирать обороты. Послушные журналисты писали статьи, народные депутаты выступали по радио и телевидению, окружение Президента тоже делало свое дело, методично склоняя шефа к нужному решению. Вся эта возня стоила очень дорого, и люди, в нее вовлеченные, с отсрочкой платежа работать не привыкли. Их принцип — предоплата, в лучшем случае — оплата по факту, но это только для постоянных и проверенных клиентов, вроде как скидка, а вообще — только предоплата. Именно эти люди, выполнившие к назначенному дню свои обязательства — написавшие статьи, поучаствовавшие в прямых эфирах и ток-шоу, переговорившие с другими нужными людьми и заручившиеся их поддержкой, — словно прожорливые птенцы, открывали рты и требовали свое. А денег, которые надо было положить в широко открытые рты, не было. И если с этими птенцами не
