смотрели в щёлочку и видели Превращённых. Те шли бесконечной вереницей, через тридцать шагов друг за другом.
— Мы в западне, — прошептала Лизбет, — если только не найдём другого потайного хода.
— Может быть, можно куда-то свернуть с лестницы? — с надеждой спросил Даскин.
— Нет, — покачала головой Лизбет. — Тут ничего нет. Но вот по другую сторону коридора есть потайной ход. Я точно знаю.
— Придётся перебежать коридор на глазах у анархистов, — проговорил Даскин. — А я безоружен.
— Они идут медленно. Мы успеем. Я даже отсюда вижу кружок, на который нужно нажать, чтобы открылось отверстие в стене.
Даскин вдохнул поглубже.
— Отлично. Побежим, как только исчезнет из виду следующий Превращённый.
По коридору проследовал очередной мутант. Глаза его стреляли по сторонам, голова вертелась, при ходьбе он издавал металлический скрежет. Даскин и Лизбет одновременно выскочили из-за двери и мигом оказались у противоположной стены. Лизбет опустилась на колени и нажала на кружок на плинтусе. Часть стены резво подскочила вверх. Лизбет первой нырнула в образовавшееся отверстие, Даскин за ней. Как только панель встала на место, грянул выстрел и пуля пробила в стене дырку. Даскин и Лизбет со всех ног бросились наутёк.
Отбежав подальше, они зажгли свечу и затем шли несколько часов, то покидая потайные ходы, то возвращаясь в них, то проходя по таинственным сумрачным залам. Время от времени они оказывались там, где им попадались на глаза считанные Превращённые. И чем дальше они шли, тем сильнее Даскин уверялся в том, что Лизбет изменяет дом на ходу, создаёт потайные ходы и двери и тем самым уводит себя и Даскина от беды.
Миновав очередной пустой зал, они поравнялись с ещё одной абстрактной скульптурой Хитклиффа, которыми был полон дом. Лизбет остановилась и ахнула. Даскин проследил за её взглядом и понял, что изумило её: у статуи фактически не было лица — только глаза, и это лицо ничем не напоминало лицо его брата. А ведь все остальные скульптуры были хоть чем-то на него похожи. Лизбет пошла дальше, и вскоре они проникли в новый потайной ход.
— Ты встревожена, — отметил Даскин, как только за ними закрылась дверца.
— Не пойму, в чем дело, — призналась Лизбет. — Лицо было совсем другое. Это уже не лорд Андерсон.
— Может быть, это кто-то другой? — предположил Даскин.
— Нет, они все одинаковые. Все статуи до одной.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю, и все, — ответила Лизбет. — Знаю. Но меня напугали глаза. Они какие-то… знакомые.
— У меня есть предположение, — сказал Даскин, заметив, что Лизбет расстроена. — Может быть, лицо этой статуи стало другим, потому что ты изменила мнение о Картере.
Лизбет обернулась, глаза её сверкнули.
— Ты сказал мне, что он добрый, и мне хочется в это верить, но разве мысли могут изменить камень?
— Наверное, — пожал плечами Даскин, вспомнив о том видении, что предстало перед ним, когда Лизбет снился сон.
— Понятно, — сказала Лизбет чуть погодя и нахмурилась.
— Ты, похоже, не очень-то удивлена. Лизбет пожала плечами.
— Мне мало что удалось понять в жизни.
— А я так не думаю. Ты можешь это как-то объяснить?
— Я плохо себя вела?
Даскин сочувственно рассмеялся.
— Почему ты смеёшься? — покраснев, спросила Лизбет. — Я ничего смешного не сказала.
— Прости. Я не для того пришёл сюда, чтобы над тобой смеяться. И ты не сделала ничего плохого. И все же случай уникальный.
— Я постараюсь больше так не делать.
Даскин положил руку на плечо Лизбет, но тут же вспомнил об их поцелуе и убрал руку.
— Не в том дело. Дело в другом: судя по всему, анархисты проводят через тебя энергию, излучаемую Краеугольным Камнем, для того чтобы строить этот дом. Мы догадывались об этом, а я об этом слышал собственными ушами от Человека в Чёрном. Видимо, в строительстве задействована часть твоего подсознания, и ты имеешь доступ к энергии Камня. Во многом этот дом — твоё творение. Я уверен, что ты способна по собственному желанию менять его планировку, создавать потайные ходы. Я думаю, именно этим ты и занималась на протяжении нашего путешествия.
Лицо Лизбет медленно залилось краской. Она обернулась к Даскину. Глаза её яростно сверкали.
— В чем ты винишь меня? Ты думаешь — я чудовище?!
— Я ни в чем тебя не виню, — нежно проговорил Даскин, стараясь успокоить девушку. — Но мы могли бы проверить, действительно ли ты обладаешь такими способностями и под силу ли тебе ими управлять.
— Нет! — вскричала Лизбет, забыв об осторожности. — Я не знаю как. Не знаю!
Она резко отвернулась и долго молчала.
Они сидели рядом в безмолвии. Даскин размышлял о силе воли Лизбет, о её чудовищном даре, он искал слова, чтобы успокоить её, и не находил. Первой подала голос Лизбет.
— Я должна просить у тебя прощения за вспышку. Я много лет прожила в одиночестве, и единственным мои учителем была книга, в которой множество споров и противоречий. В Иннмэн-Пике все было не так, там жили добрые люди. И все же твои слова путают меня. Ты говоришь, что я обладаю могуществом, но у меня никогда не было никакого могущества. И все же порой ночью, стоит мне закрыть глаза, я вдруг что-то вижу… И тогда мне кажется, будто я — часть стены, стул или стол. Мне виден весь дом. И это пугает меня.
— Почему? — спросил Даскин.
— Потому что… если у меня такое могущество… я могла бы бежать отсюда.
— А тебе этого не хочется?
— Хочется, но я боюсь.
— Анархисты тебе ничего об этом не говорили?
— Человек в Чёрном называет меня проводником. Давным-давно он сказал, что я стану аватарой Порядка, но вот только я не знаю, что такое «аватара».
— Это означает «воплощение». Они хотят, чтобы ты стала воплощением Порядка, порядком во плоти. Они хотят сотворить мир, в котором все будет распланировано, упорядочение.
— А я думала, что «аватара» — это ястреб, и все ждала, когда же я превращусь в ястреба. Бывало, я представляла, как у меня ноги становятся когтистыми лапами, а руки — крыльями. Лучше стать воплощением Порядка, чем ястребом?
— Нет. Уверен — нисколько не лучше. Я бы предпочёл стать ястребом. Но мне не хотелось бы, чтобы ты стала тем или другим.
Лизбет улыбнулась:
— Мне тоже. Меня это пугает.
Они продолжили путь. Лизбет шла вперёд с непоколебимой уверенностью. Тянулся час за часом, а они все шли по тускло освещённым переходам, и хотя Даскин начал сомневаться, что. этот путь их куда-либо выведет, Лизбет ни разу не ошиблась — её словно вёл вперёд некий внутренний компас. Они миновали настоящий лабиринт коридоров, которые пересекались через каждые десять ярдов. Звук шагов по мраморным полам разносился негромким эхом, и оно сопровождало Даскина и Лизбет в пути. И вот наконец они подошли к лестнице. Поднявшись по ней, они оказались перед вмонтированным в стену медным колесом. Повернув колесо, они услышали шипение, и в сторону отъехала часть стены. Даскин и Лизбет шагнули в тёмное пространство. Судя по тому, как гулко здесь звучало эхо, Даскин сделал вывод: они попали в огромный зал.
— Ты знаешь, где мы находимся? — спросил он.
