Женщина вздохнула.
– Господи, какие времена … Ну – бог вас простит.- Подняла руку, чтобы перекрестить, сдержалась, и рука повисла в воздухе.
Кикимора судорожно поправила расползающуюся дужку очков. Проволока пока держалась, где Герд связал. Счастье, что завернули на ту помойку. Хорошие очки – большие, дымчатые, закрывают половину лица.
– Вы нам поможете?- напрямик сказал он.- Нам некуда идти. Ведь это «станция»?
Женщина откинулась и прижала пальцами испуганный рот. Тяжело заскрипели половицы. Плотный мужчина в брезентовом комбинезоне вошел в комнату, сел, положил на стол темные, земляные руки. По тому, как он делал, чувствовалось – хозяин.
– Ну?- Спросил неприязненно.
– Мне говорил о вас Карл Альцов,- сказал Герд.
Эту ложь он придумал заранее.
– Какой Альцов?
Герд объяснил.
– Не знаю такого,- отрезал хозяин.
– Вы из «подземной железной дороги»,- сказал Герд.- Я это точно знаю. Вы спасаете таких, как мы . . .
– Да ты, парень, бредишь.
Кикимора под столом толкнула его ногой – пошли, мол.
– Ладно,- сказал Герд, пытаясь говорить спокойно.- Значит, вы не «проводник»? Ладно. Тогда мы уйдем. Но сперва я позову «братьев». Сюда. Пусть окропят святой водой .. . Вам бояться нечего…
– Господи боже мой!..- ахнула женщина.
Бессильно опустилась на стул.
– Цыть!- сказал ей хозяин. Раздул круглые ноздри.- Ну-ка выйди, посмотри – там, вокруг.
– Они – что придумали …
– Выйди, говорю! Если заявится этот . . . заверни его. Как хочешь, а чтобы духу не было!
Женщина послушно поднялась.
– Сын у меня записался в «братья»,- как бы между прочим сообщил хозяин.- Револьвер купил, свечей килограмм – сопляк . . . Так что далеко ходить не надо.- Вдруг, протянув руку, сорвал с Кикиморы очки, бросил на стол. Оправа переломилась. Кикимора вскрикнула и закрыла ладонями круглые фасеточные глаза.
– Ну. Кого ты позовешь, парень?
Герд молчал. Смотрел ему в лицо. Неприветливое было лицо. Чугунное. Как утюг.
– Когда сюда шли, видел вас кто-нибудь?- спросил хозяин.
– Видел,- Герд описал человека в шляпе.
– Плохо. Это брат Гупий – самый у них вредный.
Задумался, глядя меж положенных на стол могучих кулаков.- : Не поможет,- подумал Герд.- Побоится. Хоть бы переночевать пустил. Надоело – грязь и голод, и промозглая дрожь по ночам в придорожных канавах. Они мечутся по долинам от одного крохотного городка к другому.
Как волки.
– Между прочим,- сказал хозяин,- вчера одного поймали. Из «Приюта Сатаны». Такой худущий, с красными глазами и в соломенной шляпе … Не знаешь, случаем?
– Нет,- похолодев, ответил Герд.
– Ну, дело твое … Длинный такой, оборванный. Притащили к церкви. Отец Иосав сказал проповедь: «К ним жестоко быть милосердными» …
Пойдем, пойдем, пойдем!- Кикимора потянула Герда.
– Цыть!- хозяин хлопнул ладонью.- Сиди, где сидишь!- Посопел, пересиливая ярость. Спросил:- А чего не едите? Ешьте,- сходил на кухню, налил две полные миски. Некоторое время смотрел, как они едят,- Вот что, парень, оставить я тебя не могу. Сын у меня и вообще – приглядываются. А вот дам я тебе адрес и что там нужно сказать . . .
– Спасибо.
– А то ты тоже – сунулся: «Здрасьте, возьмите меня на поезд». Другой бы тебя мог – и с концами . ..- Он отломил хлеба, посыпал солью, бросил в широкий рот. Жевал, перекатывал узлы на скулах.- Альцов, значит, погиб? Дело, конечно, его, не захотел к нам насовсем . . . Да ты ешь, ешь … Толковый был мужик, кличка у него была -«профессор». Мы с него много пользы поимели … Правда, не наш. Это уж точно, что не наш . .. Гуманист . . .- Отломил себе еще хлеба.- Ты вот что, пойдешь по цепочке – не рыпайся, делай, что тебе говорят. У нас, парень, знаешь, строго, не хуже, чем у «братьев».- Покосился на Кикимору, которая затихла, как мышь.- Девчонку с собой возьмешь?
– Это моя сестра,- не Донеся ложку, сказал Герд.
– Дело твое . . . Трудно ей будет. Но дело твое. Мы ведь как? Нам чужих не нужно. Который человек – тогда поможем. Но чтобы свой до конца. И так как крысы живем, каждого шороха боимся. И тех и этих. Дело твое. Я к тому, чтобы ты понял – не на вечеринку идешь…
– Я понял,- сказал Герд,
– А понял, так хорошо … Теперь адресок и прочее …- Хозяин наклонился к Герду и жарко зашептал. Потом выпрямился. – Запомнил? Не перепутаешь? .. Ты вот еще мне скажи, ты же из «Приюта Сатаны», что там думают: мы все переродимся или как?
– Не знаю …
– Не знаю …- Он скрипнул квадратными желтыми зубами.- А хоть бы и не все. Так что же – в карьер их закопаешь? Нет, парень, это все равно что себя закапывать …
С треском распахнулась дверь, и женщина отпечаталась в проеме.
– Звонят! . .
Где-то далеко, часто и тревожно, как на пожар, плескался перетеньк колоколов. У Герда начало стремительно проваливаться сердце.
– Вот он, брат Гупий . . .
Герд вскочил.
– Не туда,- сказал хозяин.
Быстро провел их через комнату в маленький темный чуланчик. Повозился, распахнул дверь, хлынул сырой воздух.
– Задами, через заборы и в поле – вдоль амбаров,- сказал хозяин.- Ну – может, когда свидимся. Стой!- Тяжелой рукой придавил Герда, сверзу вниз вонзил твердые зрачки.- Поймают – обо мне молчи. И адресок тоже забудь – как мертвый. Понял? Ты не один теперь: всю цепочку потащишь. Сдохни, а чтобы ни звука! . .
Женщина махала им:- Скорее! . . Послышались крики- пока в отдалении… Визг… Пистолетный выстрел . . . Кинулись в небо испуганные грачи . . .
– Я понял,- сказал Герд.- Я теперь не один.
Бледная Кикимора, плача, тащила его …
Первым добежал брат Гупий. Подергал железные ворота амбара – заперто. Ударил палкой.
– Здесь они!
Створки скрипнули. Вытерев брюхом землю, из-под них выбрались два волка – матерый с широкой грудью и второй поменьше – волчица.
Брат Гупий уронил палку.
– Свят, свят, свят …
Матерый ощерился, показав частокол диких зубов, и оба волка ринулись через дорогу, в кусты на краю канавы, а потом дальше – в поле.
Разевая рты, подбежали трое с винтовками.
– Где?
– Превратились,- стуча зубами, ответил брат Гупий,- Пресвятая богородица, спаси и помилуй! . . Превратились в волков – оборотни . . .
