– Что, еще твари? – спросил Торн, присматриваясь, нет ли поблизости какого-нибудь оружия.
– Нет. Там дракониды.
– А эти-то как добрались сюда?
– О, они способны на многое. Мне приходилось работать со Шрамом, и он может бегать быстрее, чем летают эти штуковины. – Голем махнул в сторону аэрофана.
– Как думаешь, что им здесь нужно?
– Полагаю, они намереваются истреблять куллорапторов. Шрам получает от этого занятия несказанное удовольствие.
– Ну, тогда нам лучше отойти в сторонку.
Пристегнувшись, Кормак сидел в кресле позади Джарвеллис и наблюдал за тем, как она бегло барабанила по кнопкам панели управления. Корабль отзывался глубоким гудением, подобно какому-нибудь музыкальному инструменту в руках маэстро. Она взялась за рычаг, и на экране было видно, как из-под корабля полетели обломки. 'Лирик-П' приподнялся, накренился, его ножки-опоры быстро втянулись в корпус.
Когда она вырулила корабль на дорожку из смятой травы, ведущую к реке, в кабине появился Стэнтон.
– Дело сделано? – спросила Джарвеллис, и он кивнул.
'По крайней мере, в криококоне мальчик не почувствует боли, если корабль будет сбит', – подумал Ян.
Но потом он сообразил: смерть будет столь быстрой, что никто из них не успеет что-либо испытать. Неожиданное присутствие ребенка расстроило его, но решительности ему по-прежнему было не занимать. Долг – важнее всего.
– Как со временем? – спросил он.
– 'Лирик'? – поторопила Джарвеллис.
– Мы должны достичь второй космической скорости за пол-оборота – это два часа, – ответил ИР. – Через час после этого мы сможем нырнуть в подпространство.
На экране Кормак видел, что они уже покинули речную долину, так что теперь Джарвеллис уже не надо было придерживаться изгибов русла реки. Ионные двигатели гудели ровно. Корабль набирал скорость и выравнивал траекторию, время от времени вздрагивая под воздействием турбулентности. Как и все современные корабли, 'Лирик-П' больше полагался на свою мощь, чем на учет аэродинамики, а при посадке и взлете использовал антигравитацию.
Ян вспомнил свою беседу с Джарвеллис.
– Эффект поля не скрывает антигравитацию, он только может слегка закамуфлировать ее, – объясняла она. – С детекторами Теократии тут не было особых проблем, но с крейсером Правительства дело обстоит иначе.
– А термоядерные двигатели?
– При подъеме след будет оставаться далеко за пределами поля. Скеллор нас быстро обнаружит.
– Пожалуй, – согласился Кормак. – А мы не можем облететь планету на ионных маневровых двигателях? Мы бы оставили след, но рисковать все равно придется.
Джарвеллис ответила, что тогда след будет состоять из обломков, потому что 'Лирик-И' не рассчитан на такие перегрузки. Как бы то ни было, выбор оказался невелик.
– Приближаемся к сверхзвуковой, – объявила она. – Будем надеяться, что Скеллор нас не услышит, потому что поле защищает нас только от визуального наблюдения за возмущением в атмосфере. Переход звукового барьера – заметное явление.
– Будем надеяться, – кивнул Ян.
Рассуждать на эту тему – более чем бессмысленно. Необыкновенные способности сумасшедшего ученого и технологии в его распоряжении были таковы, что возможности ограничивались лишь размахом воображения. Очевидно, Скеллор мог видеть глазами куллорапторов, но приходило ли ему в голову слушать их ушами? Разумеется, с геостационарной орбиты он мог наблюдать за всем, что происходило на поверхности планеты, но на что именно он обращал основное внимание? Ведь он явно пропустил полет Кормака со Стэнтоном на аэрофане – наверное, слишком сосредоточился на атаках куллорапторов в пещерах. Пришло ли ему в голову установить звуковые детекторы? Ведет ли он наблюдение за противоположной стороной планеты? Многое зависело от такого качества, как скрупулезность: мало располагать божественной силой, если не обладаешь божественным провидением.
На одном из вспомогательных экранов блестела удалявшаяся точка 'Бритвы Оккама', а на другом красовался вид неба прямо над 'Лириком-П'. Кормак заметил: сейчас они летели вверх перпендикулярно к поверхности, так что ионные двигатели работали с максимальной эффективностью. Корабль стал дрожать, откуда-то послышался свистящий звук, напоминавший вой падавших бомб. Их трясло с такой силой, будто что-то вот-вот готово было сломаться.
– Мы превысили скорость в пять тысяч километров в час, – сообщила Джарв.
Поверхность планеты была уже далеко, и многие детали пропали из виду, хотя дикие земли не отличались особым разнообразием. Зеленовато-синие равнины с красными пятнами сменились серыми скалами гор и лазоревыми водами океана. По команде Джарвеллис один из экранов изобразил уменьшавшийся в размерах материк, подобный пятну плесени на поверхности воды. Вой и тряска не прекращались, и пальцы вцепившейся в рычаг управления женщины побелели от напряжения. Ян счел это нехорошим знаком.
– Получены данные о перегрузках структур корабля? – спросил он.
– Да, – признала капитан. – Но я стараюсь не придавать им значения.
