сенсационными фактами, которые опрокидывают устоявшиеся представления о недавних событиях советской истории.
Один из опровергнутых им мифов — о том, как Андропов пришел к власти. Волкогонов убедительно, на основе прочитанных им документов, доказал, что Брежнев утрачивал престиж в силу не только своей болезни и природной посредственности, но и его, Андропова, «помощи».
«Будучи председателем КГБ, а затем, заняв место Суслова в ЦК, — пишет исследователь, — Юрий Владимирович приложил немало усилий, чтобы скомпрометировать (благо они давали для этого множество оснований) родственников Брежнева и своего бывшего заместителя С. К. Цвигуна, выдвиженца Леонида Ильича, очень близкого к генсеку члена Политбюро А. П. Кириленко, фаворита «вождя» министра внутренних дел Н. А. Щелокова и даже дочь «самого» — Галину… Это именно КГБ рекомендует для поднятия «авторитета» Брежнева больше и желательно крупным планом показывать генсека на телевидении. Ежедневная «демонстрация» на экране беспомощного и плохо соображающего «вождя» партии и страны еще сильнее подрывала позиции Брежнева, который неумолимо угасал на глазах всей страны, да и мира. Андропов помнит, что в регулярных обзорах зарубежной прессы (только для него!) о высшем советском руководстве в последние месяцы жизни генсека иностранные авторы занимались в основном гаданием: кто займет кресло первого человека в партии?..».
Волкогонов раскрыл механизм прихода Андропова к власти. Он, этот механизм, стар, как мир, — закулисные интриги, беседы один на один, компрометация соперников, отодвигание их на второй план.
Главным конкурентом Андропова был любимец Брежнева Черненко. Андропов тонко учел, что фаворитов, кроме их владык, никто не любит. Внимание и любовь Брежнева к Черненко воспринимались остальными членами Политбюро очень болезненно. Этим и воспользовался Андропов.
Он заручился поддержкой министра обороны Устинова (ЦК и КГБ были уже на его стороне) и попросил маршала переговорить с Черненко, который сам метил в кресло генсека, чтобы именно Константин Устинович предложил на пост генерального секретаря Андропова. Это был блестящий аппаратный ход, и Черненко, выслушав Устинова, понял, что проиграл, и согласился, хотя Тихонов готовился выдвинуть его, Константина Устиновича. Черненко понял, что обращение Устинова к нему было согласовано среди влиятельных членов Политбюро. Отказаться выполнить просьбу маршала значило проиграть окончательно…
Искусным мастером дворцовых интриг зарекомендовал себя Андропов в последние годы правления Брежнева. Волкогонов назвал некоторые его тайные операции, в том числе компрометацию самого Леонида Ильича, его дочери Галины и генерала армии Цвигуна. Насчет компрометации Леонида Ильича ясно, Волкогонов дает ответ, в чем это проявлялось. А вот что имел в виду исследователь под компрометацией Цвигуна? Дочери Брежнева?
Увы, этого мы уже не узнаем, поскольку автора нашумевшего двухтомника нет в живых. Правда, в его исследовании дается лестная характеристика книги о пятом вожде СССР, написанной эмигрировавшими из Советского Союза в семидесятых годах журналистами Еленой Клепиковой и Владимиром Соловьевым.
Книга и в самом деле сенсационна. Слухи об участии дочери Брежнева в деле о краденых драгоценностях и о самоубийстве первого заместителя председателя КГБ генерала Цвигуна авторы относят к жанру умышленной дезинформации, запущенной самим Андроповым. Юрий Владимирович заранее знал, что искал и что найдет у Анатолия Колеватова и Бориса Буряце. Ну, а дальше следует такое, что слабонервных читателей прошу заранее подготовиться: Клепикова и Соловьев предполагают, что драгоценности дрессировщицы Ирины Бугримовой были похищены людьми Андропова и ими же — с политической целью — подброшены друзьям Галины Леонидовны.
«Цирковую» операцию Андропов якобы начал в декабре 1981 года, через неделю после того, как отметили день рождения Брежнева. Начало было успешным — у Бориса Буряце обнаружили часть исчезнувших бриллиантов. Оперный певец — амурный дружок Галины Брежневой. Тень падает и на нее. Но тут дело неожиданно застопорилось, и объяснить это можно лишь вмешательством сил пока еще более влиятельных, чем Андропов. Эти силы мог привести в действие Семен Цвигун, которого Брежнев приставил к Андропову в качестве соглядатая. Цвигун легко догадался о главном направлении задуманного его непосредственным шефом удара и принял контрмеры не столько из благодарности покровителю, сколько из инстинкта самосохранения, так как знал, что в случае падения Брежнева не продержится и дня.
Однако и Андропову отступать было некуда — он пошел ва-банк и должен либо все выиграть, либо все проиграть. В середине января 1982 года он ближе к поражению, чем к победе, и, если бы не последовавшие одна за другой смерти Цвигуна и Суслова, его постигла бы незадачливая судьба Шелепина, которому партократы перекрыли путь к власти в самый последний момент.
Такова вкратце неожиданная интерпретация названных выше авторов, которым, повторяю, один из самых осведомленных наших кремлеведов Волкогонов дал в своем исследовании весьма лестную оценку.
На то, что отцом «цирковой» операции был Андропов, указывает и ее ход. Цвигун приостановил расследование бриллиантовой авантюры почти на месяц. Однако после его смерти и смерти Суслова следствие опять пошло полным ходом. Оно продолжалось и во времена правления Андропова.
Любопытна точка зрения Клепиковой и Соловьева относительно версии о том, что Цвигун покончил самоубийством из-за запрещения продолжать дело о бриллиантах. Авторы считают: эта версия была запущена КГБ и подхвачена западными корреспондентами в Москве.
Контраргументы: во-первых, из-за этого не кончают самоубийством. Во-вторых, по своей психологической конституции советский чиновник такого ранга и такого возраста — 64 года — менее всего склонен к самоубийству, во всяком случае, с послевоенных лет подобных случаев в СССР не было. В-третьих, даже индивидуально Цвигун не принадлежал к потенциальным самоубийцам: вполне уравновешенный полицейский бюрократ, начавший карьеру еще в войсках «Смерш».
Впрочем, последнее утверждение спорно. Как отмечают бывшие коллеги Цвигуна, он был человеком не вполне уравновешенным, склонным к депрессивным состояниям.
Властолюбие и жесткость Андропова, его стремление отодвинуть конкурентов любой ценой отражено в анекдоте того времени.
— Как вы думаете, Юрий Владимирович, пойдет за вами советский народ? — спрашивает у новоиспеченного генсека иностранный корреспондент.
— Пойдет. А если не пойдет за мной, пойдет за Брежневым.
Народ всегда подмечает в своих лидерах самое-самое!
Глава 19
БЫЛА ЛИ АЛЬТЕРНАТИВА ГОРБАЧЕВУ?
Не утихают и, наверное, еще долго будут кипеть страсти вокруг обстоятельств, связанных с избранием последнего в истории КПСС генсека. Интерес к тем дням обостряется всякий раз, когда в России начинаются предвыборные кампании. Честолюбивые молодые политики тщательно изучают яркие карьеры, восхищаясь феноменом Горбачева. Скромный периферийный работник, и вдруг такой невиданный взлет!
Одни, благодаря версии, запущенной Борисом Олейником, считают, что без оккультных сил здесь не обошлось, другие видят длинную руку Ватикана, третьи — масонский вселенский сговор.
Закономерен или случаен рывок Горбачева к вершинам власти? Были ли другие претенденты на этот пост, позволявший бесконтрольно править самой большой в мире державой?
«Сов. секретно. Экз. единственный. Рабочая запись»
Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Константин Устинович Черненко скончался 10 марта 1985 года в 19 часов 20 минут в Центральной клинической больнице
