— Я не беру денег со своих работников.
— Я не твой работник в полном смысле этого слова. И если деньги позволят мне остаться…
— Страх разделить со мной коттедж лишил тебя здравого смысла?
— Я…
— Мы ждем новую группу, туристов надо где-то размещать…
— Но должен же быть выход, — сказала она в отчаянии.
— Только один. Переселиться ко мне.
— Нужно найти еще какой-нибудь, — твердила она в оцепенении.
— Его нет. Не понимаю, почему ты делаешь из этого трагедию. Я ведь сказал, что не буду принуждать тебя силой. Я не прочь заняться с тобой любовью, как любой нормальный мужчина, но только если ты сама пожелаешь этого.
— Никогда!
— Почему ты так меня боишься, Элис? — спросил Берт. — Или ты боишься себя?
Элис резко отвернулась: не было времени на размышления. Она почувствовала, как горько сжалось ее сердце: ей опять предлагали секс, а не любовь. Наблюдательный Берт был прав в одном: она больше страшилась себя, нежели его. Расставание с Клайдом принесло облегчение, но она абсолютно точно знала, что простится с Бертом с разбитым сердцем.
Должен быть другой выход. Медленно она начала приводить в порядок стол. Убрала орехи, муку, масло, перемыла посуду, сознавая, что Берт наблюдает за ней, прислонившись к стойке. Элис не обращала на него внимания, радуясь, что он не предлагает помощи. Хватит с нее совместной работы! Руки двигались автоматически, в то время как мозг лихорадочно искал выход.
Лучи оранжевого африканского солнца окутали теплым покровом туристический лагерь, и в Грин Глейде начинался новый день.
Пока выпекался хлеб, разнося волнующий аппетитный аромат, люди готовились к экскурсии в саванну. Когда они вернутся в лагерь, хлеб будет уже готов, душистый и вкусный, еще хранящий тепло очага. Кончится день, в лагере погаснут последние огни, придет время ложиться в постель. В какую? И где?
Идея пришла внезапно.
— Есть выход!
Темные брови приподнялись.
— Правда?
— Ты совершенно прав, прибывают новые туристы, и я не могу оставаться в своем коттедже, но есть еще одно место.
Берт выглядел заинтересованным.
— И какое же?
— Дом Саймона и Зары. — Боже правый!
— Очевидно, о нем ты не подумал.
Это явно позабавило его.
— Ты совершенно права.
— Это выход, Берт. — И поскольку он не ответил, Элис продолжала: — Ты думаешь, Саймон и Зара будут возражать?
— Нужно их спросить.
— Да, конечно. Я не собираюсь перебираться в их дом без разрешения. Но, полагаю, они согласятся. Ты ведь собираешься в госпиталь, спроси их.
— Хорошо.
— Если они будут против… — Она запнулась.
— Что тогда? Ты рискнешь ночевать под открытым небом, и однажды перемахнувший через ограду хищник, а такое случается, с аппетитом полакомится твоим прелестным телом?
— Тогда я буду ночевать в палатке, — сказала она непреклонно.
Он помолчал минуту-другую, затем глаза его скользнули по ней.
— Саймон еще слаб, но я поговорю с Зарой, если ты действительно этого хочешь.
— Она милая, добрая женщина, представить не могу, что она откажет.
— Я тоже. Но Зара будет очень удивлена, Элис.
Она в тревоге взглянула на него.
— Почему?
— Саймон и Зара живут не здесь. Я предлагал им жилье много раз, но они не соглашались.
— И где же они живут? — спросила Элис упавшим голосом.
— Недалеко от лагеря.
— В хижине? — Она припомнила жилища с соломенными крышами и земляным полом, увиденные во время экскурсии в саванну. — Рядом с зарослями?
— Совершенно верно.
— Как же они добираются каждый день на работу? Почему они остаются жить там, если могли бы поселиться здесь? — Вопросы один за другим срывались с ее губ.
— Саймон живет в ней с детства, — сказал Берт. — Он там родился, его отец жил там до самой смерти. Зара выросла неподалеку. Они не хотят менять жизненный уклад.
— А звери? Львы и леопарды? Они их не боятся?
— Не особенно. Саймон и Зара знают саванну, как ты город, и понимают животных. Лев не охотится каждый день, и они знают, когда нужно быть осторожнее. Вообще-то их дом недалеко, но я предпочел бы, чтобы они ездили на джипе, а не ходили в лагерь пешком.
— Я тоже умею водить джип.
В глазах Берта мелькнуло удивление.
— И зная об опасностях, ты согласна ночевать в хижине?
— Конечно.
— Ты такая смелая или просто дурочка, Элис?
— Ты можешь сам выбрать ответ, — сказала она едко.
Девушка не двинулась, когда Берт коснулся ее вспыхнувшего лица, когда пальцы скользнули под ее волосы к шее.
— Я думаю, ты пытаешься что-то доказать самой себе.
Элис старалась не обращать внимания на возбуждение, становящееся привычным.
— Все, что я хочу, так это найти место, где могу спать одна. Неужели это так трудно понять?
— Да, — сказал он жестко. — Я думаю, ты придешь к правильному решению, прежде чем я поговорю с Зарой.
4
Закончив с приготовлением завтрака, Элис решила, что самое время поговорить с Бертом о предстоящей экскурсии. Она оглядывалась, ища его глазами, но тщетно. Наконец один из проводников подсказал, где его можно отыскать. Девушка поспешила к хозяйственной постройке, которая находилась как раз за помещением конторы. Дверь была открыта, и, войдя, она остановилась в изумлении.
Берт был здесь. Перегнувшись через вольер, он поднял какого-то маленького жалобно попискивающего зверька. Держа его в руках и ласково поглаживая, он что-то тихо приговаривал, и постепенно жалобные звуки затихли.
Через минуту он осторожно положил зверька на место. Это было существо светло-коричневого цвета, пушистое, похожее на большого котенка. Зверек встал, и выяснилось, что он довольно крупный. Резвясь вокруг Берта, мурлыча и пища, усатый миляга старался дотянуться лапами до его ног. Игра продолжалась несколько минут, затем малыш начал пищать еще сильнее.
— Хочешь есть? — засмеялся Берт и достал из кармана куртки бутылочку с молоком.
Элис заинтересованно шагнула вперед. Услышав шаги, Берт оглянулся и с улыбкой спросил:
