ждали: вернулась домой.
Человек, который лежал на ней, испустил животный вскрик. Он навалился на Алиссу всей своей тяжестью и ей на лицо упали его мокрые от пота волосы.
— Боже, какая ты красавица, — простонал он.
Алисса зарыдала.
* * *
Она на цыпочках пробралась по коридору к своей комнате. На душе было противно от осознания того, что ее только что использовали и что она сама дала себя использовать. Алисса шла, прижав руку к животу. Ее всю выворачивало от боли.
Она открыла дверь в спальню, которая теперь — и, возможно, уже навсегда — принадлежала только ей одной. В ту минуту одно она уже знала совершенно точно: ноги ее больше не будет в том баре в Андеграунде. Надеялась, что ей больше вообще не придется ходить одной по барам.
Натали сидела на ее постели и, держа в руке пульт дистанционного управления, переключала телевизионные каналы.
— Что ты здесь делаешь? — резко спросила ее Алисса. — Тебе хоть известно, который сейчас час?
— То же самое я могу спросить у тебя, — ответила Натали, не сводя глаз с экрана телевизора. — Сейчас четыре часа утра, мама.
Алисса швырнула свою сумочку на шезлонг с парчовой обивкой и стянула через голову свитер. Она знала, что чем раньше ей удастся избавиться от того отвратительного запаха, которым был пропитан воздух в мастерской, тем будет лучше.
— Ты что, только что пришла домой, Натали?
— Так же как и ты, мама.
Алисса с трудом подавила желание подойти к дочери и отвесить ей пощечину. «Может, в следующий раз, — решила она. — Сегодня я слишком устала». Она скрылась в своей гардеробной, где разделась и завернулась в халат.
Вернувшись в спальню, она увидела, что Натали по-прежнему сидит у нее на постели.
— Что тебе здесь нужно, Натали? — со вздохом спросила Алисса.
— Сидела и ждала тебя. Боялась, что придется прождать до четверга.
Алисса подошла к шезлонгу и подняла свитер. Повернувшись, бросила его в гардеробную через открытую дверь.
— Для шестнадцатилетней девочки у тебя слишком дурной характер. Или ты до сих пор не научилась вежливо разговаривать с теми, кто старше тебя?
— Мы не понимаем друг друга, мама, но я здесь не для того, чтобы обсуждать этот вопрос, — ответила Натали. — Я пришла, чтобы поговорить о папе.
Алисса насторожилась. Мишель уже подходила к ней с вопросом о том, что происходит у нее с отцом. Теперь Натали. Девочки, оказывается, не такие дурочки и многое видят. Может быть, самая пора сказать им обеим: «Ваш папа голубой. Я ему не нужна. Он предпочитает мужчин». Впрочем, что-то подсказывало Алиссе, что после этого признания Натали обвинит мать во лжи. И потом, если уж им и суждено узнать обо всем, то пусть сам Роберт и рассказывает. Пусть они его ненавидят, а не ее. Натали и без того плохо к ней относится.
Алисса продолжала стоять посередине комнаты, не зная, что делать. Вдруг в голову закралась страшная мысль: «А вдруг Натали уже обо всем знает? И поэтому пришла?»
— Что ты хочешь о нем узнать? — спросила наконец Алисса.
— Он в больнице, — проговорила Натали неожиданно.
— Ну и что?
О ночных дежурствах Роберта Алиссе сейчас слышать совершенно не хотелось. Многие годы он объяснял свои задержки на работе тем, что якобы необходимо было подежурить у постели очередного больного в минуту кризиса. А на самом деле… Алиссе даже думать об этом было противно.
Сейчас ей хотелось только одного: принять душ. Хотелось смыть со своего тела остатки посторонних запахов и изгнать из сознания воспоминания об отвратительно проведенной ночи.
— У него сердечный приступ.
— Что?!
— По-моему, у папы случился сердечный приступ. — Узкие плечики Натали поднялись и тут же опустились. — Впрочем, тебе-то, конечно, наплевать.
Алисса быстро подошла к кровати и схватила дочь за руку:
— Что ты несешь?
Натали продолжала упорно смотреть на экран. Алисса как следует встряхнула ее:
— Что происходит?
Лицо Натали покраснело, глаза сузились. Она зло разомкнула пальцы матери и оттолкнула ее руку.
— Только не надо все сваливать на меня, — сказала Натали. — Я ничего не сделала, мать твою…
Алисса отвесила ей пощечину.
— Не смей бросаться в моем присутствии такими словами!
— О, прошу прощения! Значит, только тебе одной можно? Только ты можешь ругаться такими словами, трахаясь со всеми подряд мужиками в городе?!
Алисса инстинктивно отшатнулась от дочери, чтобы не задушить ее. Выхватила из рук Натали «дистанку» и выключила телевизор.
— Где твой отец?
Натали соскочила с кровати на противоположной от матери стороне.
— В «Мемориал».
— Он в порядке?
— Откуда мне знать?! Я что, доктор?
«Вся в отца, — подумала Алисса. — Она никогда меня не любила. Никогда. Она всегда была его любимицей».
Алисса устремилась к телефону.
— Что ты делаешь? — крикнула Натали.
— Я позвоню в больницу, впрочем, это не твое дело.
Натали усмехнулась:
— А тебе не кажется, что было бы гораздо уместнее самой там показаться? Я, например, весь город уже обзвонила, пытаясь найти тебя.
Алисса обернулась:
— Кому ты звонила? Как ты посмела…
— Прости, но я так сделала, волнуясь за отца. Я на минутку допустила мысль о том, что и ты волнуешься. Ошибочка вышла. Извини.
Алисса погрозила ей пальцем:
— Ты еще пожалеешь о своих словах, милая.
Натали встряхнула волосами.
— Так ты едешь к нему или нет?
— Разумеется, еду!
Алисса лихорадочно думала. Да, конечно, именно это она должна сейчас сделать. Она поедет к нему в больницу. Убедится, что с ним все в порядке… Однако Алисса не могла позволить Натали думать, что та взяла над матерью верх. Поэтому она сняла трубку.
— Но сначала я позвоню. Чтобы там знали, что я сейчас приеду.
— Зачем им это знать? Чтобы успеть вызвать духовой оркестр?
Алисса метнула на дочь горящий взгляд. Натали вдруг расплакалась.
Алисса стояла и смотрела на дочь, не кладя трубку обратно, но и не набирая номера больницы. «Господи! Этого еще не хватало!» Когда Натали плакала в последний раз? И как это Алиссе удалось довести
