Атара. Тут наконец он понял, зачем я и мои друзья пришли в Аргатту, понял, что сияние моего меча происходило не от ненависти, но от более глубокой причины, которую он так долго отвергал.
Морйин открыл рот и издал ужасный крик.
– ВАЛАРИ!
Пронзительный голос потряс камни колонн по сторонам трона, Морйин затряс головой и завыл, как бешеная собака. Страшная ненависть вырвалась в зал, словно огонь адской печи. Он ненавидел меня и всех нас с темной горькой яростью за то, что мы не выдали ему своей тайны. Но больше всего Морйин ненавидел собственную слепоту, которая продолжалась тридцать веков да и теперь не покинула его.
– Стража! Убейте валари! Заберите камень Света!
Я заметил, что сияние джелстеи начинает тускнеть и вскоре превратится в обычное золотое свечение. Бросив на него последний взгляд, я убрал чашу под кольчугу, ближе к сердцу. А потом сбежал по ступеням трона и бросился в битву, чтобы защитить то, что мы искали так долго.
Глава 45
Быть ввергнутым во тьму – жестокая судьба. Неожиданная слепота Морйина привела его в ужас. Он водил перед лицом рукой и кричал:
– Стража! Ко мне! Ко мне!
Стражники путались вокруг и роились вокруг Морйина, словно корчащиеся слепые насекомые, пытаясь защитить своего господина, они отчаянно размахивали копьями. Стальные наконечники копий временами пронзали руку или глаз соседнего стражника, и зал наполнился их криками. Я понял, что через несколько секунд враги вновь обретут зрение, и бросился от трона через весь зал к жертвеннику, где были прикованы Атара, Имайра и мастер Йувейн.
Трое стражников, без сомнения, услышав стук башмаков по полу, вслепую выставили копья, пытаясь остановить меня. Я парировал их неуклюжие удары и всех поверг на землю, прорубился через остальных и добрался до камня Атары. Дважды взмахнул я Элькэлэдаром, быстро и точно. Острейшая силюстрия рассекла цепи, раздался звон лопнувшего железа. Обвив рукой плечи воительницы, я потащил ее дальше, освободив по пути мастера Йувейна и Имайру.
Еще четверо стражников попытались воспрепятствовать мне – или просто наткнулись сослепу. Меч мой окрасился в теплых влажных ножнах их тел. Я отвел Атару туда, где сложили их оружие и джелстеи, потом помог добраться к тому же месту все еще слепым мастеру Йувейну и Имайре.
Схватив огромную боевую дубину Имайры, я сунул оружие в его оставшуюся руку. Иманир прозрел ровно в тот момент, когда его огромные пальцы обхватили рукоять.
– Тепер-рь здесь будет кровь! – Глаза его загорелись. Он зарычал, пожирая взглядом ближайших стражей, а я засунул фиолетовый кристалл в кармашек широкого пояса иманира. – Теперь они узнают, что такое настоящий ужас!
Пока мастер Йувейн разыскивал зеленый джелстеи, валявшийся на окровавленном полу, Имайра поднял дубину и с ужасающей яростью обрушился на стражей Морйина Плоть и кости лопались с тошнотворным хрустом, словно яичная скорлупа, кровавые ошметки разлетались в воздухе. Четверо врагов повалились, как оглушенные цыплята Горгульи, вырезанные на стенах и колоннах зала – не говоря о статуях падших Галадинов, – с ужасными усмешками следили за кровавой бойней, способной испугать даже камень.
– Стража! Ко мне! Ко мне! – не переставая, вопил Морйин.
– Мастер Йувейн! – крикнул я, пока тот держал кристалл перед лицом Атары, чтобы остановить кровь – Держитесь ближе!
Целитель кивнул, из его искалеченного уха все еще сочилась кровь.
– Атара! – Я вложил ей в руку меч. – Не отходи от меня!
Я боялся, что она слишком слаба, чтобы держаться на ногах, и не знал, как одновременно защитить и ее, и камень Света в битве, что разворачивалась вокруг нас. Но Атара потрясла меня, направившись точно туда, где лежали ее лук и стрелы, словно могла видеть их на полу. Надела через плечо колчан и повернула ко мне лишенное глаз лицо.
– Нет, Вэль, – оставайся с остальными. Я тут должна убить кое-кого.
Воительница мрачно улыбнулась и отошла от меня прочь, пробираясь сквозь бегущих, уклоняющихся и размахивающих мечами стражей, пытавшихся преградить ей путь. Вырвавшись из жертвенного круга, она побежала прямиком к трону Морйина.
У меня не осталось времени обдумать эту загадку. Пока Атара взбиралась по ступеням трона, по его сиденью и морде дракона, чтобы встать на верхушке драконьей головы, зрение стало возвращаться к нашим врагам, к одному за другим. Мало кто посмел атаковать меня или Имайру, а посмевшие быстро умерли. Но вскоре уже целая толпа стражей Морйина прозрела. На нас нацелились копья и алебарды, и, нападая согласованно, они наверняка быстро покончили бы с нами.
– Ко мне! – Сильный голос прозвучал подобно львиному рыку. – Вэль, ко мне!
На краю жертвенника, развернувшись к колоннам и восточным вратам зала, стоял наконец прозревший Кейн. Он не тратил зря ни времени, ни сожаления, устроив среди людей Морйина безжалостную бойню. По крайней мере семеро упали мертвыми под его мечом. Однако ярость его была направлена вовсе не против копейщиков и алебардщиков. Он пытался проложить себе дорогу к Морйину, стоявшему у центра жертвенника в окружении нескольких колец все еще ослепленных стражников.
– Вэль, убей сначала Серых, если сможешь!
Между Морйином и Кейном стояли тринадцать Серых. Эти ужасные люди могли парализовать всех нас, если бы не гнев Лильяны, сражавшейся бок о бок с Кейном и Мэрэмом. Она держала перед собой синий джелстеи. Я чувствовал, как камень резонирует с камнем Света, что лежал у моего сердца, и обретает великую силу. Он, как горячая синяя звезда, источал эфирный свет. Такой яростной была атака Лильяны на разумы Серых, что те схватились за головы и беспомощно завыли.
– Ко мне! – кричал Кейн.
Вместе с Мэрэмом, отчаянно бившимся рядом и прикрывавшим друга, он наконец пробился сквозь кольцо стражи вокруг Серых и принялся крушить их длинные ножи своим куда более длинным мечом. За несколько мгновений он уложил всех.
Когда пал последний, Лильяна и Кейн обратили взоры на Морйина.
– Уйди из моего разума, ведьма! – взревел вдруг Великий Зверь.
Я ощутил сгусток чистого ментального огня, что направил на Лильяну Морйин. На мгновение она оказалась полностью ошеломлена, словно попав в центр огней ада, но потом обернула этот огонь против врага.
Многие из стражей Морйина прозрели и сомкнули ряды, чтобы защитить своего хозяина. Кейн, Мэрэм и Лильяна были принуждены отступить к трону. Имайра и я, с мастером Йувейном за спиной, пробились к краю жертвенного круга и присоединились к ним, в сотне футов от трона и восточной линии колонн. Это была открытая позиция, и нас повсюду окружал голый черный камень. За нашими спинами возвышался драконий трон, на котором стояла Атара, сжимая в руках изогнутый длинный лук. Впереди ждала толпа стражей, прикрывавших щитами Морйина. Я решил, что отступать дальше глупо. Вскоре враги загонят нас в угол. Крикнув, что нужно образовать пятиконечную звезду, я встал лицом к Морйину, Кейн был справа, а Имайра слева. Мэрэм и Лильяна стояли сзади, а мастер Йувейн в центре звезды.
В этот момент Атара выпустила первую стрелу. Та прожгла воздух и воткнулась в лицо высокому стражу, стоявшему перед Морйином.
– Шестьдесят один! – выкрикнула Атара. Потом пропели еще три стрелы и отыскали свои цели среди стражей, окружавших Морйина. Они убила бы и самого великого Красного Дракона, но Морйин и его клирики спрятались за щитами из живой плоти.
– Атара! – закричал я. – Убей сначала капитанов!
Я не понимал, как ее стрелы отыскали этих четверых закованных в железо мужчин. Понадобилось сделать всего шесть выстрелов, чтобы отправить их к звездам. Смерть дождем сыпалась вокруг Морйина, а тот укрылся в центре жертвенного круга, распространяя вокруг ощущение тошнотворного страха.
Он, видимо, обрел зрение последним. Когда это наконец произошло, один из его клириков указал туда, где, как ангел смерти, стояла Атара с огромным луком.
– Убейте ее! – закричал Морйин.
