потасовка, затеянная ими, превращалась в красочное художественное представление. Эта драка не стала исключением. В пылу боя гоблины прибегли к так называемой ругательной магии, о которой написано немало умных книги на тему которой защищено огромное количество магистерских диссертаций.
— У тебя не лицо, а свиное рыло! — закричал один из дерущихся, норовя пнуть противника в коленку.
Тот не успел увернуться, в результате чего его нос превратился в симпатичный розовый пятачок. Толпа захихикала. Как раз это и был показательный пример ругательной магии. Можно сказать, хрестоматийный, классический пример.
— Да ты павлин дутый, неощипанный! — чуть-чуть гнусаво закричал обладатель пятачка.
Но ему снова не повезло — недруг успел начертать в воздухе защитный щит, и ругательство рикошетом вернулось к владельцу. К пятачку добавился роскошный павлиний хвост. Однако это гоблина ничуть не смутило: он решил, что грубой силой добьется большего, и врезал противнику в ухо.
— Вонючка болотная! Полосатый склин! — истошно вопил маленький, тщедушный гоблин, обладатель очень острых зубов, которыми он пытался укусить всех и каждого.
— Слизняк безусый!
— Мокрица сморщенная, плоскожаберная. Выхухоль длинноухая!
— Толстозадый крокодил! Таракан облезлый!
— Инфузория ты пучеглазая!..
К физическому строению гоблинов добавлялись все новые и новые подробности. Потасовка продолжалась. Удары наносились проворно, но, как правило, редко доходили до цели. Никто не пытался разнять противников. Гоблинам лучше не попадаться под горячую руку — сами разберутся. Тут подоспели, как всегда уже после того, как все интересное случилось, охранники порядка. К концу драки гоблинов было не узнать, прямо ходячий зоопарк какой-то. Все, что они наговорили друг другу в пылу ссоры, в полной мере на них и отразилось. Патрульные повели драчунов в отделение для дальнейшего выяснения деталей. В пылу битвы кто-то из них разбил магазинную витрину, и теперь перед патрульными стояла сложная (и почти невыполнимая) задача: выяснить, кто будет за нее платить.
Глядя на драку, Квинт веселился от души. Он наблюдал ее с достаточно безопасного расстояния и мог себе это позволить. Стоило только вспомнить некоторые любопытные сочетания шерсти, хвостов и когтей, как римлянина начинал разбирать громкий смех. К счастью для всех, ругательная магия быстротечна. Уже через несколько часов все вернется на круги своя и пострадавшие обретут первозданный облик.
— И куда мы направим свои стопы? — поинтересовался Дарий, когда друзья прошли улицу до конца и оказались на перекрестке.
Надо признать, что улица, по которой они гуляли, была очень длинной.
— А смысл? Мы, можно сказать, все это время двигались в нужном направлении. Тут неподалеку есть станция автотелег. Давайте лучше устроимся где-нибудь поудобнее и подождем до утра, — предложил Крион Кайзер.
— Где устроимся-то? — спросил Квинт.
— Холодает, — грустно констатировал Дарий и поежился. — Я, похоже, замерз. Давайте лучше посидим в трактире, выпьем чего-нибудь горячего. Устраиваться на ночлег все равно уже не имеет смысла.
— Вон там? — Квинт кивнул в сторону слабо освещенной, но явно новенькой вывески. — «Мохнатый шмель», — прочитал он название заведения. — Все-таки Ринорок с Намом не сравнить.
Друзья согласно закивали. Они скоротали оставшееся время за чашкой чаю и равно в семь часов уже сидели в автотелеге, которая отправлялась в Зелиор.
— У меня новости! — с порога заявил Фокс.
Вокруг него радостно прыгал, разбрасывая во все стороны мокрые брызги, Дерблитц. Они только что вернулись с прогулки. Собаке было чему радоваться: в Фаре выпал снег, правда, совсем немного, но это был первый снег в его собачьей жизни.
— Какие? — слабым голосом поинтересовался Эрик, вяло помешивая ложечкой чай с малиной.
Позавчера вечером он сильно простудился, заболел и слег. Пришлось переложить все заботы о хлебе насущном, в том числе и прогулки с собакой, на хрупкие, неокрепшие плечи молодого гнома. На Эрике было надето два теплых вязаных свитера, спортивные брюки, а шея обмотана толстым колючим шарфом. Вид у него был крайне болезненный.
— После четырех к нам придет врач — это раз.
— Отлично. А кто конкретно?
— Доктор Карт.
Эрик был рад, что доктор Карт, а не Луцениум. Карт славился своим мягким обращением с больными. Он был гуманным человеком, в то время как Луцениум склонялся преимущественно к шоковой терапии. Он считал. что подавляющее число людей просто симулирует свои болезни, и их надо вывести на чистую воду, чем он и занимался большую часть своей медицинской практики.
— А какая вторая новость?
— Вернулся профессор Миргор Ромны. Он принес с собой какие-то диковинные семена. Еще образцы почв, воды, фауны, но это уже не так интересно.
Любой житель Фара знал о детях, пришедших через Чудесную Рощу из другого мира и наделенных непонятной разрушительной силой. То, что об этом знали все, кто хотел — и это несмотря на то что Совет особенно не афишировал свои действия, —никого не удивляло. Заинтересованные лица располагали достоверными сведениями о случившемся и с успехом ими приторговывали. Тем более что довольно сложно не заметить землетрясение. А раз заметили, то начали интересоваться, чем оно вызвано и так далее. Слухи расходятся очень быстро.
— Ух ты! — Звякнула ложка. — Значит, это правда, там есть проход в другой мир? Настоящий, постоянный проход. —удивленно спросил Эрик.
— Угу. Только я всех подробностей не знаю. Мне некогда было. Известно только, что профессор вернул детей родителям, а сам быстренько поспешил обратно: после того как провел самые необходимые исследования. На его месте я бы не спешил возвращаться, ведь оказаться в другом мире очень интересно.
— Гм... о да, — сказал Эрик, который сам попал в этот Мир из Германии двадцать второго века. — Однако профессора тоже можно понять: находиться в чужом, не известном никому мире очень опасно.
— Но ведь с детьми, когда они были у нас, ничего не случилось?
— Ты считаешь, что их способности — это нормально? Кстати, откуда у тебя все эти сведения?
— Тарк рассказал.
Тарк — это гоблин, владелец трактира 'У высоких гор' и самый достоверный источник информации во всей столице. Любому его слову можно свято верить. Он говорил только правду и ничего, кроме правды. Квинт частенько заскакивал к Тарку, и не только за информацией — в трактире вкусно готовили. По всей видимости, Фокс решил перенять некоторые полезные привычки начальника Агентства.
— А что за семена он принес?
— Понятия не имею. — Фокс пожал плечами. — Но Тарк утверждает, что они какие-то необычные. А раз это говорит Тарк, ему вполне можно верить... Если бы Дерблитц не вел себя как очень невоспитанная собака, — гном с укором взглянул на немецкую овчарку, — то можно было бы разузнать побольше.
— Жаль, я сам не могу к нему сейчас сходить, — огорчился Эрик. — Эта простуда совсем выбила меня из колеи. Лежу тут совершенно бесполезным грузом.
— Ах да, — спохватился Фокс, — Тарк передавал тебе привет и желал скорейшего выздоровления. Он еще пирожное тебе просил отдать.
— А где пирожное? Съел небось? — сварливо произнес Эрик.
— Ну вот еще! — Гном сделал вид, что обиделся. — Вот оно! В целости и сохранности.
Тут Эрик заметил, что из кармана куртки Фокса торчит кончик бумажного свертка. Куртка раньше принадлежала Дарию, но так как у Фокса почти не было своих вещей, когда он прибыл к ним по распределению, то пришлось делиться.
