— Ты видишь, что будет с нами? Когда я обрету память?
— Это мне невидимо, мой господин, — ответила она, но Алексею вдруг почудилась печаль и неискренность в этих словах. — Время жестоко. Оно не знает жалости ни к чему. Осирион только что потерял силу. Ты отпустил его стражей, и Сети возьмет храм себе, начертав свое имя на девственных стенах этого храма. Ил и песок начнут победное наступление на храм, когда строители, перенося внешнюю стену вокруг Осириона, перекроют некоторые тайные подземные воздуховоды, сами не ведая того. Вода поднимется, погребя все нижние коридоры. Лишь верхний зал останется неподвластным времени и донесет до далеких потомков не Суть, но могущество тех, кто создал его. Потомков, не понимающих и не берегущих…
— Ты жестока, — прервал ее Алексей.
— Это не я, — качнула головой Эльви. — Время много более жестоко и неумолимо, чем любой тиран. Ведь даже приходя сюда многие века спустя, я, да и ты теперь, как и ранее, будем чувствовать тоску по этому миру, зная, что гибель его слишком близка и абсолютно неминуема. Я никогда не понимала твоей любви к жизни среди погибших народов.
— Давай прекратим на сегодня. — Алексей устало поднял руку. — Я больше не могу испытывать эмоции и сопереживать. Мне нужно остаться одному, а еще лучше лечь спать.
Он обернулся и неожиданно обнаружил, что и гном, и оборотень, и даже старый жрец незаметно покинули их, уйдя в свои покои.
— Как тебе будет угодно, господин, — согласилась Эльви, склоняя в легком поклоне свою изящную головку. — Пусть ночь подарит тебе новые силы.
— Господин желает омыться? — спросила юная прислужница, заметив, что вернувшийся господин очевидно утомлен.
— Нет, — жестом остановил ее Алексей. — Я просто немного прилягу. А омыться и поесть потом.
Алексей пребывал в таком состоянии, что не чувствовал ни голода, ни желания спать. Просто опустошенность. Опустошенность, граничащую с полным бессилием. Поэтому он буквально рухнул на ложе.
— Я помогу снять напряжение и усталость. — Бесшумно подойдя к ложу, девушка скользнула своими сильными пальцами по спине лежащего на животе Алексея.
Он хотел было отмахнуться, отослав ее прочь. Но движение рук, начинающих массаж, было приятно, и Алексей промолчал. Девушка разминала ему руки и плечи, разогревая и расслабляя напряженное тело и мускулы. Пройдясь легкими движениями по спине, прислужница помогла скинуть рубаху. Словно по мановению волшебной палочки, в ее руках появился небольшой кувшинчик.
— Что это? — насторожился Алексей, присматриваясь к сосуду.
— Не волнуйтесь, господин, — улыбнулась девушка. — Это специальный состав для массажа.
Алексей успокоился, расслабляясь. Прислужница вылила немного жидкости, похожей на слегка зеленоватое масло, на ладошку. Растерев его в своих руках, она вновь принялась за массаж. Руки девушки, сильные и умелые, порхали над Алексеем, снимая усталость. В смеси, наверное, присутствовали неведомые Алексею растительные стимуляторы. Потому что он действительно ощутил прилив сил. Повинуясь беззвучным командам девушки, Алексей перевернулся на спину. Начав с массажа пальцев рук и ног, прислужница неторопливо разминала каждый сантиметр его тела. Добравшись наконец до груди и плеч, она, выбирая удобное положение, забралась на Алексея верхом. Ее гибкое, сильное тело, пахнущее неведомыми травяными ароматами, было так близко и волнующе, что Алексей вместо уходящей усталости почувствовал возбуждение. Ощутив его настрой, девушка еще плотнее прижалась всем телом, с улыбкой заглядывая в его глаза. Он хотел отстранить ее, но девушка, словно быстрая ящерка, выскользнула из своих легких одеяний, умудрившись при этом не разорвать плотного контакта с его телом. «А почему бы и нет?» — подумал Алексей, уже обхватывая ее за тонкую талию и опрокидывая на просторное ложе…
Еще не проснувшись, Алексей почувствовал приближение кого-то постороннего. Не размышляя и ничего не вспоминая, он вдруг ощутил в своей ладони рукоять тяжелого меча — теплую, живую, пульсирующую энергией. Ощущение длилось лишь пару мгновений, но оказалось столь реальным и осязаемым, что сон как рукой сняло. Алексей вскинул ладонь к глазам, но она была абсолютно пуста. Переведя взгляд на дверь, Алексей увидел сгорбленного в почтительном поклоне старого жреца.
— Господин, прости за дерзость, — посетовал старый жрец, страдая от необходимости тревожить сон своего господина. — Тебя желает видеть кое-кто.
— Кто? — спросил Алексей отупело, пытаясь вызвать чувство пульсирующей энергии, сосредоточивающейся в ладони.
Однако ощущение не возвращалось, и Алексей поднял глаза на жреца.
— Мне не хотелось бы произносить вслух его имя, — замялся старик, склоняясь еще ниже. — Но в прошлые свои визиты сюда ты высоко ценил общение с ним.
— Хорошо. Мы пойдем одни? — уточнил Алексей, поднимаясь и быстро облачаясь в свою изрядно потрепанную, хоть и вычищенную одежду.
— Твоя охрана не отстанет, — улыбнулся наконец жрец, немного выпрямляясь. — Да и чутье у него такое, что я даже тайным ходом незаметно тебя вывести не смогу. Страшный он. Одно слово — нелюдь.
— Он ведь никого не обидел, — возразил Алексей, надевая сандалии. — Он не хуже многих людей.
— Он твой слуга, господин, — согласился жрец. — Значит, он лучше многих других, людей или нет, но лучше…
— Ладно, идем, — оборвал его Алексей, бросая взгляд на свое отражение в золотом зеркале.
Оттуда на него глянул небритый, хмурый мужик с короткой стрижкой, в основательно потрепанных брюках и рубахе и в сандалиях на босу ногу.
— Надо какую-нибудь одежду нормальную присмотреть, — буркнул он, заметив, как при этих словах жрец кивнул сидящей на ложе прислужнице.
Та немедленно вскочила, бросаясь исполнять пожелание господина. Оставив ее хлопотать по хозяйству, Алексей следом за старым жрецом вышел на улицу. Неподалеку от входа, как и предполагал жрец, маячил Зур, с видимым безразличием наблюдая за стараниями жука-скарабея. Алексей приветливо кивнул оборотню, не приглашая за собой, но и не пытаясь запретить. Краем глаза он заметил, как могучий страж двинулся следом. Жрец сразу свернул на узкую, мощенную грубым камнем дорожку, совсем заросшую буйной зеленью. Местами идущим приходилось буквально продираться сквозь живую преграду. Казалось, будто этой дорожкой уже очень давно никто не пользовался. Однако жрец шел так уверенно, словно много раз бывал тут. По представлению Алексея, сейчас они удалялись от обжитой части Абидоса, двигаясь сквозь заброшенный огромный сад. Алексей уже много раз ловил себя на удивленной мысли о том, насколько отличается это место от представлений, сложившихся у него ранее о Древнем Египте. Он всегда представлял бескрайнюю пустыню, в которой помимо песка есть лишь пирамиды и храмы. Но здесь он видел песок, только вывалившись из портала. Эти пески доходили до Абидоса с одной стороны. Повсюду же с остальных сторон разливалось море зелени, напоенной обильными дождями. Судя по Абидосу и его окрестностям, Египет цвел как плодородная долина, не испытывающая недостатка в воде и солнце.
Тем временем они достигли небольшого строения, совершенно спрятанного в буйной зелени. Приземистое и мрачное, это строение казалось бесконечно древним. За спиной Алексея глухо заворчал оборотень, уловив своим звериным чутьем какую-то энергию или чью-то силу, много большую, чем его.
— Тебя ждут там, господин, — проговорил жрец тихо, словно нехотя нарушая покой этого места. — Тебе лучше пойти туда одному, без нас.
— Хорошо, — кивнул Алексей, совершенно не ощущая тревоги, как будто шел к старому доброму знакомому. Да и начал он уже привыкать к таким фразам.
Он шагнул через порог во тьму жилища, и тотчас мир вокруг него стал маленьким, словно сомкнувшись до размеров небольшой комнаты, в которую он попал. Не стало звуков и света извне. Не стало двери за спиной, окон и грубых каменных стен. Черное ничто, имеющее, однако, пределы и даже ощутимую форму комнаты. А посередине этой комнаты из тьмы стояли обращенные друг к другу два массивных кресла,
