После развода Олег увидел, как сержант перевешивает на место кокарду, а сослуживцы подтрунивают над ним.
B лингафонном кабинете, начальником которого назначили временно Нартова, Олег опустился на обитый поролоном стул и прикрыл глаза. Голова гудела, и ничего не хотелось делать. По полу кабинета пробежала жирная крыса. Олег вздрогнул.
— Ничего себе соседка! — вслух сказал он.
— C кем болтаешь? — спросил Серебров, заходя в кабинет.
— Крысы бегают, товарищ майор, — отозвался Олег.
— Дело есть, Нартов, — сказал майор и прикрыл дверь.
— Слушаю, — Олег, наконец, встал co стула, проявляя субординацию.
— Тебе с нами предстоит ехать в Чечню.
— Я это знаю, — пожал плечами Олег.
— He перебивай. По приказу министра обороны в район боевых действий можно отправлять только военнослужащих, прослуживших не менее полугода. A ты, получается, у нас прослужил всего один день. Выход?
— Выход? — переспросил Олег, давая Сереброву высказать свое видение проблемы.
— Нам нужен от тебя рапорт, что ты сам напросился в Чечню.
— Я имею какой-нибудь выбор? — спросил Олег.
— Конечно. He будет от тебя рапорта, никуда ты не поедешь. Тебе то что: ты офицер-двухгодичник. Отслужил свои два года лейтенантом, и поехал домой. Вот только у нас нет нормального дипломированного арабского переводчика. A там, в Чечне, придется воевать с арабами. Иногда возникнет необходимость допросить пленных, но сейчас мы своими силами этого сделать не можем. A бывают ситуации, когда нельзя привлекать сторонних специалистов. Ты меня понимаешь?
— Вполне. B каком виде должен быть написан рапорт?
— Ты согласен?
Олег понял, что Серебров не ожидал от него такого ответа.
— Я не только согласен. Я вполне готов работать по своему профилю.
— Это хорошо. B атаку тебе ходить не придется, — успокаивающе сказал майор, но Олегу этого не требовалось, и Нартов поморщился.
Олег написал рапорт и отдал его Сереброву. Майор ушел, и Олег снова прикрыл глаза. Он даже умудрился немного поспать, как в кабинет вошел Лунин.
— Разлагаешься?
— A что делать? — отозвался Олег.
— Пиво пить.
C этими словами Дима вытащил из-за отворота бушлата еще две бутылки «Балтики». Олег взял в руки холодную бутылку и открыл зубами крышку.
— Спасибо, — поблагодарил Лунина Олег.
Дима выпил пиво и привалился на соседнем стуле. Через пару минут он уже храпел. Олег походил по кабинету, попытался найти дыру, из которой выскочила крыса, но потом снова сел на стул. До самого обеда он так и просидел на стуле.
Вставать одной было непривычно. Света быстро приготовила завтрак и без аппетита поела. По дороге в госпиталь она поскользнулась, и чуть было не упала. Пока дошла до госпиталя, чуть не отморозила нос. B госпитале подруги что-то тараторили по поводу резкого разворота событий очередной телевизионной мыльной оперы, что Свете было в принципе не интересно.
До обеда она приняла двух разведчиков с вывихами и ушибами. Это были результаты казарменной разборки, и бойцов сопровождал особист бригады. Бойцы не проронили ни одного лишнего слова и молчали, когда Света поинтересовалась, кто их так избил.
— He хотите говорить — и не надо, — выдохнула она.
После обеда она устроила обход больных, а потом, проинструктировав дежурную медсестру, ушла домой. Дома было непривычно одиноко и тоскливо.
Света включила телевизор и с нетерпением стала ожидать «Новости», которые до этого никогда так не ждала. Вчера мельком показали госпиталь в Моздоке, и Света немного успокоилась, увидев, что там действительно нет войны. По крайней мере, так виделось по телевизору. Начались «Новости», и Света сделала телевизор чуть громче:
— Сорвана попытка боевиков вырваться из Грозного… — вещал диктор, — уничтожено до двухсот боевиков, co стороны федеральных сил один человек убит и двое получили ранения…
Света покачала головой. Она не была специалистом проведения боевых операций, но вполне понимала, что такого соотношения потерь на войне быть не может.
— Ну ведь врете! — вырвалось у нее.
Зазвонил телефон, и Света, с замиранием сердца, кинулась снимать трубку.
— Слушаю!
— Это Лариса? — раздался в трубке чей-то противный голос.
— Вы ошиблись, — упавшим голосом ответила Света и положила трубку.
Прежде чем лечь спать, Света просидела возле телефона три часа. Она с надеждой смотрела на красный телефон, который мог дать ей насладиться голосом любимого человека. Но телефон упорно молчал. Света перед сном наклонилась к телефону и тихо прошептала:
— Ну, пожалуйста, любимый, позвони мне сегодня.
Но телефон продолжал молчать.
Только за стенкой раздались крики. Наверно снова пили молодые лейтенанты…
Утром в госпиталь к Игорю приехал врач отряда специального назначения капитан Кириллов.
— Заходи Саша! — приветствовал коллегу Игорь. — Что у вас нового?
— Работаем по тихой… — отозвался Саша.
— Что же привело вас сюда, друг мой? Как вы развернули медпункт? He требуется ли наша помощь?
— Помощь не требуется. A приехал по делам службы.
Получилось довольно многозначительно, Игорь это уловил, и не упустил случая подтрунить над коллегой:
— Да, нам такой полет мысли не осилить…
Оба рассмеялись. Саша быстро изложил все новости отряда. Оказалось, что отряд уже вовсю работает в Грозном, и уже были у них два раненых, которых увезли во Владикавказ. Отряд забазировался на окраине Моздокского аэродрома, а так же развернули промежуточную базу в Толстом-Юрте. Пригласил, как будет время, прийти в гости на чай.
— Хорошо, — кивнул Игорь.
Саша ушел по делам в здание госпиталя, а Игорь уже смотрел на посадочную площадку, на которую заходил вертолет. K площадке бежали санитары с носилками. Игорь направился в отделение.
— Капитан Иванишин, — начала читать Ирина сопроводительную карточку. - Минно-взрывная травма — отрыв правой стопы на уровне голеностопного сустава. Рана загрязнена землей. Первая помощь: наложен жгут, вкололи промедол. B медпункте полка: еще промедол, димедрол, кофеин, антибиотики, столбнячный анатоксин, полиглюкин, иммобилизация лестничной шиной. Пульс сто десять, давление девяносто на шестьдесят.
Игорь склонился над раненым. C раненой ноги медсестра уже сняла повязку, шину и жгут. Потекла кровь. Капитан испуганным взглядом следил за действиями врачей. Что бы его хоть как-то успокоить, Игорь сказал:
— Нечего так переживать. Пустяковая рана. Через месяц на протезе танцевать будешь! Дети есть? Семья есть?
— Есть, — прохрипел капитан. — Сын. Васька. Три годика.
Ножницами Игорь начал разрезать штаны, и кидать клочья одежды в сторону. Эльвира помогала ему,
