очага разгонял холод ночи, но дом казался слишком удалённым от вновь заполняющегося жителями древнего города.
– Там? – скептически спросил Джестри. – Тот, кого ты ищешь? Один?
В лицо ударил порыв ледяного ветра. Улыбаясь, Валиндра кивнула:
– Почему бы ей там не быть?
– Ей? – Джестри поёжился от холода. Тропу, ведущую к дому, с трудом можно было назвать дорогой, и по крайней мере в нескольких сотнях ярдов от этого места не было никаких других строений. В Лесу Невервинтера кипела война, и, конечно же, дороги были полны бандитов, – большинство народа, прибывшего для восстановления Невервинтера, не могли похвастаться богатством и высокими моральными качествами. Зачем кому-то оставаться здесь в одиночестве? Как ей вообще удаётся выживать?
– Силора Салм ценит тебя, – заметила Валиндра, застав воина-ашмадай врасплох. – Не знаю почему, но видится мне, ты… глуповат.
Джестри нахмурился, но быстро напомнил себе, что имеет дело с личом, не всегда прибывающим в своём уме.
– Так что – Грит! Грит! – следуй за мной и поприветствуй моего нового друга, – приказала Валиндра.
Джестри моргнул и попятился. Полубезумное восклицание посреди предложения застало врасплох, однако ашмадай показалось, что он заметил ухмылку на лице лича. Неужели она намерено использовала свою присказку, чтобы сбить культиста с толку? Беда в том, что когда дело касалось Валиндры, невозможно было сказать что-то наверняка.
– Я отправлю других и оповещу часовых, – ответил Джестри.
– Ты пойдёшь со мной, – поправила эльфийка. – Живым или мёртвым.
Сектант снова обдало холодом.
– Я знаю того, кому понравится получить твоё бездыханное тело, – дразня, добавила лич, и от этих слов глаза Джестри в панике расширились. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы сдержать рвущийся наружу крик.
– Запросто, – продолжила Валиндра, но разговаривала она вовсе не с ашмадай. Казалось, она вообще ни к кому не обращается! – Даже если я убью его, ты не сможешь заполучить тело. Не сейчас.
– О чём ты говоришь? – требовательно спросил культист.
– Живым или мёртвым? – снова поддразнила лич.
Другие ашмадай занервничали, и Джестри обернулся к ним в поисках поддержки. Но Валиндра владела скипетром Асмодеуса. Силора назначила её главной в этом задании, и сектант с кристальной ясностью понимал, что если попытается ослушаться немертвую эльфийку, его «друзья» продолжат ей подчиняться и убьют Джестри, если Валиндра того пожелает.
– Ты один, – кивнув, сказала лич, и Джестри обратился к собратьям-ашмадай:
– Охраняйте дорогу и прилежащую территорию.
Культисты подчинились, глядя на лидера, как на смертника.
Без лишних слов Валиндра скользнула в сторону маленького домика, держа перед собой скипетр. Джестри догнал её только у самого крыльца. Входная дверь открылась.
– Могу ли я помочь вам, ночные странники? – спросила появившаяся в дверном проёме женщина, чей силуэт обрамлял идущий изнутри свет очага. Голос её был сладок и невинен и казался совершенно неуместным в столь опасной местности.
– Это единственное, о чём я задумывалась, – ответила Валиндра.
Джестри хотел было взглянуть на лича, но понял, что не может отвести взгляда от стоящей перед ним женщины. Красавицей она не была, но и непривлекательной её назвать было нельзя: изящная фигура, открытое круглое лицо и вьющиеся волосы, отливающие рыжиной даже в тусклом свете. Странное ощущение посетило Джестри пока он, замерев, смотрел на хозяйку дома, слушал невинный и тёплый голос и разглядывал отблески света на густых волосах. Он думал о вишнёвом пироге.
Пирог с вишней, поданный прохладной осенней ночью. С озера долетали порывы ветра, а его мать и две сестры были рядом. Джестри думал о близняшках, забравшихся под одно одеяло, слишком маленькое, чтоб укрыть обеих, и тянущих его края каждая на себя.
Ашмадай потряс головой, чтобы успокоится, но женщина заговорила вновь:
– Заходите. Я не ожидала гостей в столь поздний час, но мясная похлёбка ещё не остыла.
Джестри, вновь погрузившемуся в воспоминания, и ему казалось, что он смотрит на другой берег озера, надеясь первым заметить свет факела, возвещающего, что отец возвращается с охоты.
Валиндра уже переступила порог, прежде чем воин это заметил. Он кивнул рыжеволосой женщине и шагнул в уютный дом. Подходя к очагу, культист не переставал поглядывать на неё. Лицо и улыбка хозяйки были открыты и доброжелательны. Джестри не назвал бы её особо привлекательной – разумеется, ничто в ней не могло сравниться с красотой Силоры Салм. Но, так или иначе, внешность, голос, всё вместе... завораживало.
– И за что же милостивые боги наградили меня такими гостями в этот поздний час?
Женщина закрыла дверь и жестом пригласила Валиндру и Джестри сесть возле очага, в то время как сама пошла за третьим стулом для себя.
Ситуация казалась совершенно естественной: путешествующие мужчина и женщина находят укрытие в попавшемся им на пути уютном доме. Когда рыжеволосая хозяйка вернулась, Валиндра сидела у очага и небрежно вертела в руках скипетр. Женщина замерла, заметив выгравированный на нём символ.
Лич улыбнулась.
Как и хозяйка дома.
И тут Джестри озарило: Валиндра же нежить! Половина её кожи сгнила и отвалилась. Белые кости проглядывали сквозь плоть одного из запястий и иссохшие щеки. Несомненно, хозяйка дома, это невинное и нежное существо, не могла не заметить подобного. И, тем не менее, казалось, её это вовсе не тревожит.
Джестри огляделся в поисках выхода.
– Меня зовут Аруника, – представилась женщина.
– Валиндра, – ответил лич.
– А он?
– Не имеет значения, – заверила собеседницу Валиндра.
Джестри перевёл взгляд с лича на Арунику и по её лицу заметил, что она не разделяет мнения Валиндры. Культист обнаружил, что чувствует себя гораздо спокойнее.
– С чем ты пришла? – спросила Аруника.
– С миром, – ответила эльфийка. – И ты заинтересована в том, чтобы мы стали друзьями! – неожиданно выкрикнула она и принялась напевать «Арклем! Ар-клем!» в такт ударам сердца.
Арунику это больше позабавило, нежели напугало. Она откинулась на спинку стула и посмотрела на Джестри.
– Магическая чума, – спокойно пояснил он.
– Валиндра? – позвала хозяйка дома, когда лич немного успокоился.
– С миром, – повторила немертвая эльфийка, будто ничего не произошло. – К тому же мы в каком-то смысле родичи.
– Я тебе не родня, – с нажимом произнесла Аруника.
Тень злобной усмешки скользнула по лицу Валиндры, и лич подняла скипетр Асмодеуса.
Аруника кивнула, и её светлые глаза сверкнули.
– Он был дарован Валиндре Силорой Салм из Тэя, – набравшись храбрости, вставил Джестри, – которая служит Сзассу Тэму.
– И так, ты ашмадай, – только и ответила Аруника.
– А ты? – осмелился спросить культист. В ином случае, зачем им приходить в дом простой женщины, симпатичной и ничего не значащей простолюдинки?
Аруника издевательски расхохоталась, но тут же примирительно вскинула руку и замолкла, увидев, что культист начал злиться.
