И просит в Киев, господине, Для именин приехать ныне'. 'Мне дома быть пора давно, — Князь отвечал, — гулять не время: Рать будет дома неравно, Да и других забот беремя. Коль призван править князь землей, Ему гостить в земле чужой Не след: в семье владыка нужен… Скажи: теперь я недосужен'. Ушел гонец; но вслед за ним Великий князь прислал другого: 'Хоть на денек приди к родным, — С гонцом княжое было слово, — Об этом я прошу любя'. Давыд прибавил от себя: 'Пожалуй в Киев нынче, брате! Куда спешишь? Не слышно рати! Отказ твой семя к распре даст. Ужели хочешь новой ссоры? На злое дело князь горазд, И в нем вражда созреет скоро: Из друга сделаться врагом Ему не диво, — знай о том. Коль не приедешь к Святополку, Не будет в съезде нашем толку'. Василько вымолвил: 'Аминь! О ссоре мне и думать больно'. Он стан отправил на Волынь И сам поехал в Киев стольный. Торопит он и бьет коня; Но конь, уздечкою звеня, Идет неспешно и лениво, Храпит, потряхивая гривой. Беспечно едет князь вперед. Навстречу отрок приближенный Спешит от киевских ворот К нему, печальный и смущенный; Он стал пред ним и говорит: 'Не езди, князь! Беда грозит! Вернись — иль быть греху да брани! Тебя возьмут, вернись заране! Не езди: Киев-западня, Поверь моей правдивой речи. Верни ретивого коня, — Твоя дружина недалече, И ты, как дома, будешь с ней. Уйди подальше от князей, — Они лишат тебя удела, В них мысль ехидная созрела'. 'За что ж князья меня возьмут? — Спросил Василько удивленный. — Не верю я, нет правды тут, Схватить нельзя же беззаконно? Я Святополка не боюсь: Не для того со мной союз Скрепил он крестным целованьем, Чтоб встретить гостя злодеяньем. Ходил я всюду напрямик, — Зачем назад мне возвращаться? Я в битвах взрос и не привык От юных лет врагов бояться'. Так Ростиславич отвечал И путь свой в Киев продолжал: Был княжич чист и прям душою, Не знался с хитростью людскою. Спокоен в Киев въехал он И у хоромин княженецких Остановился. Окружен Толпой дружинников и детских, Выходит к гостю на крыльцо Великий князь; его лицо Омрачено; с улыбкой странной Он молвил: 'Здравствуй, гость желанный!' И ввел его он в тот покой, Где князь Давыд, потупя очи, Поникнув хитрой головой, Сидел, темней осенней ночи. Увидев гостя, вздрогнул он,
