Монарх кивнул.
— Именно так. Они будут держаться от объекта на большем расстоянии, чем «Рысь». Кроме того, они будут действовать строго по имперским предписаниям, а не в рамках обычной субординации.
Оксам четко увидела это в сознании Императора. Холодная радость победы. Отмщение.
— И какие приказы получены этими кораблями, сир?
— На них производится несколько очень мощных дронов с ядерным оружием. Если возникнет такая потребность, они уничтожат и «Рысь», и объект посредством неожиданной атаки.
Нара Оксам почувствовала, как меркнет свет. Ей казалось, что она, того и гляди, ослепнет от гнева и отчаяния. Она окончательно поняла: Император не успокоится до тех пор, пока Лаурент Зай не погибнет.
— Сир...
— Только в том случае, если возникнет такая потребность, сенатор. Окончательное решение приму я. И только я буду нести ответственность за это решение.
И снова — первое лицо, единственное число.
— Не стоит ли совету обсудить...
— Я давал клятву защищать Восемьдесят Миров, сенатор. Сообщения капитана Зая не оставляют в этом вопросе никаких сомнений. Он сообщает буквально следующее: «Данный объект представляет собой величайшую угрозу для Империи и даже для всего человечества».
Оксам с трудом сглотнула слюну. Император все обернул так, что выходило, будто Лаурент сам себя приговорил к смерти. Потом он процитирует эти слова, чтобы оправдать свое решение. Теперь, когда монарх предупредил о возможном развитии событий ее, он потом сможет сказать кому угодно, что до принятия экстренного решения посовещался с членами совета. Целую планету угробить без политического одобрения военного совета Император, конечно, не мог, но зато запросто мог приказать уничтожить какой-то там жалкий фрегат.
Люди запомнят, что Император помиловал Зая. А то, что затем он превратил его в мученика, только придаст случившемуся равновесие.
— Уверен, вы не станете распространять эти сведения, сенатор. Закон о столетнем табу касается, безусловно, и нашего с вами разговора.
— Конечно, ваше величество.
Кот спрыгнул с колен Оксам и, подойдя к Императору, потерся о его ноги. Нара Оксам поднялась с кресла. Она не могла думать ни о чем, кроме того, как сильно Император жаждет отомстить Лауренту Заю. Она вновь заставила себя заглянуть в пустынную область его эмоций, попробовала понять, чего же он так боится.
Но не увидела и не почувствовала ничего, кроме удовлетворенности.
После церемонии прощания, шагая по оскорбительно сверкающему саду, Нара думала об одном: она должна предупредить Зая. С двумя кораблями сопровождения «Рысь» могла справиться — при условии, что ее капитан будет в курсе происходящего. Но если он решит, что эти корабли высланы ему на подмогу, тогда они сумеют расстрелять фрегат в мгновение ока.
И тут, когда взгляд Нары скользнул по зарослям алых цветов, украшавших склон песчаного бархана, она вдруг увидела тот образ, который прятался за самодовольством Императора. Чем дальше Нара уходила от леденящего холода, исходящего от монарха, тем четче представала перед ней картина происходящего.
Это была ловушка. Это была та самая ошибка, о которой предупреждал ее Роджер Найлз. Все это не имело никакого отношения к Лауренту Заю.
Императору была нужна
И был прав.
У нее не оставалось иного выбора, как только войти в ловушку с широко раскрытыми глазами.
Только так она могла спасти своего возлюбленного.
Капитан Зай стоял у самого края наблюдательного блистера.
Он смотрел на объект, силуэт которого в такой дали от солнца системы Легис выглядел зловеще черным. Объект бурлил, как темная грозовая туча. Судя по сведениям, полученным от сотрудников аналитического отдела, которым было поручено следить за движениями объекта, за последние две недели его активность постоянно нарастала. Попытки передать сигналы «Рыси» становились все более частыми и изобретательными: то на поверхности объекта возникали огромные знаки, то начинали мигать в странной последовательности древние коды, потом — загадочные фразы на местных легисских диалектах, и эти фразы каким-то непостижимым образом проникали в каналы внутренней связи фрегата. Бортовой компьютер «Рыси» трудился изо всех сил, чтобы воспрепятствовать попыткам объекта наладить связь. В конце концов Зай был вынужден прекратить всякое наблюдение за объектом, кроме слежения за ним с помощью самых примитивных датчиков.
«Рысь», образно выражаясь, заткнула уши. Этого потребовали представители Политического Аппарата.
С того самого дня, как пленница-рикс попыталась передать «послание» от Александра, представительницы его величества вели себя так, словно они с победой взяли на абордаж вражеский корабль. Казалось, не было на борту «Рыси» ни единого уголка, куда бы ни проникали их бдительные взоры. Старший помощник Хоббс только тем и занималась, что выслеживала и ликвидировала всевозможных «жучков», которых аппаратчицы запускали в различные бортовые системы. Зая подобное самоуправство на борту его корабля возмущало, но он был бессилен перед буквой императорского предписания, а пунктов у этого предписания, казалось, с каждым днем становится все больше и больше.
Адепт Тревим запечатала камеру, где содержалась пленница-рикс, крепко-накрепко, как склеп, и теперь там постоянно дежурил охранник-аппаратчик. Кроме того, адепт взяла под свой контроль всю систему внешних переговоров «Рыси». Теперь любое исходящее сообщение отправлялось только после ее одобрения. Ну и конечно же, Тревим потребовала, чтобы фрегат стал глух и слеп ко всем без исключения знакам, подаваемым объектом.
Само собой, поползли слухи. Некоторые из членов экипажа утверждали, будто знают, что именно пытается сказать риксский артефакт. Но все эти утверждения были разными и на редкость глупыми. Просто-напросто команда откровенно скучала, вот люди и болтали о всякой ерунде. До старшего помощника Хоббс дошла даже байка о том, что несколько недель назад якобы главному аналитику Кэксу вручили послание от объекта, и он, Кэкс, якобы это послание расшифровал. Вот только сплетники почему-то напрочь забыли о том немаловажном факте, что операция по пересадке искусственных глаз, которую Кэксу сделали на Легисе, не удалась. Его иммунная система отторгла трансплантаты, и он, всю свою жизнь посвятивший анализу информации, обезумел от своей слепоты.
Зай прикоснулся кончиками пальцев к тонкой прозрачной пластиковой пленке, отделявшей его от космоса, и почувствовал, как невыносимо холодно по другую сторону от блистера. Он гадал, какое же оружие хотел предложить ему объект.
Однако капитан тут же постарался отбросить мятежные мысли. У него было более важное дело.
Ему следовало прочесть сенаторское послание. От Нары Оксам, представительницы его величества с планеты Вастхолд. Торжественный, сверкающий знак послания парил в синестезическом пространстве на фоне космического мрака, а вокруг этого знака медленно вращались три символа секретности, похожие на трех змей, обвивших одну ветку.
Зай вскрыл послание.
Как только появились слова, написанные рукой его возлюбленной, Зай улыбнулся и представил себе, что слышит ее голос.
