вопросил Альсим на ненавистном корявом наречии Тернауна (которым, впрочем, по долгу службы владел в совершенстве).
На террасе были пятеро. Точнее, шестеро. Четверо здоровенных бородатых воинов и тощий гражданский с вязанкой железных грифелей у пояса. Шестой, которого Альсим не засчитал вполне оправданно, ибо Взор Аррума недвусмысленно свидетельствовал о его кончине, лежал близ балюстрады, ограждавшей террасу.
– Желтый Дракон подавился косточкой финика, – сказал один из бородачей, потирая сочащуюся кровью прокушенную руку.
– Вот как? – ухмыльнулся Альсим. – Разрешите взглянуть?
– Извольте, – с готовностью залебезил гражданский, жестом радушного хозяина приглашая Альсима подойти к обмякшей горе мяса, которая еще совсем недавно звалась Ихшей.
«Лососи» наводнили террасу, держа на всякий случай оружие наготове. Многим из них еще не верилось, что с Багряным Портом все вышло в действительности столь просто, как уверял Альсим на военных советах. Ведь чем блистательнее план, тем реже он претворяется в жизнь.
Альсим вгляделся в посиневшее одутловатое лицо Ихши. Закатившиеся глаза, вывалившийся язык, розовая пена на губах, кровь на подбородке…
Альсим скользнул взглядом по шее Желтого Дракона. А вот и синие следы пальцев доблестного телохранителя. Могуч, однако, был этот Ихша – прокусил мужику руку, это надо же было так исхитриться…
«Похоже, люди тут у них исключительно понятливые», – удовлетворенно подумал Альсим, подымая глаза на гражданского.
– Ну а ты кто будешь? Небось Секретарь Жезла?
– Точно так, – кивнул тот.
– Это хорошо, что Секретарь. А где Крылья Дракона? – Альсим в общем-то знал ответ на этот вопрос, но хотел услышать подтверждение своим догадкам из уст персоны, приближенной к наместнику.
– Так ведь флот повели. И Адорна-генан, и Афаха-генан…
– Генан-хренан… – пробормотал Альсим, по-хозяйски оглядывая Секретаря с головы до ног. Пар-арценц был очень доволен.
– Я хочу, чтобы вы знали – я всегда был против войны с Вараном! – неожиданно выкрикнул Секретарь Жезла. – Ихша в последние годы совсем сбрендил на пару со своим буйным лекаришкой!
– Я тебе верю, я тоже всегда был против войны с Вараном, – сказал Альсим таким тоном, что расхохотались даже телохранители, хотя они сейчас имели все основания дрожать за свои шкуры. – И я очень признателен лично тебе, что бешеный пес наконец удавлен. Да и твой император Юта Орет скажет тебе спасибо за то, что удалось наконец избавиться от этого вероломнейшего слуги двух господ.
Этого Секретарь не понял. Этого не понял никто.
Повременив немного, чтобы сполна насладиться недоумением Секретаря и тех аррумов, которые понимали язык южан, Альсим без замаха дважды полоснул «облачным» клинком по левой руке Ихши. Совершенно не смущаясь, он присел рядом с телом Ихши, запустил пальцы в рану и, немного покопошившись в ней, ловко выдернул окровавленный прямоугольник размером с пластинку от железного пехотного панциря.
– Лови! – крикнул он Секретарю. Тот, в ужасе отшатнувшись, все-таки поймал машинально загадочный предмет.
Секретарь поспешил протереть металлическую пластину от крови и с изумлением увидел выгравированную двухлезвийную секиру с глазами – открытым и закрытым. И две надписи по-варански, полукружиями обнимавшие секиру сверху и снизу. Варанского языка Секретарь не знал.
– Я помогу тебе, – сказал Альсим. – Сверху написано «Свод Равновесия». А внизу – «Синц, эрм-саванн Опоры Единства».
– Слыхал небось, что в каждом из нас зашита такая? – добавил пар-арценц, подымаясь на ноги.
Обалдевший Секретарь мог только едва заметно кивнуть.
– Вообще-то тебе это знать необязательно, – продолжал Альсим, – но… Кстати, как тебя зовут?
– Гамал.
– Ну так вот, Гамала-генан. Я расскажу тебе правду о твоем мертвом хозяине, но прежде я хотел бы услышать от тебя самое главное. Ихша наверняка должен был иметь совсем простую договоренность с флотом и конницей в солончаках Сумра. Три-четыре условных знака, с помощью которых он доводил до них приказы войны и мира.
– Таких знаков было два, – сказал Секретарь, постепенно приходя в себя. Ему по рангу не было положено почтительное «генан» и от обращения Альсима он возомнил себя уже новым Желтым Драконом. – Лист с его личной печатью означал «война», пустой лист – «мир».
– Простота впечатляющая, – причмокнул губами Альсим. – У вас найдется в Багряном Порту почтовый альбатрос и один хороший скакун?
– С тех пор как Ихша пригрел Афаха, альбатросов найдется и двадцать. А скакунов в Хилларне всегда хватало.
– Раз так, тогда пусть эти, – Альсим кивнул на телохранителей, – сопроводят моих людей куда надо. Для верности пусть отправят трех альбатросов и трех гонцов с пустыми листами бумаги. Альбатросов – флоту, гонцов – в солончаки Сумра.
И, предупреждая вопрос Гамала, пар-арценц пояснил:
– Гонцов проведут через наши войска вокруг Багряного Порта мои…
Слово «офицеры» потонуло в грохоте.
– Спокойно! – проревел Альсим «лососям», которые с перепугу собрались заколоть Секретаря и телохранителей Ихши на месте.
Пар-арценц подбежал к самому краю террасы и впился взглядом в гавань, у входа в которую по его приказу были оставлены пять сторожевых галер. На тот случай, если бы Ихша и его приближенные решили выскользнуть из города на какой-нибудь неприметной лодчонке.
И вот теперь, на том самом месте, где около часа назад сбился в кучу перед цепью весь варанский флот, на поверхности моря со страшным треском распускались огромные цветы огня. К небесам подымались ревущие столбы воды, все быстро заволакивалось паром и водяной взвесью. Ни одной из пяти галер не существовало больше, а взрывы все гремели и гремели. Если бы остальные варанские корабли не поспешили расположиться у причалов Багряного Порта, если бы цепь не удалось преодолеть столь быстро…
Альсима прошиб холодный пот. Такого отвратительного страха, страха как бы «задним числом», пар- арценц не испытывал уже давно.
Альсим обернулся к Секретарю. Тот тоже был напуган до смерти. Это немного успокоило пар-арценца. Вот если бы Секретарь с фанатичным хохотом заявил, что совсем скоро взрывы загремят и в гавани, у причалов…
Подойдя вплотную к Гамалу, Альсим тихо осведомился:
– Что это значит?
– Я точно не знаю… Клянусь, не знаю! – зачастил Секретарь. – Что-то там учиняли Ихша и Афах, в глубокой тайне, об этом знали лишь немногие… Меня не посвящали… Знаю, что не так давно ввели новый сигнал для комендантов маяков – тех, что с цепями. Сигнал назывался «подводный гром».
– Это не его сыграли ваши трубачи, когда мы только начали рвать цепь? – прищурился Альсим.
– Да-да-да, – поспешно подхватил Секретарь. – Тот самый.
– Так почему же эта шилолова матерь сработала спустя целый час? Что проку взорвать пять галер, когда варанские клинки уже стучатся в ваши сердца? – мрачно осведомился Альсим, не надеясь получить ответ.
– Не могу знать.
Так он и думал.
Весь вечер и половину ночи этого дня, который придворный поэт Сорго Вайский со временем воспоет как «Славой прекрасный денек» в своей оде «Погубление Погубителей», пар-арценц Опоры Вещей Альсим, отказавшись от покоев во дворце наместника и ворочаясь на лежанке в своей более
