дверь. Аня вернулась в центр комнаты, где стояли мама и Маша.
– Заперто, – вздохнула она.
– Я же говорила, что нам не спастись, – всхлипнула Маша и стала снова оседать на пол.
Мама и сестра поддержали ее и заставили остаться на месте. Маша тихо заскулила. Страх и бессилие снова стали овладевать ею.
– А что если позвать на помощь? – спросила мама.
– Кого? – вопросом на вопрос ответила Аня. – Кого мы позовем на помощь?
– Господи! – воскликнула мама. – Что за бред? Разве такое вообще возможно? Может быть, я сошла с ума? Может это бред? Кошмарный сон? Тогда надо всего лишь проснуться.
И она еще крепче обняла дочерей и прижала к себе.
Где-то далеко, далеко, еле слышно прогудел их жигуленок. Он гудел протяжно и печально. Затем умолк, словно его заткнули.
– Теперь нас уже ничто не спасет, – с каким-то пугающим спокойствием сказала Маша.
Аня захотела ударить ее за это. Но сил не было, и поэтому она лишь крепче прижалась к маме.
Они долго так стояли, потом почувствовали, что ноги больше не желают держать их.
– Надо сесть, – сказала мама. – Нельзя же так стоять вечно.
Втроем они добрались до кровати, залезли на нее с ногами и опять прижались друг к другу. Вокруг было так тихо, что слышно было как учащенно бьются их сердца.
И опять время потянулось очень медленно и тягуче. Тускло в четверть силы мерцала на потолке лампочка. Аня стала смотреть на нее и через какое-то время почувствовала, как стали тяжелеть ее веки, сердце уже не билось так бешено. Девочка поняла, что смертельно устала и хочет спать. Она глянула на Машу и увидела, что та тоже лежит с закрытыми глазами и ровно и тихо дышит. Аня закрыла глаза и стала проваливаться в сон. Тяжелая тьма окружила ее со всех сторон.
Мама увидела, что дочери заснули и забеспокоилась. Хотела их растормошить, но почувствовала, что и ее руки отяжелели, а тело стало недвижимым и затекшим. Стали закрываться глаза. Сон навалился и на нее.
19
Они проснулись одновременно, потому что прямо над ними послышались чьи-то гулкие тяжелые шаги.
Аня открыла глаза и сразу же увидела перед собой тусклую лампочку на потолке. Лампочка покачивалась в такт раздававшимся звукам, что показывало, что крыше дома ходит очень большое существо.
– Что это? – спросила она маму.
Мама, тоже не отрываясь, смотрела на потолок.
– Это черная свинья идет за нами! – громко и торжественно объявила вдруг Маша. – Настал наш последний час. Готовьтесь к смерти!
– Маша, что ты такое говоришь? – воскликнула мама.
Маша посмотрела на мать безумными глазами и вдруг расхохоталась хриплым старушечьим голосом:
– Ха-ха-ха! Вам ни за что не уйти от меня! Не уйти! Не уйти!
Тогда мама схватила Машу за плечи и стала изо всех сил трясти ее.
– Сейчас же отпусти! Отпусти мою дочь! Ты слышишь? Отпусти ее!
Она так сильно трясла Маша, что голова ее безвольно моталась из стороны в сторону. Ане показалось, что сейчас голова у сестры оторвется и упадет на пол.
– Мама! Прекрати! – закричала она.
И мама перестала трясти Машу и прижала ее к себе. Младшая дочка посмотрела на нее испуганным взглядом.
– Мама, что это? – спросила она уже своим голосом.
– Где?
– Там за стеной.
Только сейчас мама и Аня обратили внимание на то, что тяжелые топающие шаги раздавались теперь не над ними, а за стенами.
Что-то тяжелое и грузное вытерлось о стену. Было слышно, как заскрипели рамы и жалобно звякнули оставшиеся целыми стекла.
– Снова она! – жалобно пискнула Маша. – Я больше не могу! Прогоните ее!
Тут мама спрыгнула с кровати, снова схватила в руки топор и подбежала к окну. Она ударила обухом по ставням и закричала:
– Ну иди же сюда! Иди! Тварь! Я жду тебя! Чего же ты не идешь?
Она была похожа на разъяренную тигрицу.
Шум за стеной сразу же прекратился. Снова стало тихо. Только продолжала покачиваться из стороны в
