словно обвивалась вокруг родителей, кружилась вокруг них, а те повторяли, как заведенные:
– Идите к нам! Идите к нам!
А потом ведьма резко остановилась и протиснулась между папой и мамой. Она обняла их за плечи и торжествующе глянула на девочек.
– Что же вы медлите? – рассмеялась она. – Не любите своих папулю и мамулю? Что ж, раз так, то я их съем!
И она звонко и весело расхохоталась.
Аня и Маша смотрели на нее, но не двигались с места.
– Не верите? – подмигнула ведьма. – Тогда смотрите.
Она щелкнула пальцем, и из тумана показались новые силуэты. Только это были совсем маленькие люди, а когда они приблизились, что девочки узнали кукол. Это были те самые куклы, которых они видели в сарае. Куклы кружились прямо по воздуху, как бы водя хоровод вокруг ведьмы и родителей. Послышалась заунывная тоскливая музыка. Казалось, ее играют расстроенные инструменты.
– Идите к нам! – как заведенные, продолжали бормотать папа и мама. – Идите к нам!
Слышать и видеть все это было невыносимо. Девочки стояли около окна, крепко держались за руки и не двигались с места. Они словно оцепенели. Правда иногда, одна из сестер вдруг устремлялась к окну, но другая удерживала ее, и наоборот. Так повторилось три или четыре раза.
В конце концов ведьма стала терять терпение. Черты лица ее исказились злобой, и она сразу стала безобразной и отвратительной, как тогда в погребе. Она затряслась, из глаз ее полились черные слезы, губы стали тонкими, а жемчужные белые зубы заострились и потемнели. Она открыла пасть так широко, что голова ее разделилась надвое, как у акулы, прорычала проклятия и с щелкающим и хлюпающим звуком захлопнула ее. После чего все погасло. Как будто выключили свет. Исчез синий свет, туман, родители, куклы и сама ведьма.
С грохотом захлопнулись ставни. Волна холодного воздуха налетела на сестер и растрепала им волосы.
21
Девочки вновь оказались в темноте и тишине. Полное отчаяние стало овладевать ими. Они уже перестали надеяться на что-либо. Теперь уже не было сомнений, могущество ведьмы так велико, что их гибель остается лишь вопросом времени. Они отошли от окна и, обнявшись, сели на покосившийся на бок диван.
Аня прижала к себе Машу и стала перебирать ее спутанные волосы.
– Зачем ты это делаешь? – спросила младшая сестра.
– Мама не любит, когда мы лохматые, – ответила Аня. – Если увидит нас такими, будет ругаться и назовет нас неряхами.
– Правильно, – согласилась Маша. – Скоро мы с ней увидимся, так что надо быть опрятными и красивыми.
И Аня продолжала оправлять на сестре волосы. Это занятие хоть немного отвлекало оттого, что было вокруг. И можно было не смотреть на черную квадратную дырку в полу, хотя взгляд то и дело приковывался к ней.
– Сколько сейчас времени? – тихо спросила Маша.
– Не знаю, – ответила Аня. – У меня нет часов!
– Скоро наступит утро, – пробормотала Маша, – выглянет солнышко. Но мы этого не увидим. Аня, ты помнишь, как выглядит солнце?
– Нет, – устало ответила Аня, – не помню. Я помню только, как выглядит ночь.
– Я тоже не помню, как бывает днем. А ведь тогда бывает светло и не страшно. Ведь правда?
– Кажется, да. Но я не помню.
– А знаешь почему? Знаешь, почему ты ничего не помнишь? И я тоже?
– Почему?
– Потому что мы уже начали превращаться в кукол. Посмотри, у меня стеклянные глаза.
Аня испуганно глянула сестре в глаза и облегченно вздохнула:
– Не болтай, у тебя совершенно нормальные глаза!
– А волосы? Посмотри на мои волосы! Они должно быть стали кудрявыми, ведь у всех кукол кудрявые волосы.
– И волосы у тебя нормальные. Совершенно не кудрявые. Прямые волосы.
– Жаль, – вздохнула Маша, – а я всегда мечтала быть хоть чуточку кудрявой. Но тогда, должно быть, они седые. Совсем седые. Ведь люди, когда пугаются, седеют. Я слышала об этом! Посмотри, Анечка, милая, я седая? Седая? Я не хочу быть седой девочкой! Ведь это очень некрасиво.
– Да нет, нет, не волнуйся! У тебя нет ни единого седого волоса. Все черные, как уголь.
Они немного помолчали. Аня закончила возиться с волосами Маши, и они поменялись местами, теперь Маша пыталась заплести волосы сестры в косичку.
– А у меня, – взволнованно и со страхом спросила Аня, – у меня волосы не поседели?
– Вроде нет.
