По морю!!! Да вот только назад в Хоббитанию вернуться ему не довелось. Вместо прогулки получилось самое, что ни на есть настоящее приключение, впрочем, когда рядом Гэндальф, иначе и быть не может. И Бильбо опять показал себя молодцом. Прошел через все испытания, поднялся на гору Ардагард и провалился в ее недра вместе с гномами Балином и Двалином и темным эльфом Ольве. Там его чуть не съели только что вылупившиеся из яиц драконы. Оказывается, под горой было хранилище драконов, где они веками откладывали яйца на случай, если их род окажется в опасности. Там Бильбо, надев свое Кольцо, встретился со старым знакомым. Это был дракон Смог. Но и из этой передряги вышел Бильбо невредимым. А когда корабли достигли Зачарованных островов, именно Бильбо нашел Чашу Анариона. Она была в руках у мертвой королевы Берутиэль. Когда рядом с ней оказалось волшебное кольцо, Берутиэль захотела овладеть им, чтобы покинуть Мир теней. И так она заласкала и зацеловала хоббита, привидевшись ему молодой красавицей, что тот едва сам не отправился на тот свет. В последнюю минуту его спасли Гэндальф с друзьями. Вырвали его почти обессилевшего прямо из лап смерти
Хоббита отнесли обратно на корабль и повезли домой, да вот только в дороге одолела его тяжелая болезнь. Все-таки наложила на него смертельные чары мертвая королева. Хотя, вначале никто этого не заметил. Даже Гэндальф. Да и сам Бильбо чувствовал себя вполне нормально. У него ничего не болело. Только вот все время ему нестерпимо хотелось спать. В этом тоже ничего удивительного вроде бы не было. После всех испытаний, почему бы не выспаться?
И Бильбо спал. Проспал целые сутки, потом, опять же не без помощи Гэндальфа, проснулся. Но не прободрствовал и трех часов, как снова заснул.
– Пусть поспит, – махнул рукой Гэндальф, когда ему со смехом рассказали об этом Балин и Двалин. – Хоббиты такие же известные сонули, как и едоки.
И Бильбо проспал еще сутки, затем вторые.
– Это уже никуда не годится! – воскликнул тогда в удивлении Балин. – Я пойду все расскажу Гэндальфу.
В этот раз маг не стал махать рукой. Напротив, на его лице появилось озабоченное выражение.
– Пойдем, посмотрим, – сказал он и отправился в каюту, где спал хоббит. – Это становится забавным.
В этот раз он не стал сразу будить Бильбо, просто сел рядом и внимательно вгляделся в его лицо, прислушался к дыханию.
– Да, – наконец пробормотал он, – не нравится мне это. Ох, не нравится. И ничего забавного тут нет. Это уж точно! Вы пробовали его будить?
Гномы сокрушенно поскребли бороды и пожали плечами:
– Да ты вроде как не велел.
Гэндальф положил хоббиту руку на плечо и несколько раз его потряс.
– Бильбо, – тихим и ласковым голосом позвал он. – Бильбо, малыш! Пора вставать. Ну сколько можно спать? Завтрак давно на столе.
Гномы прыснули, но Гэндальф так на них зыркнул, что они тут же снова стали серьезными.
Ресницы Бильбо вздрогнули, и он открыл глаза. Маг увидел в них испуг и поспешил успокоить друга:
– Это я Гэндальф, твой друг. А это гномы. Братья Балин и Двалин. Надеюсь, ты нас не забыл?
– Привет, Бильбо! – хором отозвались гномы и сняли колпаки. – Всегда к твоим услугам!
Бильбо облегченно вздохнул и улыбнулся:
– Ах, это вы? Какое счастье! А то мне все кажется, что я опять брожу в потемках.
Лицо Гэндальфа и без того мрачное, стало еще более мрачным.
– Вот что, братцы, – обратился он к гномам, – сходите-ка подышать свежим воздухом. Мне тут надо перекинуться парой словечков с глазу на глаз с нашим почтеннейшим господином Бэггинсом.
И хотя такое обращение, конечно же, не пришлось гномам по вкусу, их уважение к Гэндальфу было слишком велико, чтобы припираться с ним, и они послушно покинули каюту. Гэндальф закрыл за ними дверь, прислушался, не остались ли они подслушивать, и нет ли за ней еще кого, и снова вернулся к хоббиту.
– А ведь ты мне еще не рассказывал, что там с тобой произошло, после того, как тебя утащили черланы. Не пришла ли пора?
Бильбо устало отвернулся.
– А чего там рассказывать? И рассказывать нечего, – пробормотал он и притворно широко зевнул.
Гэндальф повернул Бильбо обратно к себе и заглянул ему в глаза:
– Ты опять надевал его? – шепотом спросил он. – Говори!
Бильбо некоторое время молчал, затем сделал недоуменное лицо.
– Про что ты спрашиваешь? Что я надевал? А разве я что-то должен был надеть?
– Я спрашиваю про Кольцо, – твердым не знающим сомнений голосом произнес Гэндальф. – Ты надевал его?
Бильбо задумался. Он явно силился что-то вспомнить, наконец, печально вздохнул:
– Не помню, Гэндальф, вот честное слово не помню. Все в голове крутится, как в тумане. Я даже не могу тебе точно сказать, надевал я его или нет. А вот эта ужасная королева Берутиэль, с ее проклятыми кошками, хотела его надеть. Да-да! И даже очень хотела. Она пыталась выманить его у меня!
Бильбо внезапно сильно разволновался. Волнение появилось и на лице Гэндальфа.
– Ну-ка, ну-ка, – оживился он. – Это уже кое-что. Давай рассказывай поподробнее!
– А чего тут рассказывать? Конечно она была красивая, до того, как стала пострашней смерти. Ну да, очень красивая. И просит: покажи, да покажи! Ну я ей и показал. Отчего же не показать? А она и говорит: давай меняться, я тебе чашу, ты мне кольцо. Ишь чего удумала? Нужна мне ее чаша! Ну да и я не лыком шит. Показал ей кукиш. А она все равно просит, да еще и обнимается при этом, и, как бы это сказать поделикатнее, целуется, стерва.
– Целуется? – воскликнул Гэндальф. – Она целовала тебя?
– Ну да, – смутился Бильбо, – целовала. И поцелуи у нее такие были сладкие. Так весь и обмякаешь, словно тесто. Ни рук, ни ног под собой не чувствуешь. Просто не верится, что потом все так страшно закончилось. Ой, что-то мне не по себе. Почему-то голова закружилась. Неужели это морская болезнь? Пожалуй мне стоит опять прилечь.
– Что ж, отдыхай, – пробормотал в задумчивости Гэндальф. – Отдыхай.
Бильбо так и повалился обратно в свою висячую матросскую койку. Закрыл глаза и тут же засопел, сладко причмокивая губами. Гэндальф посидел немного рядом, вслушиваясь в дыхание и невнятное бормотание спящего хоббита, потом вышел из каюты. Перед ним тут же оказались Балин и Двалин.
– Что опять спит? – с тревогой спросили они.
Гэндальф кивнул, и не сказав ни слова, проследовал на нос корабля. Там он и оставался до вечера, пристально вглядываясь в морскую даль. Недвижимый, как статуя и суровый и неприступный, как крепость. Никто не решался подойти к нему. Даже Торонгил. Затем, к вечеру, он опять спустился в каюту, где все еще глубоким сном спал Бильбо.
– Что с ним? – спросили мага стоящие около хоббита гномы. В их лицах Гэндальф увидел искреннее беспокойство за товарища. – Чего это он такой?
– Какой? – спросил Гэндальф.
– Сонный, вот какой! – воскликнул Балин. – Долго он будет вот так спать? Это же не нормально!
Гэндальф пожал плечами и проворчал:
– Чего же тут ненормального? Спящий хоббит.
– Нет, Гэндальф, ты чего-то недоговариваешь, – продолжал приставать Балин. – Я ведь по глазам твоим вижу, что с Бильбо беда приключилась. Что же ты от нас скрываешь? Разве мы враги ему?
– Это точно, – согласился с братом Двалин. – Даже обидно как-то! Как топором махать, так гномы, а как чего рассказать, так с твоей стороны недоверие, Гэндальф.
Маг улыбнулся:
– Как вы однако на меня напали! А если я сам ничего не пойму?
– Ты то? – усмехнулся Балин. – Вот уж чему не поверю, так это тому, что Гэндальф Серый чего-то не понимает.
– Скажи, – взял мага за руку Двалин, – это ведь все из-за того, что он на Зачарованном острове
