несколько часов, пока Главный судья и его помощники не войдут во Дворец и не составят тщательное описание того, что увидят. Таковы были правила
– Я очень опасаюсь Аббебе, – не удержавшись, пробормотал Селдон. – Похоже, этот парень – просто дьявол во плоти.
– А по-моему, хуже всех – Рей Горн, – нервно усмехнулся Эрих. – Этот тип способен абсолютно на все. Э-эх, до чего я бы хотел всадить кинжал в сердце проклятого Черного князя! Надеюсь, Чейн не убьет его, а только покалечит. У нас ведь давние счеты со стариной Алгисом... Джон, у меня что-то горло пересохло. Может, выпьем хотя бы пивка?
Дилулло сурово посмотрел на пограничника и неожиданно кивнул.
– Почему бы нет? Нам надо хоть немного расслабиться. Эй, судья, мы можем послать кого-нибудь за пивом?
Худощавый пограничник сбросил с лица ледяную маску молчания и слегка улыбнулся.
– Только не забудьте прихватить пару банок для меня. Идите к трибунам, там полно всяческой выпивки и закусок. Однако не вздумайте выходить за пределы оцепления. Назад вас уже не пустят.
* * *
Оказавшись за занавесом, Чейн сразу же опустился на колени и раскрыл чемодан. В нем, как и было оговорено правилами, лежали двадцать смертоносных вещиц. Согласно правилам, на каждом из них были выгравированы инициалы участника турнира. Чейн вместе с Бангом и Дилулло отобрали десять кинжалов, пять шестиконечных звезд и пять ловушек. Это были маленькие шарики, которые в полете раскрывались и превращались в небольшие сачки со стальной сеткой, способные перехватить в воздухе любой предмет – стрелу и даже кинжал – и за считанные мгновения погасить его скорость. В этом случае оборонявшийся не только защищался, скажем, от кинжала противника, но и получал его в качестве дополнительного оружия.
Звездочки и шарики-ловушки Чейн спрятал в специальных гнездах своего пояса. И только затем встал на ноги и открыл внутреннюю дверь.
Он оказался в длинном радиальном коридоре, ведущем в сторону центральной арены. Вокруг царила мгла, едва рассеиваемая редкими аварийными лампочками, размещенными высоко под потолком. Чейн поморщился – лично он предпочел бы полную тьму. Но судьи решили иначе.
Как и все князья, Чейн был подробно ознакомлен с внутренним устройством Дворца. В центре его размещалась большая арена с круговыми трибунами на пять тысяч зрителей. Вокруг арены располагался широкий кольцевой коридор, в котором находились кафе, казино, магазины, бары, курительные, туалеты и прочее. От кольцевого коридора расходились восемь коридоров, ведущих к выходам из дворца. От каждого из радиальных коридоров в разные стороны разбегались многочисленные кольцевые коридоры и коридорчики с доброй тысячью дверей. Они вели к более дешевым игорным залам, барам и борделям. Каждый пограничник, у кого в кармане завалялась хотя бы десятка кредитов, мог найти во Дворце развлечение по вкусу и деньгам.
Чейн чуть ли не наизусть выучил план громадного здания. Он знал, что некоторые кольцевые коридоры заканчиваются тупиками, а через другие можно, словно через прихотливый лабиринт, попасть почти в любую точку Дворца. Но эти знания, увы, являлись чисто теоретическими. В этом отношении его соперники имели определенное преимущество, поскольку бывали тут десятки раз. Чейн сделал несколько осторожных шагов и остановился. Увы, полы во Дворце оказались довольно скрипучими. Тогда он без колебаний снял башмаки и поставил их в ближайший темный угол.
Теперь он мог передвигаться практически бесшумно. Все кондиционеры и вентиляторы в огромном здании не работали, и потому воздух был горяч и неподвижен. Именно поэтому Чейн в самый последний момент отказался от кольчуги. Она сковала бы чувствительную кожу на его спине и во многом лишила бы молодого варганца того, что называется чутьем.
Вместе с Бангом и Дилулло он провел немало часов над разработкой тактики будущих действий. Что лучше – сразу же помчаться к центральной арене, где можно не опасаться коварного удара из-за угла? Но тогда Чейн сразу становился удобной мишенью для арбалетов, поскольку скрыться на арене решительно негде. Или же, напротив, надо с самого начала уйти в периферийные коридоры, стараясь зайти противникам за спину? Но в этом случае возможность для маневра у него минимальная...
В конце концов было решено, что Чейн должен действовать по обстановке, но все же продвигаться к центру Дворца как можно медленнее. И основное внимание уделять противнику слева. По жребию им стал один из самых слабых бойцов – Франц Штольберг. А вот правый коридор, опять же по жребию, оказался пустым. Где-то за ним, в следующем коридоре, сейчас с оружием в руках крался Шарим. За ним в других радиальных коридорах, если считать против часовой стрелки, находились Роджер Камп, Рей Горн и через второй пустой коридор – Алгис Аббебе, фаворит соревнований. Он же, само собой, являлся ближайшим соперником слева по отношению к тому же Францу Штольбергу. Вот такова была начальная диспозиция. Но предстоящая игра куда хитрее самой сложной шахматной партии. Любой из игроков мог в считанные секунды добежать до внутреннего кольцевого коридора и занять один из двух пустующих радиальных коридоров. И этим маневром полностью изменить первоначальную расстановку фигур в этой жуткой игре. По крайней мере Джон Дилулло полагал, что именно так и поступит в самом начале турнира коварный Рей Горн. Да и от Роджера Кампа можно было ожидать главным образом тактических, выжидательных перемещений. А вот Шарим и Аббебе скорей всего сразу же ринутся в погоню за соперниками послабее, больше надеясь на силу своих мышц и умение владеть оружием.
Чейн очень медленно шел по радиальному коридору, поглядывая то налево, то направо. Он был сейчас относительно расслаблен и ощущал себя одним большим ухом. Пройдя несколько закрытых дверей, он оказался перед двумя узкими кольцевыми коридорами, уходящими в обе стороны. В его памяти тотчас всплыл план здания. Вроде бы левый коридор, сделав несколько изгибов, упирался в тупик. В нем располагались шесть небольших игровых залов. Через один из них можно было попасть в бар, а затем через туалет – в левый радиальный коридор. А вот коридор, ведущий направо, делал три крутых поворота и выходил в правый радиальный коридор – пустующий или по крайней мере пустовавший в самом начале турнира.
Именно оттуда Чейн всей кожей своего обнаженного торса ощутил легкое дуновение. Возможно, причиной этому была небольшая разница температур в разных зонах огромного здания. А может...
На всякий случай Чейн остановился и прислушался. Как бы он хотел сейчас иметь такой же острый слух, каким обладал Рангор! Но все же постепенно он убедился – по правому кольцевому коридору кто-то тихо крался.
Неужели это Шарим? Что-то уж слишком быстро он здесь оказался. Казалось бы, для него сейчас куда выгоднее заняться своим соседом справа, Роджером Кампом, чтобы этим несколько обезопасить свои тылы. Неужели планы личной мести перевесили соображения здравого смысла?
Шаги были слышны уже вполне отчетливо. Чейн облизнул пересохшие губы, повесил секиру за спину, а сам взялся обеими руками за арбалет. Он встал за углом выхода из кольцевого коридора и стал ждать.
Минуты через две на дальней стене появилась согбенная тень. Какой-то человек еле слышно крался по кольцевому коридору, держа в одной руке шпагу, а во второй кинжал.
Чейн поднял арбалет и прицелился. “Что-то слишком легко все получается, – недовольно подумал он. – Через несколько секунд этот мудак появится из-за поворота, и тогда я уложу его первой же стрелой. Шансов у него никаких. Но мои соперники не очень похожи на дураков. А если это ловушка? Но какая?”
И тут его потная, обнаженная спина уловила легчайшее дуновение воздуха. Не раздумывая, Чейн бросился в кольцевой коридор прямо навстречу надвигающейся тени.
Он не столько заметил, сколько почувствовал, как сзади, всего в нескольких сантиметрах от его тела, просвистела стрела. Чейн рванулся вперед, нырнул за угол – и увидел “человека с саблей”.
По полу неспешно двигалась на колесиках небольшая черная коробочка. Она издавала звук крадущихся шагов. На ее боковой стороне были сделаны вырезы, освещаемые неяркой лампочкой, расположенной в самом центре машинки. Эта лампочка и создавала легкую тень якобы человека.
Чейн поднял машинку и с изумлением осмотрел ее. Примитивней ничего и представить нельзя: крошечный моторчик, магнитофон с записью шума шагов человека и лампочка. И на эту железную дрянь он едва только что не купился!
Со стороны радиального коридора послышался взрыв хохота.
