Что же будет на этот раз?
Копыто хотел подняться и пойти следом за Кирьяном.
А собственно, чего ему тут опасаться? Уж не облавы ли? Есть возможность остаться да выпить вволю, так чего же теряться? А тут еще и хозяйка веселыми глазками посматривает. Конечно, не Венера Милосская, но сносную ночку провести можно.
Кирьян ушел, негромко хлопнув дверью.
– Компанию не составишь мне, хозяюшка? – подмигнул Егор, наливая хозяйке стакан самогонки.
– Чего же не составить, если человек хороший, – жеманно ответила Маруся, присев рядом.
Ноги у хозяйки были хороши – крепкие, упругие, с круглыми коленками, они невольно притягивали взгляд. Но обзору мешал стакан с самогонкой, зажатый в правой руке. Тонкие струйки, плеснувшись через край, омочили пальцы.
– Давай за тебя, красавица!
Маруся подняла стакан самогонки. Руки у нее тоже были красивыми – пухловатые, с веселыми веснушками на предплечье. Единственный недостаток – отсутствовал мизинец на правой ладони, но для любовных дел это не самая большая помеха. Поговаривали, что, прежде чем стать хозяйкой хаты, она была удачливой воровкой, промышляя в кабаках. Именно в одном из таких мест она залезла в карман к «ивану», вытащив у него несколько золотых монет. Только заступничество жиганов уберегло ее от расправы, но пальца она все же лишилась. Таков был приговор. С тех пор Маруся содержала блатхату для самого ближнего круга Кирьяна, где жиганы могли передохнуть и сдать за хорошие деньги свой товар.
Цепкая, умелая, острая на язык, она пользовалась у жиганов доверием.
– Ты думаешь, я буду возражать? Давай, милый, – двинула она навстречу стакан с самогоном.
Выпили. Закусили. Глазенки у женщины заблестели.
– Ты бы сало наворачивал, – посоветовала Маруся. – Оно домашнее, сама солила.
– Когда ты все успеваешь, хозяюшка, – захмелел Егор, поглядывая на воздымающуюся грудь хозяйки.
– А как тут не успеть. Хочу, чтобы жиганы довольные остались. А то скажут, мы к тебе на хату зашли, а у тебя от голода даже мыши дохнут!
Маруся так и полыхала жаром. От нахлынувших чувств у Егора закружилось в голове и рука сама поползла к бедру Маруси.
Тут требовалась тактичность. Девка она крупная, с норовом, такая и локоточком может так двинуть, что не опомнишься.
Егор мягко опустил ладонь на ее бедро. Ничего ужасного не произошло. Глаза Маруси широко распахнулись, на губах заиграла широкая улыбка, которая, казалось, так и подбадривала: «Ну чего же ты, соколик, остановился, будь побойчее, бабы любят нахальных!»
Особо спешить не хотелось – чего же лишать себя удовольствия! Пальцы прошлись по внутренней стороне бедра, заставив Марусю слегка раздвинуть колени. Натолкнувшись на край чулка, Егор сунул под него ладонь, нога слегка дрогнула.
– Как хорошо!
Развернувшись, Маруся прижалась к Егору всем телом. Ее высокая грудь бурно вздымалась – она часто и жарко дышала.
Удерживаться становилось все труднее (да и нужно ли!), Егор решительно обнял ее, руки юркнули под кофточку.
В дверь негромко постучали.
– Не открывай, – попридержал жиган хозяйку за руку.
– Надо... Ведь знают, что я дома, – неуверенно воспротивилась Маруся, чуток сдвинув колени.
Стук повторился. На этот раз он был более настойчивым, после чего грубоватый задорный голос потребовал:
– Открывай, Маруська! С кем это ты там заперлась!
– Пойду я, – решительно поднялась Маруся, одернув юбку. – Там жиганы!
Копыто не скрывал своего разочарования:
– Что ты, курсистка, что ли?
Налив самогонки, Егор выпил одним махом. Можно пропустить и без компании – сама виновата!
В прихожей послышались голоса.
– Маруська, мы стучим, а ты не открываешь. Дай на твоего хахаля посмотреть. Кто там тебя теребит? Ты же знаешь, я ревнивый!
Послышался легкий шлепок.
– Да отстань ты, медведь! – ойкнула хозяйка.
В комнату, косолапо ступая, вошел жиган с погонялом Кузя.
– Да это же Егор! Глаз мне вырвите, если это не так!
Громогласный, шумный, он мгновенно заполнил собой все окружающее пространство. Стало сразу как- то тесновато, но следовало потерпеть.
За Кузей в комнату прошло еще пять человек. В руках у двоих были большие сумки. Каждого из них Егор знал не первый год, но отчего-то сейчас встреча радости не принесла. Не без сожаления Егор посмотрел на крепкий стан хозяйки и понял, что свидание придется перенести.
– Закусь у тебя найдется, Маруся? – спросил один из гостей, крупный жиган с длинными пшеничными волосами, волнистыми прядями выбивавшимися из-под фуражки.
– Найдется, дорогие гости! Последнее для вас вынесу. Только сами понимаете, не за так.
– Мы-то понимаем... Вот что, Маруся, мы тебе тут барахлишко кое-какое принесли. Вот эта сумка за харч! – пояснил Кузя. – Да ты не бойся, все без обману! Такие вещи на Хитровке не менее чем на полмиллиона потянут. А вот за это, – поставил он на стол вторую сумку, – копейку кинешь. Сама понимаешь, не святым духом живем. Кормиться нужно, да и барышням своим помочь, чтобы не обижались.
– Разве можно на таких молодцов обижаться? – вспыхнули алчностью глаза скупщицы. – А что здесь?
– Кое-какие украшения, хрусталь... Стоящие вещи, недешево нам достались... Ладно, потом поговорим. Чего это мы сразу о делах-то? Давай сначала выпьем, закусим! Так ты не в обиде? – посмотрел он на Егора.
– О чем базар? Подсаживайтесь!
– Ну вот и славно! Я знал, куда шел. Чекисты все хаты спалили, обложили нас со всех сторон, как мамонтов. Вероньку Гаврилову помнишь?
– Эта которая с Кисельного, что ли? – уточнил Егор.
– Она самая. Вчера к ней чекисты заявились. А у нее полная хата жиганов, человек пятнадцать. Пальба началась... Вот Верку вместе с тремя жиганами и пристрелили.
– Славная была бабенка, – взгрустнул молодой жиган, присевший рядом. Звали его Валерка Лупатый. Егор знал его мало, но слышал, что прежде тот был у Собана весьма влиятельной фигурой среди уркачей. – Как прижмет голуба, так готов душу дьяволу отдать. Вот какая баба была!
– За упокой пить не будем, давай во здравие! Живой о живом думает, – напомнил Кузя.
Маруся принесла селедочки с луком, мяса, нарезанного большими кусками, еще одну бутыль самогонки.
– Ну что, за жиганское счастье! – поднял стакан Кузя. – Знаешь, в последнее время оно нас не так часто балует. Куда ни сунешься, а там тебя уже чекисты поджидают. Теперь на барахолке просто так даже тряпку не продашь. Хорошо, что хоть такие барышни, как Маруся, нам помогают. Дай я тебя поцелую, родная, – приобнял Кузя Марусю за плечи. – Ты не ревнуешь? – повернулся он к Егору, который изо всех сил старался выглядеть непринужденным. Получалось это у него не очень хорошо. – Ох какая ты сладенькая! – чмокнул Кузя хозяйку в щеку.
– А где Гаврила? – как бы вспомнив, спросил Егор.
– А хрен его знает, – ответил Кузя, продолжая обнимать хозяйку. – Как начались облавы, так он куда-то слинял. Не то чекисты его где-то грохнули, не то он сам от них куда-то подался.
– Больше вы его не увидите, – заявил тощий и нескладный Валет. – Он всегда, где удача! А как почувствует, что фарт стороной идет, так его больше уже и нет.
