насколько я помню, русские девушки просто созданы для любви.
Геворкян невольно улыбнулся. Любой крупный финансист обязан обладать сильной интуицией, а у Николаса Оппенгеймера она была доведена до совершенства. Так что не стоит удивляться его прозорливости.
Лавр взял себе за правило не откровенничать с начальством – чем меньше оно о тебе знает, тем больше будет доверять.
– Много работы, господин директор. Не успеваю.
– Ну, ты мне брось! На девушек всегда нужно находить время. Только в нашем деле не мешает быть еще и поразборчивее.
Взгляд Геворкяна остановился на вывернутом кармане брюк, это мешало сосредоточиться. И здесь он прав!
– Я учту ваш совет, господин директор, – весело отозвался Геворкян.
Лавр вдруг поймал себя на том, что разговаривает стоя, будто Оппенгеймер видел его. Присесть означало оскорбить господина директора, так что придется немного подождать.
– Учти! Но я тебе звоню по другому поводу.
– Слушаю, господин директор.
– Ты вошел в контакт с нашим человеком?
Геворкян невольно напрягся. Странно... Алмазная корпорация «Де Бирс» имела одну из самых развитых служб безопасности. По большому счету, ее разведка ничем не уступала соответствующим службам ведущих государств мира. С таким фактом считались и признавали за компанией не только финансовое и интеллектуальное могущество, но и успешную защиту собственных секретов.
Странность заключалась в следующем – подобный разговор Николас Оппенгеймер мог бы передоверить начальнику службы безопасности, в крайнем случае одному из своих заместителей.
– Да. Он обещал, что скоро груз будет у меня. Очень надеюсь не разочаровать вас.
– Я доволен твоей работой, – сдержанно отреагировал Оппенгеймер. – Груз получи. Человек, который принесет его тебе, доставил нам некоторые неприятности. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Внизу на правой штанине брюк Геворкян заметил крохотное темное пятнышко, которое его почему-то невероятно раздражало. Это грязь или какой-нибудь мазут? Издалека незаметно, да и кто будет приглядываться, но вот на близком расстоянии видно хорошо. Возможно, вчера он проходил с этим пятном целый день, а ведь у него были важные встречи, среди которых три сугубо деловые, и не исключено, что кто-то обратил внимание на его неряшливость. А ведь в серьезных делах большую роль может сыграть каждая мелочь.
– Не совсем, господин директор.
– Хм... Место в совете директоров зависит от твоей сообразительности. Лично мне нужен такой человек, на которого я всегда могу опереться и которому не надо ничего разжевывать. Я ясно выразился?
Геворкян невольно сглотнул ком, подступивший к горлу.
– Кажется, я вас понимаю, господин директор.
– Вот и отлично! Я так и думал, что мы сумеем найти общий язык. До свидания.
– До свидания, господин директор, – поспешно отозвался Геворкян.
Еще некоторое время Лавр продолжал сжимать в руке мобильный телефон, вслушиваясь в короткие гудки, а затем сунул его в карман.
Для Лавра Константиновича не было секретом то, что служба безопасности «Де Бирс» являлась весьма влиятельной и могущественной организацией и в интересах компании способна была устранить любой источник опасности. В каждом регионе, где присутствовали интересы алмазной корпорации, обязательно организовывались ее филиалы и дочерние фирмы, где безопасности отводилось едва ли не лидирующее место.
Были такие и в Екатеринбурге.
Теневая сторона деятельности корпорации Лавра Геворкяна никогда не привлекала – при неуемном любопытстве можно было запросто нажить крупные неприятности.
Три месяца назад в печати промелькнула информация о том, что в поселке Изумрудный был убит некто Егор Васильевич Павлов, скупщик драгоценных камней, известный в криминальной среде человек. Следствие обратило внимание на то, что в его доме было найдено огромное количество драгоценных камней первой группы, иные из них не встречались на территории России. Но вряд ли в милиции когда-нибудь догадаются о том, что убитый Павлов был всего лишь одним из рядовых могущественной организации, которая занималась драгоценными камнями.
В подобном предпринимательстве не было ничего необычного, компания «Де Бирс» привыкла извлекать прибыль из всего: из золота в Южной Африке, из платины в Бразилии, а если топазы с александритами имеют спрос в России, так почему бы не воспользоваться подобным фактом?
У каждого месторождения драгоценных камней имелся собственный хозяин, но интерес «Де Бирс» выражался в значительной доле акций на этих предприятиях. Вместе с законными поставками камней существовали и частные, доход от которых значительно превосходил доход, идущий через официальные каналы, а потому пренебрегать ими было бы глупо. На «Де Бирс» трудилась целая армия драгоценщиков во многих странах мира, многие из них, как, например, убитый Васильевич, даже не подозревали о том, с каких именно рудников к ним поставляются камни. В России таких было больше всего. С продажи драгоценных камней они получали условленный процент, благодаря которому жили весьма безбедно. Однако от них избавлялись тотчас, как только возникали подозрения, что они каким-либо образом могли бросить тень на головную компанию.
Убийц Павлова так и не нашли. Вряд ли кому придет в голову искать заказчиков в благополучной и огромной корпорации.
Лавр Геворкян поежился, подумав о том, что когда-нибудь может встать вопрос и о его устранении.
В прессе промелькнула информация о том, что владельцем изумрудной копи был некто Арчинов Валерий Петрович, ему также принадлежали золотые прииски неподалеку от Изумрудного. Ни для кого не было секретом то, что у «Де Бирс» существовал давний интерес к этим золотым приискам Урала. Устранив Васильевича, они убивали одним выстрелом сразу двух зайцев: обрубали путь, который мог бы привести ищеек к корпорации, и в то же самое время бросали тень на хозяина территории, где случилось убийство.
Глупо было бы не воспользоваться возможностью вытеснить конкурента с доходного участка.
Геворкяну было известно, что представитель их дочерней компании, расположившейся в Москве, уже встречался с вице-премьером России, который пообещал оказать всяческое содействие.
Лавр Константинович отчетливо осознавал, что в империи Оппенгеймера он всего лишь слепое орудие, которое служит для достижения целей корпорации. Своими действиями корпорация напоминала активно размножающуюся колонию животных, которая уже не умещалась на прежней территории и начинала энергично завоевывать все новые и новые жизненные пространства.
Ровно в девять часов вечера красная «девятка» вырулила в парковую зону, проехала метров сто по узкой заросшей колее и, выбравшись на небольшую поляну, остановилась у большой сосны, поваленной ветром. Место было заповедное, и основные дороги перекрывались шлагбаумами, оставалась только эта небольшая тропа с глубокими колдобинами, куда отваживался заезжать далеко не каждый автомобилист.
Время было позднее, людей вокруг не было видно, и Геворкян чувствовал себя в безопасности. Если объявится милиция, то самое большее, что ему могут предъявить, так это заезд в заповедную зону. Подобное нарушение карается не столь сурово, а потому можно будет откупиться на месте стодолларовой банкнотой.
Лавр Геворкян встречался со Львом Зальцером дважды и сумел составить о нем собственное мнение. Весьма честолюбив, с большими амбициями, умен, циничен. В общем, один из тех типажей, от которых лучше держаться на значительном расстоянии.
Геворкян вышел из машины, глушить двигатель он не стал из соображений безопасности.
Прошло несколько томительных минут. Наконец хрустнула ветка, и на поляну вышел Лева Зальцер. Он
