– Что ты будешь делать с ним, если найдешь? – неожиданно спросил Чертанов.
Вопрос не застал Репу врасплох:
– Не обещаю, что буду с ним церемониться. Ну а ты? Отправишь за решетку?
Чертанов лишь слегка раздвинул губы:
– У меня есть личные мотивы.
Репа оставался серьезен:
– В таком случае желаю тебе удачи.
Репа поднялся. Чуть помедлив, встал и Чертанов. Их рукопожатие напоминало перемирие двух противоборствующих сторон, которые вынуждены в силу сложившихся обстоятельств направить стволы против общего врага.
Серый расстегнул ворот рубашки. Жарко, на дворе самое настоящее лето. Он заказал два бокала пива. Напиваться в такую погоду ни к чему, а вот бокал-другой способен улучшить не ахти какое настроение.
Бар был открытым и располагался в тени двух высоких деревьев, но с раскаленного асфальта поднимался такой жар, словно сидишь не на улице, а вблизи доменной печи. В такую теплынь неплохо бы рвануть куда-нибудь в зеленую полосу и залезть по горло в прохладный пруд.
Лимон подошел ровно в восемнадцать. Физиономия, как всегда, высокомерная и недовольная, как будто его оторвали от очень важных дел.
– Ты напрасно меня сюда выдернул, – заворчал он после короткого рукопожатия. – Здесь мы как у черта на ладони, – он не без опаски посмотрел вокруг. Но мимо, не обращая внимания на двух мужчин, расположившихся за оранжевым пластиковым столиком, спешили лишь беспечные прохожие.
– Не менжуйся! – посоветовал Серый. – Ты думаешь, здесь есть кому-то до тебя дело? Ошибаешься! Каждый занят собственными проблемами. Даже если сейчас рванет мина под столом и твой труп взрывной волной выбросит на тротуар, поверь мне, сочувствующих найдется очень мало. Прохожие просто перешагнут через твои останки и пойдут своей дорогой. Так что расслабься и пей пиво.
– Я за рулем, – произнес Лимон.
– И это я слышу от взрослого мужчины? – словно бы удивился Серый. – За тот трешник, что ты у «хозяина» провел, можно было бы научиться, как вести себя с ментами. Им бы только свое урвать. Сунул сто баксов в зубы и поехал дальше. Только рукой на прощание махать не надо, это их раздражает.
Ухмыльнувшись, Лимон взял предложенный бокал и отхлебнул пиво:
– Ты и мертвого уговоришь.
– Жмуров уговаривать не надо, – глумливо произнес Серый. – Этим они выгодно отличаются от живых.
– Да уж, – отвечал Лимон, поморщившись, словно вместо свежайшего пива ему предложили протухшие помои.
Его взаимоотношения с Серым строились не столько на взаимной выгоде, сколько на страхе. В роковую ночь их знакомства Лимон провел очень неприятные часы, стоя на табурете с петлей на шее. Серый и его подручный Гончар, закусывавшие на кухне, деловито обсуждали, обделается ли пленник, когда повиснет в петле. Потом оба со знанием дела поговорили об оргазме, который якобы испытывают висельники перед смертью. Лимону, руки которого были связаны за спиной, а рот заткнут собственными носками, было не до веселья.
Он попался, как последний лох, напросившись в гости к очаровательной брюнетке Ангелине, которая, как выяснилось, работала на Серого. Он вообще умел располагать к себе людей, этот человек. Когда он встал и, вытерев губы салфеткой, заявил, что вышибет табуретку из-под ног Лимона на счет «три», тому не оставалось ничего иного, как замычать во всю силу голосовых связок, давая понять, что он согласен на выдвинутые Серым условия. С тех пор Лимон навел беспредельщиков на такое количество жертв, что пути к отступлению у него уже не было. Он словно бы продолжал находиться в подвешенном состоянии, отлично понимая, что пощады ему не будет ни от подельщиков, ни от Репы, от имени которого он работал. Впрочем, эта история имела и свои положительные стороны. Опекая скупщиков, он получал значительно меньше, чем за то, что подставлял их Серому. И теперь, похоже, назревала возможность ухватить самый крупный куш в его жизни. Нервно облизав губы, Лимон сказал:
– В принципе, дело на мази. Но я хочу двадцать процентов!
А вот это уже была наглость! Бычье надо ставить в стойло сразу, иначе оно начинает поднимать хвост и упираться рогами. Серый отставил свой бокал в сторону и жестко заметил:
– Мы договаривались на десять.
– Верно, – легко согласился Лимон, – только обстоятельства сильно изменились. Я не знаю, в чем там дело, но вокруг этих денег началась какая-то непонятная возня. Остальные десять процентов я беру за риск. А потом, как ты узнаешь без меня, куда лучше всего наведаться?
– Наверное, ты забыл, каково это – стоять и ждать, пока веревка затянется на твоей шее?
– Такое не забудешь. Но без меня ты так и будешь сшибать мелочовку, рискуя попасться на каждом очередном налете. Не один я смертный. Ты тоже.
– Черт с тобой, – не без досады согласился Серый. – Заметано.
Лимон удовлетворенно улыбнулся. Другого ответа он и не ожидал.
– Тогда слушай и вникай. Самая большая сумма будет на Таганке.
– Сколько? – по-деловому осведомился Серый.
– Где-то около двухсот тысяч.
– Ого! Хороший кусок! Кто их понесет?
– Пацан с Таганки, в небольшом кейсе.
– Его кто-нибудь охраняет? – перебил Серый.
– Думаю, что нет. Грабить кассира считается святотатством. В этом случае грабитель сам себе подпишет смертный приговор…
– Ну-ну, – скривился Серый, – что же это они тогда меня раньше не мочканули? Куда он понесет деньги?
– В квартиру, – ответил Лимон. – Хата у него крепкая, с двумя железными дверьми.
Назаров задумался. Его взгляд невольно остановился на молоденькой официантке. Она переходила от одного пустого столика к другому, тщательно протирая их тряпкой, при этом заманчиво наклоняясь. Ей бы на панели где-нибудь работать. Людям радость дарить, а она здесь грязной тряпкой машет.
– Ну, предположим, что до квартиры он не доберется, – потер подбородок Серый. – А вот таскать в простом кейсе такую сумму – это действительно большая ошибка. А за ошибки, как ты знаешь, положено платить. Кстати, а что ты собираешься делать со своими деньгами? Это ведь сорок тысяч баксов!
– А тебе, собственно, что за дело? – огрызнулся Лимон, демонстративно отодвигая от себя бокал с пивом и этим давая понять, что угощение в него уже не лезет. – Я же тебя не спрашиваю, что ты будешь делать с такой прорвой денег!
– А я и не делаю из этого никакого секрета, – доброжелательно отозвался Серый, широко улыбаясь. – Оттянусь по полной программе. Поеду куда-нибудь в Таиланд, возьму с собой полчемодана презервативов. Говорят, там самые умелые соски. Натра-а-хаюсь! – мечтательно протянул он. – А остальное спущу в кабаках. Ну, может, тачку еще приличную возьму. А то уж как-то неудобно даже на «девятке» разъезжать. Так что желания у меня самые что ни на есть земные.
– Ты один будешь?
Назаров остановил тяжелый взгляд на Лимоне, и тот невольно поежился.
– А тебе-то что за дело?
– Да так спросил.
Серый сделал большой глоток и с отвращением отставил от себя недопитый бокал.
– Фу-ты, терпеть не могу теплое пиво. – Он поднялся. – Знаешь что, Лимон, когда-нибудь тебя погубит любопытство. Или жадность.
И вышел из павильона.
Чертанов уже собирался ложиться спать, когда неожиданно затрезвонил телефон. Ох уж эти полуночные звонки! Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что звонок таит в себе опасность. Чертанов невольно прислушался к себе – вновь, как это случалось с ним только в минуты
