— Вот видишь, тебе просто показалось. Там никого нет.
Эльм не спускал с окна глаз. К его удивлению, за окном мелькнула тень и чья-то рука закрыла окно.
Король тоже смотрел на башню, потом, ни слова не говоря, отвернулся и снова занялся розами.
— Не всегда следует верить тому, что видишь, — сказал он. — Можно легко ошибиться.
Эльм промолчал. Он все еще смотрел на окно. «Конечно, это незнакомец! — думал он. — Вот где он прячется! Это была его рука! Значит, иногда его можно увидеть, он не невидимка. Наконец-то я нашел его убежище».
Эльм повернулся и побежал в замок. В Главном холле он остановился и прислушался — Королева ходила по Золотому залу.
Он стал подниматься по лестнице, но тут входная дверь с грохотом распахнулась:
— Эльм! — загремел голос Короля.
Эльм остановился. Король заметил его. В два прыжка он был уже рядом с Эльмом. Его испачканная землей рука схватила Эльма за ухо и потащила вниз. Эльм заплакал, но Король не отпустил его. В холл вышла Королева.
— Что случилось? — спросила она.
— Эльм хотел подняться в Круглую башню, — ответил Король.
— В Круглую башню? Значит, он узнал… Что ему там понадобилось?
— Он решил, что там кто-то есть! Скажи ему, что там никого быть не может! Мне он не верит!
Король встряхнул Эльма, и Эльм заплакал еще громче.
— Ты должен нам верить. Если я тебе сказал, что там никого нет, значит, так оно и есть. Ясно?
— Ясно! — крикнул Эльм, пытаясь вырваться из железных рук Короля.
— У тебя слишком бурное воображение, Эльм, — сказала Королева. — Будь послушным мальчиком, иначе придется тебя наказать[2].
Эльм обещал слушаться Короля и Королеву. Но ведь он сам видел, как чья-то рука закрыла окно! И Король прекрасно знал, что Эльм это видел.
Теперь уже путь в Круглую башню был ему закрыт. Все дни Королева зорко следила за ним.
По ночам Эльм прислушивался, не ходит ли кто в башне. Он слышал какие-то непонятные звуки, но они доносились не из башни, а из глубины замка и напоминали шорох, с каким камень рассыпается в прах.
Сперва Эльму было страшно, но шорох не приближался, и Эльм перестал обращать на него внимание. Слышал он и уже знакомое слабое царапанье, хотя выяснить, что оно означает, ему так и не удалось. Однако больше всего Эльма пугали раздававшиеся иногда тихие вздохи. Эльму казалось, что это сам замок вздыхает от неведомой скорби.
Скорбь эта словно пробегала по его спальне. Ему беспричинно хотелось плакать, и он тосковал по своей старой солнечной комнате.
В такие ночи он не мог спать.
15
Однажды Эльм рассказал про все эти звуки Королю и Королеве.
Они встревожились и отвели глаза.
— Ночью часто мерещатся всякие звуки, — сказала Королева.
— Замок старый, ничего удивительного, если где-нибудь что-то и скрипнет, — сказал Король.
— Ты не бойся и перестань прислушиваться, — сказали они в один голос. — Тогда все звуки исчезнут сами собой. Это все — плод твоего воображения.
Но Эльм знал, что звуки не исчезнут, даже если он перестанет о них думать.
Как-то ночью любопытство пересилило в нем страх. Он встал, взял фонарь и отправился на разведку. Звуки доносились откуда-то сверху.
По лестнице он поднимался, держась за перила — светильников тут было мало и свет их был не такой яркий, как внизу. А фонарь Эльма сильно чадил, и ему не хотелось зажигать его раньше времени.
На втором этаже звуки слышались так же, как и на первом, — ни громче и ни тише. Словно это были не звуки, а лишь их слабое эхо.
Эльм шел по темным коридорам, поднимался по крутым винтовым лестницам и пробирался по извилистым переходам. Но звуки не приближались, они по-прежнему напоминали эхо, пролетавшее среди толстых каменных стен.
В конце концов Эльм был вынужден зажечь свой фонарь. От чада у него потекли слезы. Он почти ничего не видел. На неровных каменных стенах плясали причудливые тени. Эльм старался не смотреть на них и не спускал глаз с луча, рассекавшего темноту.
Он шел очень долго и наконец попал в коридор, который был уже всех предыдущих. Эльму приходилось часто нагибать голову, чтобы не ушибиться о камни, свисавшие с потолка. Взрослый человек вряд ли мог пройти по этому коридору.
Воздух здесь был спертый и пахло плесенью. Эльм держался рукой за стену, еще более неровную, чем в других коридорах. Кое-где с потолка падали тяжелые капли. Рука мальчика скользнула по мокрой плесени. Он вздрогнул от отвращения вытер руку о штаны.
Ему было холодно.
Постепенно коридор расширился и круто свернул в сторону. Идти стало еще трудней: одни плиты пола торчали вверх, другие провалились.
Эльма охватил страх. Неужели в Белом замке много таких коридоров? А он-то думал, что в замке повсюду так же красиво и уютно, как в нижних залах и покоях, где они жили. Уж не сон ли это?
Фонарь вдруг зашипел и погас. Эльм поставил его на пол и ощупью пошел дальше.
Может быть, он шел час, может, — два. А может, — всего несколько минут. И все время ему казалось, будто все это происходит во сне.
Неожиданно потянуло холодом. Эльм испуганно поднял глаза и увидел над токовой несколько бойниц. В небе мерцала далекая звезда. Эльм вздохнул с облегчением — это была добрая знакомая.
Но вот бойницы и дующий в них ветер остались позади. Воздух опять сделался затхлым и дышать стало трудно.
Под ногами у Эльма хрустел песок. Он наклонился и пощупал пол — каменные плиты здесь давно раскрошились.
Эльм провел рукой по стене — с нее тоже сыпался песок.
Он подошел к новой лестнице и стал подниматься. Лестница закачалась у него под ногами. Или ему это только показалось? Он замер. Лестница перестала качаться.
Еще шаг, теперь лестница качалась уже сильней. Сверху тянуло холодом и сыростью. Эльм опустился на колени и пошарил вокруг руками. Лестница никуда не вела — она обрывалась в воздухе над головой у Эльма.
Он поспешно спустился вниз. От стены отвалился камень. Эльм услышал, как камень пролетел в темноте, но звука падения так и не дождался, словно рядом с ним была бездонная пропасть.
Мальчика охватил ужас, и он побежал, скользя и спотыкаясь. Иногда он падал, расшибался, царапал руки и колени, но не обращал на это внимания. Он думал только о том, как бы убежать подальше от бездонной пропасти.
Наконец, запах плесени исчез и песок перестал хрустеть под ногами. Эльм свернул за угол, здесь коридор расходился в разные стороны. Эльм пошел влево, тут пол был ровный, но в какой части замка он находится, Эльм не знал.
Перед ним возникла новая винтовая лестница, он поднялся по ней и увидел дверь. Пока он переводил дух, за дверью раздалось уже знакомое жужжание.
Эльм прижался ухом к двери. Там кто-то пел. Слов он не разобрал. Сперва ему показалось, будто поет
