ладонь и с силой сжать его, чтобы он умолк навсегда. Приблизившись, Беспалый с размаху ударил по вытянутой руке с пистолетом, а другой рукой тотчас ухватил парня за горло и повалил на землю.
– Как вы меня нашли? – зло произнес Беспалый, глядя в расширенные от ужаса глаза противника.
Парень, задыхаясь, прохрипел что-то невнятное.
– Как вы меня нашли?! – шипел Беспалый, тыча пистолетом в его лицо.
– Послушай…
Вдавив ствол в щеку, Беспалый с силой повернул его. Пленник дернулся от боли.
– Сдохнуть хочешь, тварь!
– Хорошо, я скажу, только не убивай меня… Я здесь не при делах. Сам понимаешь, принести, отнести – это все мое. А более важные вещи решают другие. Мы случайно подслушали твой разговор с Варягом. Следили за ним, он был у нас на крючке, а заодно вышли на тебя. Отказываться от таких денег было грех. Сам понимаешь… Никаких налогов платить не надо, положил себе в карман, и порядок.
– Прослушивал МУР?
– Да.
– Давно Варяг на прослушке?
– Давно… Отдан приказ на его устранение. Он не жилец, его все равно уберут.
– Золото, значит, вы хотели взять себе?
– Так получилось.
– Про Азата придумали по ходу дела?
– Немного сымпровизировали. Как ты догадался, что мы из уголовки?
Хватка Беспалого сделалась крепче, старик негромко расхохотался.
– Я немного владею телепатией.
Парень его утомлял, разговор следовало завершать. Беспалый надавил предплечьем на его горло, перекрыв доступ кислорода. Сопротивляясь, парень дернул головой, пытаясь освободиться от железного объятия. Еще через секунду, вместе с хрипом, из него вышел последний глоток воздуха.
– Тише, тише… – ласково прошептал Беспалый, и, когда парень расслабленно и освобожденно вытянулся на керамзите, он скупо похвалил его: – Вот так-то оно, пожалуй, лучше будет.
На улице оставался еще водитель. Очень странно, что он не нагрянул в помещение с первыми же выстрелами. Его поведение можно объяснить только тем, что он не сомневался – коллеги справятся и без его помощи. Ошибочка вышла. Поднявшись, Беспалый направился к выходу.
Остановившись перед закрытой дверью, он прислушался. Никаких звуков, указывающих на опасность или близкое присутствие человека, – ни хруста камней под подошвами, ни нервного покашливания. Ничего, ровным счетом! А может, и того проще – шофер, чтобы не терять времечко, решил покемарить за рулем, как это случается со всяким водилой.
Слегка приоткрыв дверь, Беспалый выглянул. Машина стояла на прежнем месте, вот только водителя в салоне не было видно. А что, если он просто ушел по большой нужде и сейчас, сидя в кустах со спущенными штанами, с аппетитом покуривает. Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, Беспалый вышел из укрытия и направился к воротам. А вот это уже сюрприз! – Ворота закрыты, а створки крепко закручены толстой проволокой.
– Стоять! – раздался зловещий голос. – Дернешься, останешься без башки… А теперь осторожненько, чтобы не расстраивать меня, подними руки, старый черт!
В правой руке Беспалый сжимал пистолет. Трезво взвесив ситуацию, он оценил собственные шансы – стоит сделать резкое движение, и парочка пуль размозжит ему череп. Человек, стоящий за его спиной, находился на расстоянии каких-то пяти шагов, и не стоило тешить себя иллюзиями, что он промахнется. По-другому это называется стрельба в упор!
– Послушай, давай договоримся, ты идешь в одну сторону, а я в другую…
– Я сказал – руки вверх! Пушку брось!
Тон бескомпромиссный, парень явно нервничал. Если раздражать его и дальше, то он может не выдержать.
Беспалый разжал пальцы, пистолет глухо ударился стволом о камень. Беспалый стал медленно поднимать руки. Водитель, стоявший за его спиной, должен был взглянуть на упавший пистолет (такова человеческая природа) – наиболее благоприятный момент для нападения. Единственное, что сдерживало Беспалого, расстояние – не преодолеть, слишком велико! Правая рука старика, будто освободившись от тяжести, пошла вверх значительно быстрее, он понимал, что сейчас взгляд неприятеля сосредоточен именно на ней. Прежде чем водитель сумел что-то понять, Беспалый выдернул левой рукой из-за пояса второй ствол и дважды, не оборачиваясь, выстрелил из-за спины. Одновременно, вместе с мягким ударом падающего тела, раздался вибрирующий звук потревоженной жести. Куда же это он свалился?
Обернувшись, Тимофей увидел, что водитель, широко раскинув руки и ноги, лежал на груде какого-то тряпья, – во времена интенсивного строительства здесь накопилось всякой ветоши, – а вот правая его нога, зацепив лист жести, оставалась согнутой, с выставленным вверх коленом. Парень был молодой – не более двадцати пяти лет: хорошо сложен, пригож лицом. Обычно такие лица, как у него, рисуют на плакатах, пропагандирующих здоровый образ жизни. Единственное, что его портило, так это пулевое отверстие под правым глазом.
Беспалый одобрительно хмыкнул. Неплохой выстрел, подобной меткостью следовало гордиться – это в его-то годы! Вторая пуля ушла в молочко – скорее всего, это случилось оттого, что парень дернулся. Но это уже неважно, этим можно пренебречь.
Подумав, Беспалый бросил пистолет на грудь покойнику. Вокруг по-прежнему царило безмолвие – лес, обступивший строительную площадку, тихо шумел. Размотав на воротах проволоку, Беспалый распахнул створки и двинулся в сторону шоссе.
Глава 26
ПОСЛЕДНИЙ ЭКЗАМЕН
Высоко подняв подбородок, Голицын медленно прошелся вдоль строя. В сравнении с рослыми курсантами он смотрелся едва ли не подростком, а многим и вовсе едва доставал до плеча. Но ощущение было таково, что у каждого из них он рассматривал макушку. Исполин, одним словом! В правой руке генерал держал небольшой кусок глины и мял его пальцами. По заверению генерала такое упражнение способствовало плавному нажатию курка, кроме того, у человека, который все время имеет дело с оружием, пальцы должны быть сильными.
– Хочу вас поздравить, товарищи курсанты, ваша учеба подошла к концу. – Офицеры невольно заулыбались. Это был тот самый редкий случай, когда царский генерал обратился к ним по уставу, опустив традиционное «господа». – В конце всякого серьезного дела предусматривается экзамен, – помолчав, добавил он, – будет он и в нашей школе.
Глина в пальцах генерала Голицына крошилась и осыпала мелкими крошками начищенные до блеска сапоги, но подобное обстоятельство его не тяготило. На такую неприятность имеется ординарец – отчистит, смахнет пыль, за то ему и жалованье полагается.
Подняв руку, он сдунул с ладони прилипшие крошки и пальцем поманил к себе адъютанта, который стоял чуть в стороне с небольшим ведерком, до самого верха наполненным густой вязкой глиной. Поспешно, дабы не накликать на свою голову господский гнев, он подскочил к генерал-лейтенанту и поднял ведро. Генерал Голицын придирчиво осмотрел комковатую поверхность и взял темно-коричневый комок в ладонь. Глина была размешана с особой тщательностью (чувствовалось, что в этом деле адъютант изрядно преуспел), до такого состояния, что впору заниматься ваянием. Но руки господина Голицына были предназначены для иных дел – он вновь принялся разминать пальцы. По его удовлетворенному лицу было заметно, что подобная процедура доставляет ему немалое удовольствие. Кто знает, может, в прошлой жизни ему довелось быть скульптором.
– Мы с вами находимся на войне, – голос генерала при последних словах сделался жестким, – а она, как известно, допускает некий процент потерь. Не исключаю, что будут они и у нас. Вам все понятно?! – бодро закончил генерал, еще выше приподняв подбородок.
– Так точно, – нестройной волной пронеслось по шеренге.
Беспалый никогда не видел Голицына в таком состоянии. Князь находился на пике душевного подъема, это точно! Он будто бы помолодел лет на тридцать. Видно, нечто подобное чувствует пехотинец перед
