– Алекс, боже!
И тут я почувствовал, что весь горю. Я опустил глаза и увидел, что тело у меня покрыто пузырями и некоторые их них уже лопнули и сочатся сукровицей. В пылу погони и схватки я боли почему-то не чувствовал, а вот теперь с каждой секундой боль становилась все невыносимее. Я скрипнул зубами. Мелисса метнулась в глубь салона и вернулась с инъектором в руках. Она с трудом нашла на моем предплечье место, свободное от пузырей, и приложила инъектор.
Затем Мелисса поспешно заняла место пилота и подняла аппарель. Флайер рванулся к судну, и через пару минут мы были на борту.
На судне кипела работа. Мелисса подняла по тревоге экипаж, и к этому моменту они уже вытащили на палубу и устроили под тентом живых и раненых нападавших и уложили в ряд коконы с трупами тех, кто попал под горячую лапу тэру.
– Эти подождут, надо срочно заняться тобой,- сказала Мелисса, окинув взглядом корнезианцев, и повлекла меня в судовой медблок.
Там она заставила меня встать в ванну и долго поливала меня знакомой мне желтой жидкостью. Когда запас бутылок с этой жидкостью закончился, набралась почти целая ванна. Мелисса приказала мне лечь в ванну, а сама занялась настройкой Р-камеры.
Когда я выбрался из ванны, смотреть на меня было страшно: кожи на мне почти не осталось. Но больно мне не было.
Мелисса недрогнувшей рукой сделала мне еще несколько инъекций и помогла залезть в Р-камеру. Я погрузился в густой гель и мгновенно заснул.
Проснулся я, как оказалось, почти через сутки. Ко мне сразу подошла дежурившая медсестра и сказала, что я могу уже выходить.
В душе я смыл с себя гель и с удивлением обнаружил, что покрыт абсолютно здоровой, нежной, как у младенца, кожей. Позже Мелисса объяснила, что мне помогло то, что я долго плавал в океане. Вода, конечно, катализатор, но она же и смыла почти все химические вещества, попавшие мне на кожу при соприкосновениях с корнезианцами, когда я дрался с ними у Георга.
Напала на нас, как оказалось, компания подростков, почти детей, но практически все они были уже «пограничниками». Как легко было Мелиссе выяснить с помощью «Высшего Суда», многие из них были хорошо знакомы между собой, а другие, жители соседних островов, присоединились к компании в течение дня. Компания весь день гуляла по ярмарке, и все выпили соце гораздо больше, чем следовало. Они не пошли ни на одно представление, но когда ночной спектакль закончился, они сообразили, что пропустили самое интересное. Кому-то из них пришла в голову мысль посмотреть вблизи на земных животных, которые к тому времени уже были закрыты на ночь в ангаре. Конечно, армейские ангары имеют надежнейшую защиту от несанкционированного проникновения. Не попав в ангар к животным, компания попыталась проникнуть в ангары, где ночевали люди, и тоже, естественно, потерпела фиаско. Но по ходу дела они все больше возбуждались и теряли способность здраво соображать: агрессия требовала немедленного выхода.
Если бы эти подростки направились в поселок или в гостевые дома, жертв, несомненно, было бы огромное количество. Но в тот момент их интересы сосредоточились, к счастью, на землянах. Не проникнув в ангары, они решили попасть на суда. Понтонные дороги на ночь никогда не убирались, и они пошли к судам. В каютах Шерра, Георга и Мелиссы горел свет. Это и привлекло их внимание к нашему транспорту. Сходни, конечно, были подняты, но суда не были защищены от проникновения так хорошо, как ангары, да и потребности такой до сих пор не возникало.
Возбуждение и природная ловкость позволили корнезианцам забраться на одну из открытых верхних палуб. Они сами толком не знали, что именно хотят делать, но ощущение того, что они совершают что-то опасное и недозволенное, еще больше их распаляло.
На судно забрались двадцать три корнезианца. Двое оказались слишком неловки или недостаточно агрессивны и остались на берегу, где их потом обнаружили десантники Майкла, прибывшие вместе с бригадой врачей ночью, когда я уже лежал в Р-камере.
Попав на судно, компания разделилась. Десять подростков отправились на нашу палубу, где и ворвались к Георгу. Двенадцати другим повезло гораздо меньше, они выбрали для приключений палубу, где находилась каюта Шерра. Еще один отправился обследовать другие верхние палубы, но, услышав шум сражения у Шерра, решил сбежать. Его-то я и заметил в коридоре…
Шерр убил семерых, пятерых серьезно ранил. В драке в каюте Георга ощутимо пострадавших корнезианцев не было. Всех живых, включая двух, оставшихся «за бортом», обработали системой «Маркер-Деструктор». Тяжелораненых отправили в госпиталь на Лалуэ, остальных отпустили домой. Никто из них не успел стать настоящим ги-ше-релом.
Утром наши корабли снялись со стоянки и отправились к следующему острову. Начался очередной рабочий день… Без меня ребятам пришлось сложновато, но капитан выделил в помощь дополнительно трех человек из экипажа, а переговоры с гоэ провела сама Мелисса.
Одного дня для восстановления здоровья мне было достаточно, и на следующий день я вернулся к своим обязанностям. Конечно, регенерация кожи и огрубление поверхностного слоя продолжались еще почти неделю, но это никак не мешало моей работе.
С каждым днем количество островов, которые еще не посетили гастрольные суда, все уменьшалось, и часть десантников Майкл направил на проведение превентивных акций. Впереди по маршрутам следования судов направленное ?-излучение с сигма-ритмом усыпляло население островов, туда высаживались бригады десантников и проводили обработку всех мужчин острова, как это впервые проделала бригада Макса. Такая тактика была предельно эффективной, но, к сожалению, индивидуальная обработка каждого мужчины требовала много времени, и реальным было подвергать подобной процедуре только острова с малым количеством населения. Но делать это стоило хотя бы для того, чтобы прибывшие на праздник с таких островов никаких проблем уже не доставляли.
Тем временем приближался конец нашего утомительного путешествия, мы считали оставшиеся дни, и казалось, что все проблемы и сложности уже позади. Тем более что Майкл сумел выделить нам в помощь десяток десантников, все-таки наш маршрут оставался самым сложным. На других маршрутах обстановка и с самого начала, и теперь была гораздо спокойнее.
До конца операции оставалось всего четыре дня, когда мы встали на якорь у острова Та-ни-кау. Все шло обычным порядком. Население острова было невелико, да и гостей приплыло не так уж много, так что мы рассчитывали обойтись одним балетным спектаклем. Так и вышло, правда, зал был не просто полон, а забит до отказа.
В тот день под моим началом впервые находились присланные Майклом десантники. Еще накануне я провел с ними инструктаж, и с самого утра они работали как члены «команды КСО». Показали они себя прекрасно. Они были не такими уставшими, как наши ребята, да и все мероприятия были им в новинку и вызывали здоровый интерес. Они были бодры, внимательны, аккуратны, везде успевали, и порядок в этот день на ярмарке был образцовый.
И вот начался балетный спектакль. Еще до того, как в зале погас свет, мне показалось, что с публикой что-то не в порядке. Мне не нравилось выражение лиц у некоторых зрителей, мне казалось, что у многих слишком блестят глаза и они как-то по-особому внимательно разглядывают женщин… И хотя все это было на уровне смутных ощущений, я решил подстраховаться и всем, кто работал на спектакле, дал указание повысить бдительность и иметь при себе дополнительную емкость с жидким «Маркером».
Неприятности начались почти сразу, как только поднялся занавес. Мелисса еще не закончила свой танец охотника, как в секторе, за который я отвечал, проявился десяток «пограничников». Как я ни старался действовать с максимальной оперативностью, я не успевал обрабатывать всех вновь проявляющихся. Я решил просить помощи у тех, в чьих секторах обстановка была более спокойной, но, когда оглядел зал, пришел в ужас. Весь зал, казалось, был на грани срыва. Сотни зрителей-мужчин вели себя беспокойно, дергались, вскакивали со своих мест… Хуже всего было в секторах десантников, потому что десантники, все как один, завороженно, не отрывая глаз, смотрели на сцену, где Мелисса исполняла танец воинов…
Дьявол! Этого я не учел! Я забыл, что, когда я сам первый раз смотрел этот балет, точно так же не мог ни на миг отвести глаз от происходящего там, в свете софитов…
Я выскочил в фойе, переключил свой комм на диапазон, на который были настроены только коммуникаторы десантников, и заорал:
– Тревога! Тревога! Все внимание в зал! В секторах вашей ответственности опасность!
Я немедленно вернулся в зал и убедился, что сумел вывести десантников из транса. Но случайно брошенный взгляд в сторону сцены поверг меня в шок: на сцене Мелисса была не одна! Два корнезианца уже перебрались через высокий двойной бортик рампы, и еще несколько карабкались вслед за ними! А из первых рядов к рампе устремился еще десяток мужчин! Я вспомнил толпу, бросившуюся к Мелиссе на той проклятой поляне…
Все дальнейшее происходило очень быстро, картины менялись стремительно, как в калейдоскопе.
Вот Мелисса в белой тунике танцует на фоне греческого храма… Вот ее окружает все увеличивающаяся толпа «пограничников»… Вот на сцене беснуются корнезианцы, а над ними в воздухе парит Мелисса в испачканной алым и бурым тунике… Вот рядом с Мелиссой в воздухе завис Шерр, и она показывает ему в зал…
Музыка смолкла, и отчетливо стали слышны крики и истошные вопли на фоне нарастающего общего шума. В зале вспыхнул свет, и я увидел, что там творится нечто невообразимое.
По всему залу сотни аборигенов набрасывались на своих соседей, те пытались оказывать сопротивление, но обмякшие тела и пятна бурой крови свидетельствовали о том, что с выродками, ги-ше-релами, нормальные корнезианцы справиться не могут. Многие зрители вскочили со своих мест и устремились к выходам из зала. В проходах началась давка.
Я прижался к стене рядом с дверью, в которую начала ломиться обезумевшая толпа, мужчины и женщины с выражением дикого ужаса на лицах. В разных концах зала я видел людей из своей команды, беспомощных, зажатых телами, влекомых по проходам, прижатых, как я, к стене…
Всеобщая паника длилась меньше минуты. Как по команде, все, находящиеся в зале, вдруг успокоились, затихли, те, кто был на ногах, тихо опускались на пол прямо там, где стояли…
Нет! НЕ ВСЕ!
На ги-ше-релов сигма-ритм не подействовал!!!
Зал потряс радостный вой. Теперь, не встречая сопротивления уснувших жертв, ги-ше-релы набросились на ближайшие к ним тела…
– Остановите их любой ценой! – закричала Мелисса.
На людей сигма-ритм, конечно, никакого воздействия не оказал, но ребята стояли совершенно растерянные, не понимающие, что надо делать. Кто-то, кажется, Стивен Ли, ринулся к ближайшему ги-ше-релу, привычно пытаясь сделать ему инъекцию, но тот развернулся, ударил Стивена, и тот упал в проходе между рядами. А ги-ше-рел опять склонился к своей жертве…
Я включил свой комм в режим общей связи:
– Ребята! Бейте их!!! Никаких инъекций! Убивайте выродков! Иначе их не остановить!!!
Первыми среагировали десантники, и никакие ги-ше-релы не могли им противостоять.
Ребятам из моей команды решиться убивать было очень трудно, но ужас происходящего не оставлял им никакого выбора. Когда рядом с тобой женщине перегрызают горло…
А Мелисса, паря в воздухе над сценой, кричала в коммуникатор:
– Арчил, выродки все равно не засыпают! Расширяй диапазон в сторону коротких волн! И давай всю мощность, все, что выдержит передатчик!…Лена! Толя! Почему до сих пор не пошел «Маркер»?! Значит, мало! Давайте еще две дозы! Три!… Пока не успокоятся!!!
Вдруг Мелисса ринулась вниз, в один из секторов, где не было никого из ребят «КСО». Тот, кто должен был работать в этом секторе, лежал в проходе в луже красной крови…
…Меня многому учили на занятиях по боевой подготовке. Да, я умел сворачивать шею, ломать позвоночник, вбивать лицевые кости внутрь головы! Но я никогда не думал, что мне когда-нибудь придется применять на практике эти свои умения…
А теперь мне пришлось делать ЭТО!
Мне казалось, что я убивал долго, целую вечность. А на самом деле все длилось меньше трех минут…
И странно, потом я никак не мог вспомнить, сколько ги-ше-релов и каким именно образом убил… Но я отлично помнил все, что происходило вокруг.
Вот местный гоэ заснул в кресле в своем «загончике». Его «телохранители» забились в углы загородки, у одного из них голова запрокинута и одежда залита бурым…
Вот Шерр, стремительно пикирующий в центр сектора. Он бьет и лапами, и хвостом, и руками… Взлетает над рядами и сверху обрушивается на ги-ше-релов, нанося молниеносные точные удары…
Вот на сцене толпа выродков, сцепившихся в беспощадной схватке друг с другом…
