— Мисс Блейн?
— Да.
Наверное, Квинтон закончил с телефоном.
— Григорий Сергеев. Я звоню, как и обещал.
— Да, я только что просматривала бумаги, которые вы прислали. Но там все равно не так уж и много.
— Я забыл кое-какие мелкие детали. Еще у меня появился номер, на который вы можете оставлять мне сообщения.
— Хорошо. Какой номер?
Похоже на код Такомы.
— Какие-нибудь вопросы?
— Да. В ваших бумагах упомянуто имя «Ингстром», но никак не помечено, отправитель он или получатель. Он мог быть агентом из Осло. Слишком мало сведений, чтобы сказать наверняка.
— Ага. Корабль потерпел крушение. В бумаге перечислен груз, компенсация за спасение которого идет на оплату ремонта. Этот Ингстром забрал груз в счет оплаты, — объяснил Сергеев.
— Ясно. В Сиэтле есть или была судомонтажная компания Ингстромов.
— Для начала отлично. Мне надо идти. Оставьте сообщение, когда выясните что-нибудь еще.
Трубка в моей руке умерла.
— Квинтон! — рявкнула я. — Что ты делаешь с телефоном?
Из-под стола возникла голова Квинтона в полуопущенных наушниках.
— Я только что подсоединил детали. Теперь линия в порядке.
— Теперь да. А тридцать секунд назад?
— Вне доступа.
— Но телефон работал.
Квинтон пожал плечами.
— Гм… не должен был. Хотя не важно. Так или иначе, сейчас автоматический передатчик подключен к модемной линии.
— Могу я позвонить, не опасаясь обрыва связи? — спросила я.
— Конечно. Я собираюсь тестировать проводку, но это быстро и звонку не помешает.
Квинтон нырнул обратно под стол, я взяла трубку и позвонила в сиэтлскую судомонтажную компанию Ингстрома. Мне ответил очень молодой мужской голос:
— Алло? Чем я могу вам помочь?
— Я разыскиваю судомонтажную компанию Ингстрома. Это был их номер, — сказала я.
— О да, конечно. Компании больше нет. Я помогаю с аукционами. Думаю, все документы — у семьи и адвокатов.
— Вообще-то я ищу предмет мебели. А что за аукционы?
— Продажа собственности компании и личного имущества, то и другое. 'Антиквариат и аукционы Маккейна'.
— Личного имущества? Кто-то умер?
— Да. Владелец и его сын погибли в кораблекрушении. Жутковато, а? Занимались ремонтом лодок, а их собственная пошла ко дну. Аж мурашки по спине.
— Ирония судьбы. Гм… не хочу показаться грубой, но мне надо поговорить с кем-нибудь насчет мебели.
Мой собеседник замешкался.
— У нас сейчас дел выше крыши… но если вы подойдете на предварительный просмотр, спросите Уильяма или Брэндона. Может, сработает. Просмотр идет с трех до семи.
Я записала адрес и пообещала прийти. Взглянула на часы. Четверть шестого.
— Квинтон. Мне надо идти. Ты закончил?
Он, напевая, встал и подошел к столу с моей стороны.
— Ага, почти. — Вставил дискету в дисковод. — Дай только загружу программу.
Машина зажужжала и, чуть поворчав, выдала сообщение. Квинтон набрал цепочку команд и посмотрел на результат.
— Ну вот. Кажется, неплохо. Работать должна отлично. Теперь, чтобы активировать платы на двери и окнах, просто заходишь сюда и выводишь новое меню…
Он показал мне, как активировать и отключать систему, объяснил функции и параметры новой сигнализации. Показал на оборотную сторону крышки стола.
— Видишь красную лампочку у края? Она будет медленно мигать, если что-то побеспокоит детекторы движения, например, кто-нибудь вздумает незаметно к тебе подкрасться. Код «Девять-девять-девять» получаешь, когда сенсоры активируются при включенной системе. Есть еще пассивный компонент сигнализации и тревожная кнопка. Если введешь удаленный тревожный код или нажмешь кнопку вот здесь, — Квинтой ткнул в еще одну штуковину под столом, — разверзнутся небеса. Можешь еще позвонить на свой компьютер и осмотреть кабинет через дистанционную оптоволоконную камеру, ее я установил над входом. А на дверце сейфа стоит язычковый переключатель, по которому можно узнать, открывал ли его кто-нибудь в твое отсутствие. Нравится?
— О да. Очень. Сколько я тебе должна?
Квинтон отмахнулся.
— Я еще не распечатал счет. Занесу в другой раз, ладно?
— Хорошо. Теперь мне надо бежать. Подбросить тебя?
— Нет, спасибо. Я собирался куда-нибудь в кино. Как ты?.. — поднял он бровь.
Я уже собирала вещи и направлялась к выходу.
— Сегодня не могу, спасибо. Увидимся, когда принесешь счет.
Он помешкал, захватил свой пакет и проскочил в дверь.
— Без проблем. Если буду нужен, ищи в библиотеке.
Квинтон закинул рюкзак на плечо и отбыл. Я стояла и смотрела, как он уходит. Я никак не могла его понять. Иногда Квинтон вел себя как друг, с которым мы тысячу лет знакомы, а потом вдруг снова превращался в постороннего человека. Меня это смущало, однако не настолько, чтобы всерьез беспокоиться. Надо идти. Скоро я узнаю, что случилось с судомонтажной компанией Ингстрома и фамильной ценностью Сергеева. Надеюсь.
9
Я объехала озеро Юнион и обнаружила склад судомонтажной компании Ингстрома у северного края, к востоку от Газуоркс-парка. Пришлось потрудиться, чтобы найти свободное место для парковки. Маленькая, засыпанная гравием площадка была полностью заставлена машинами, а пока я нарезала круги, в тумане все сильнее накрапывал дождь. Какой-то седан тоже выискивал, где бы остановиться. Я втиснулась между двумя авто и побежала к дверям склада, плотнее запахивая кожаную куртку. Жаль, что мне не пришло в голову надеть плащ.
Я заскочила на склад и отряхнулась, как собака. Со своего поста у ноутбука за длинным раздвижным столом на меня уставился подросток.
— Здравствуйте, — сказала я. — Я бы хотела поговорить с Уильямом или Брэндоном.
Мальчик оживился.
— Это вы звонили, верно? Брэндон уехал. А Уильям сейчас в кабинете с семьей. Он скоро выйдет. Не хотите погулять здесь, может, найдете свою мебель?
— Конечно, хотя, думаю, я бы сразу заметила…
Я оглядела ряды упакованных вещей и ящиков под треугольниками пыльного света. В самой глубине к потолку тянулись мачты деревянной лодки.
— Или нет. Тут столько всего. Вы случайно не знаете, есть в этой куче орган для гостиной?
Парень покачал головой.
— Вам надо поговорить с Уильямом. Но здесь много интересного — даже целая лодка! Не хотите сделать заявку на торги?
Наверное, заметил в моих глазах блеск помешанного на аукционах. Я люблю приобретать дешевое добротное старье, такое как мой «ровер». Вероятно, реакция на мамино увлечение последними новинками. Я предпочитаю хорошие, прочные старые вещи, даже если приходится самой доводить их до ума. Этот мальчик понял, что перед ним легкая нажива, едва только я вошла.
— Конечно, — ответила я.
Он внес мое имя и рабочий телефон в базу данных, выдал мне распечатанный каталог и картонку с номером.
— Не потеряйте табличку, а то придется вас заново регистрировать, — предупредил парень.
Я положила ее в сумку.
— Не потеряю. Так как же мне встретиться с Уильямом?
— Просто подождите. Он освободится через минуту и придет сюда. Перед закрытием складов Уилл обычно делает обход. Вы его не пропустите. Он высокий, с белыми волосами. Я отправлю его к вам.
— Я буду посматривать.
Мальчик кивнул и вернулся к своему компьютеру. Я пошла по проходу между рядами.
Я не заметила ничего похожего на орган для гостиной. Среди кучи веревок и досок, ящиков с лодочными деталями, инструментов для обработки древесины и станков попадалось множество обычных и чертежных столов, этажерок, стульев, полезных и даже красивых штук. Лодка, как и было обещано: замысловатая малютка с двумя короткими мачтами и огромным количеством резных украшений. Еще великолепная коллекция моделей судов — некоторые из них вроде бы конструкции Ингстрома — и масса яхтенной мебели родом из двадцатых годов. Также немного антиквариата, скорее всего из директорских кабинетов, в том числе стол, на который можно было бы посадить 'Боинг'.
В груде вещей я приметила маленький шкаф с выдвижными ящичками, втиснутый между двумя гораздо более объемными предметами обстановки. Не орган для гостиной, но взгляд цепляет. Я пробралась поближе, выговаривая себе за желание купить еще одну вещь в бедственном состоянии, когда я сама почти бедствую.
Шкаф старый, невысокий, узкий, окрашен в жуткий красный цвет, едва не разваливается на части. Он ждал не нового дома, а путешествия на свалку, но я все равно отметила лот в каталоге. За отвратительной на первый взгляд внешностью может скрываться настоящая прелесть. Мне всегда везло с нестандартными вещами.
Скрип складской двери заставил меня обернуться. Если верить часам на стене, было пять минут седьмого. Над стеллажами и рядами шкафов в смутных треугольниках света,
