Отправились они в путь дальний… Прервав повествование, Здирих пристроил шампуры над пышущими жаром углями.
— Сейчас хорошенько прожарим, будет объеденье.
— Интересно. — Я извлек из тазика невостребованный кусочек мяса и откусил. — Неплохо лимончика бы для кислинки, но и так шашлык обещает быть замечательным.
Волкодлак удивленно вытаращился на меня:
— Тебе знакомо это блюдо?
— Ага, — кивнул я. — Только в моих краях предпочитают использовать мясо хрюшек, а не буренок.
— Слышал я о таком. Встречался мне как-то собрат из дальних степей, колоритный такой, чуб — во, а сам лысый. Так он тоже о таком рассказывал. Нужно попробовать.
— Обязательно попробуйте. Вам должно понравиться.
Катарина недоуменно уставилась на меня. «Неплохо для дремучего лоха?» — с удовлетворением подумал я.
Повернув мясо, Здирих сбрызнул его вином и продолжил историю своей прапрапрабабки.
— Добрались они до дворца нужного, слез Иван с волчицы и говорит:
— Пошел я за Златовлаской, по реестру девиц царской крови на выданье — Еленой Прекрасной.
— Погодь.
Прикинула прабабка шансы и решила сама дельце провернуть. Поскольку дальше посылать некуда, дошли до моря.
— Сиди здесь, я ее сама выкраду.
Иван долго спорить не стал, завалился в кусты да задрых. Только храп стоит.
Пробралась волчица в палаты царские, в покои женские, а там царевен — видимо-невидимо. Все с ног до головы в ткань замотаны. Как здесь поймешь, которая нужна? Затаилась бабка. Будут раздеваться ко сну, подсмотрю, какая из них златовласая. Сидит, караулит. А тут какой-то мужичонка туда-сюда шныряет, ко всем царевнам пристает:
— Гюльчатай, покажи личико.
Кто покажет, а кто и не только личико.
В общем, нашла бабка нужную девку, стукнула слегка, связала руки, закинула на спину, и бегом из замка.
Разбудила Ивана-царевича.
Тот глянул на деву златовласую, челюсть и отпала. Волчица в спешке позабыла, что умыкнула царевну из спальни, когда та ко сну готовилась.
Девица и вправду хороша. Особенно когда не прячется под тряпками.
Сел Иван на волчицу, Златовласку на руки взял:
— Поехали.
Волчица вздохнула, но бросилась со всех ног.
Весь день развлекал царевну Иван: то анекдоты похабные травил, то истории занятные рассказывал, вот только рук не разжимал. Златовласка презрительно кривила личико и пыталась прикрыть девичью красу своими ладошками. Не очень-то получалось, поскольку не только коса — девичья краса выросла у нее размеров немалых.
В первую же ночь, как только стали на привал, Иван-царевич затащил царевну под ракитовый кусток… под утро оттуда стали доноситься вполне счастливые женские всхлипывания и стоны, сменившие глухое сопение Ивана и сдержанное рыдание царевны.
Прискакали они к царю, который конем златогривым владеет. Нужно отдавать красну девицу взамен коня. Иван ни в какую, Златовласка в слезы.
Любовь у них, видите ли.
Видит прабабка такое дело… махнула на голубков лапой и пошла за конем сама.
Увела коня златогривого, затем жар-птицу, поскольку коня Иван-царевич тоже не пожелал лишаться. Мол, надоело на волке ездить.
Как вы понимаете, яблоки молодильные тоже красть пришлось.
Окончание рассказа вышло скомканным, а все из-за того, что шашлыки поспели и дать им остыть было бы кощунством. Посему мораль этого повествования осталась невысказанной. Кто умный — сам поймет, а дураку и скажи — все без толку.
Разомлев от сытной пищи, мы с трудом заставили себя попрощаться с радушным хозяином. Поблагодарив Здириха, выслушав кучу пожеланий и напутствий, мы полетели в людское поселение — заканчивать знакомство с местным населением.
Знакомство с деревенькой началось для меня не очень приятно. Лихо соскочив с метлы, я едва не растянулся, угодив в лепешку, заботливо приготовленную к моему появлению какой-то из местных коров.
Под дружный хохот Троих-из-Тени и вежливое молчание Кэт, сделавшей вид, будто ничего не заметила, я вытер ноги пучком травы и побрел меж дворов.
Крытые соломой хибарки, покосившиеся изгороди и тощие, гавкучие шавки — типичная панорама затерянного в глубинке хутора.
Среди однообразного убожества жилищ выделяются два строения. Первое — принадлежащее, по всей видимости, местному старейшине — этакий укрупненный вариант тех же хибар. Более просторный, с большим количеством окон, дверей и печей (о чем явственно говорят две дымовые трубы). Второе жилище поражает своей неуместностью в данной обстановке. Кособокое, без окон, с узким дверным проемом, оно скорее подойдет на роль кутузки, чем на место обитания. К чему тогда эти непонятные, явно нарисованные любителем (довольно бездарным) кукольные лица на стенах? Губастенькая, с голубыми волосами Барби, голубой, опять-таки в смысле цвета, пудель, какие-то скоморохи с печальными лицами… театр, да и только.
Две бабки, устроившиеся на завалинке, при нашем появлении прекратили работать языками и превратились в слух. Как же, новая тема для сплетен…
Оглянувшись по сторонам, я не смог найти никаких других признаков жизни в селении. Вымерли они все, что ли?
Приблизившись к жилищу старосты, я громко окликнул хозяина.
Тишина.
Лишь нескладный щенок выбрался из-под поломанной телеги и облаял меня. Затем, поняв, что его не боятся, подошел поближе и обнюхал сапоги.
— Кэт, где все?
— Тебе виднее, ты же у нас провидец, — язвительно заметила ведьмочка.
— Сейчас узнаем, — уверенно заявил я и развернулся, дабы прошествовать к бабушкам.
Идти не пришлось.
Все местное население от мала до велика показалось на дороге, двигаясь в нашем направлении.
Впереди две телеги, запряженные волами и загруженные сеном, из которого там и сям торчат ребячьи головы. За возами идут мужики и бабы.
— Ну вот, с покоса возвращаются, — гордо заявил я (вроде в этом моя заслуга).
Процессия остановилась, ко мне подошел мужик.
— Приветствую вас, — поклонился он.
— Вам того же.
— Я Никодим Меченый. Староста тутошний.
— Аркаша, — представился я. — Мою спутницу зовут Катарина.
— С чем пожаловали в наши края, милостивый волхв?
— Не могли бы мы поговорить наедине? — спросил я, поняв, что весть обо мне докатилась и до этих глухих мест.
— Отчего же… вот только в дом не могу пригласить, уж извините, это приравнивается к укрыванию царева преступника, за это головы рубят, — чистосердечно признался он. — Пройдемте вон туда.
Мы с Кэт последовали за ним, а остальные разошлись по своим делам.
— В общем дело тут такое. Вы знаете, что происходит в заколдованном лесу?
