ей нравилось думать, что оно бьется так часто из-за нее.
Не выпуская ее из своих объятий, он оторвался от ее губ и сказал:
– Теперь, моя несравненная искусительница, – его теплое дыхание коснулось ее щеки, – перестань упрямиться и объясни, почему ты так неожиданно передумала выходить за меня замуж.
Она отбросила с лица волосы и с вызовом посмотрела на него.
– Вы мне ясно дали понять, что не хотите видеть меня своей женой. Вы же почти кричали «никогда и ни за что»! И вдруг такие перемены. И что же, вы ставите меня в известность, что собираетесь на мне жениться. Поймите, вы ни о чем меня не спросили. Вы решили – и все! Вы оказались хуже лорда Феликса.
– Разве? По-моему, вы ошибаетесь! – возразил он с неотразимой улыбкой. – Я никогда не пользуюсь мускусными духами. И не ношу бриллиантов, И кроме того, я готов поклясться, что женюсь не для того, чтобы потешить свое самолюбие.
– А вы на мне и не женитесь! Джером загадочно посмотрел на нее.
– Неужели?
Рейчел смутилась. Сегодня утром он был уверен, что никогда не женится на ней. Сейчас он был так же уверен в обратном. Как понять, что у него на уме?
– А вы? Что случилось с вами?
Джером задумчиво глядел на нее, как будто взвешивая все «за» и «против».
«Единственный ответ, которого я жду – «Потому что я люблю тебя», – не придет ему на ум», – с горечью подумала она.
– Моя совесть не позволила мне бросить вас на произвол судьбы.
Он кончиком пальцев погладил слегка ее щеку.
– Я никогда не боялся ответственности. И я в ответе за то, что скомпрометировал вас.
Гордое сердце Рейчел не могло вынести этого. Жениться по обязанности – надо же такое придумать? Меньше всего она хотела быть еще одной из многочисленных обязанностей Джерома. Неужели он со-.всем ее не любит?
Джером неотрывно смотрел на нее, глаза его потемнели от страсти.
Она повела плечами и поняла, что одеяло с них упало. Глубокий вырез ее сорочки почти полностью открыл грудь. Под его жадным, чувственным взглядом ее розовые соски набухли.
Вспыхнув, она закрылась до самого подбородка.
Он улыбнулся.
– Как жестоко скрывать от меня это прекрасное зрелище.
Джером забрался под одеяло и торопливыми пальцами стал освобождать ее от последних тончайших покровов.
Она попыталась оттолкнуть его руки, но протяжное и протестующее «Не-е-е-ет» переросло в стон упоения, когда его ладонь, скользнув под сорочку, легла на ее грудь.
Он поймал ее губы и горячим поцелуем сокрушил последние жалкие остатки ее сопротивления. Рубашка полетела в сторону, обнажив ее соблазнительное тело.
Быстрым и плавным движением он опрокинул ее на спину. Желание расцветало в ней, как подснежники под весенним солнцем. Его ласки заставляли ее стонать, извиваться и жаждать еще и еще.
Джером прервал поцелуй и посмотрел на нее. О, как много говорили его темно-синие глаза.
– Господи, какая же ты красивая! Ты самая красивая женщина на свете, – пробормотал он. – Скажи, что выйдешь за меня замуж.
– Не-е-е-ет.
И снова слабый протест перешел в стон удовольствия, потому что он провел языком вниз по ее шее. Продолжая целовать ее короткими нежными поцелуями, он двигался ниже и ниже.
– Пожалуйста, выходи за меня замуж. Рейчел ничего не ответила, а его губы уже ласкали ее грудь, кончики его пальцев медленно очерчивали круги на ее животе. Она выгнула спину, желая большего.
– Выходи за меня замуж, – повторил Джером, подняв голову, и язык его коснулся соска, губы нежно сжали розовый кружок и отпустили.
Ее дыхание перемежалось всхлипами, а он все мучил ее, возбуждая без утоления, и повторял:
– Выходи за меня замуж.
Рейчел изнывала от желания. Ее охватило безумие. Она во что бы то ни стала должна была утолить невыносимую жажду, сжигавшую ее изнутри. Но Джером только подстегивал ее ощущения и не желал помочь ей.
Вместо этого он, кажется, решил совсем свести ее с ума своими ласками.
Что ж! Ему это удалось.
– Выходи за меня, – прошептал он опять и слегка прикусил мочку ее уха.
– Нет, – упрямилась она. Наконец она взмолилась:
– Хватит, хватит...
