будет ли среди них их семейство.
Он повернулся и окинул взглядом библиотеку. Она была тускло освещена суперновейшими плафонами, за ярко освещенным столом в центре комнаты сидел мужчина. С экрана дисплея, у которого он работал, лился свет, рельефно вырисовывая его лицо. Сергал— библиотекарь был таким же старым и пыльным, как и обожаемые им книги. Блейн направился к нему, мягко ступая по каменному полу, и, подойдя сзади, через плечо старика посмотрел на экран. То, что он увидел заставило его нахмуриться. — Чем это вы занимаетесь?
— Милорд! — воскликнул Сергал, чуть не упав со стула. — Милорд! Я не слышал, как вы вошли. Я…
— Спокойно, — Блейн почувствовал себя виноватым от того, что так напугал старика. Сергал был старше его отца и вряд ли моложе дедушки, который был так стар, что казался скорее мертвым, чем живым. Блейн наклонился вперед, изучая изображение на дисплее. Там красовалось генеалогическое древо, где указывались не только даты рождения, смерти, вступления в брак, но и еще более точные детали; генетические связи показаны были цветными запятыми и линиями — вся история генов и хромосом. — Это для дяди Эмиля?
— Не совсем так, милорд, — Сергал был явно смущен. — Но он разрешил мне просмотреть эти записи, — поторопился он заверить. — Я переписываю данные, чтобы внести их в кибер-компьютер.
— Регор? — Блейн передернул плечами. Этот кибер был более роботом, чем человеком и, возможно, обладал некоторым интеллектуальным любопытством, просматривая старинные записи. Он лениво нажимал кнопки дисплея, следом вспыхивали данные на экране, он останавливал их, когда находил, то, что искал. Запись о его собственном появлении на свет, насколько он знал, должна была быть отмечена зловещей черной отметкой: рожден вне брака. Он нетерпеливо восстановил на дисплее первоначальную картинку. — Я думаю, что Эмиль заставляет вас много работать, — сказал он, — проверять старые записи, которые могут оказаться полезными ему. Данные, существовавшие до Пакта, например, — пояснил он. — Многие из них имеют приоритетное право.
— Пакт отменяет все права и все приоритетные обязательства, милорд, — холодно произнес Сергал. — Все это обусловлено двадцатой статьей.
— Я знаю, — сказал Блейн. — Но не можете же вы порицать его за попытку. А ведь он пытался?
— Да, милорд.
Должно быть, пытался, подумал Блейн. Эмиль не остановится на полпути, если предполагает, что это может дать ему хоть какую-то выгоду, преимущество. Но проверка старых записей — акт отчаяния: Пакт не может быть так легко нарушен. Или возможно, — хотелось ему знать, — Эмиль решил пустить дымовую завесу? Неистово пытаясь найти хоть что-нибудь, чего знал он, не сможет найти, этим он старается прикрыть что-то совсем иное?
Блейн задумчиво двинулся через комнату. У стены стояли на полке старые, пыльные, растрепанные тома дел давно прошедших лет. Он наугад открыл том и прочел список имен. Он перелистнул несколько страниц и снова попытался прочесть.
«Дело Соргассона», прочел он. «У подножья Плачущей Горы встретились в бою Дом Кальдоров и Дом Соргассонов, чтобы решить, кому принадлежит право на урожай с угодий, простирающегося от подножья горы до моря и от реки Кал до ущелья Сорг. Дом Кальдоров вышел победителем. Их противник принял славную смерть за честь семьи Кальдор».
И их награда, подумал Блейн, — заметки на страницах потрепанной книги, которую никто не потрудился прочесть. Так проходит мирская слава. Он закрыл книгу, вернул ее на полку, дивясь старым временам, когда люди отправлялись на войну, надев доспехи, вооружившись оружием из обоюдоострой стали и развернув знамена.
Детали событий можно было отыскать в книгах, а образцы разных типов оружия хранились в галерее наверху; хотя они и не красовались в коллекции, но в случае нужды всегда находились под рукой. Семейство Кальдор всегда отличалось бережливостью.
Щелчок компьютера напомнил ему о Сергале. Библиотекарь добавил еще одну фотокопию к растущей кипе сбоку от себя. Во время работы руки его дрожали, чего Блейн раньше не замечал. Когда он смотрел, библиотекарь на ощупь устанавливал курсор, он бессмысленно смотрел на испорченную копию.
— Позвольте, я помогу вам. — Блейн помог старику встать с кресла и занял его место. Данные на дисплее относились к современному периоду: его собственная дата рождения с черной пометкой. Он посмотрел другую дату рождения: Дераи, его сводной сестры, которая была моложе его на семь лет. Она была помечена не черным цветом, а красным была почти размазана. Их отец женился на ее матери против воли семейства.
На этот раз его расчет верен, подумал Блейн. Он бросает вызов Прародителю и идет вперед, не оглядываясь, и получается, что Дераи законная дочь, а я нет. Огромное различие, думал он. Я сотрудничаю с семейством, но не принадлежу к нему, а ее положение законно. Несомненная удача.
Он не был злопамятным или завистливым. Они существовали на равных правах и имели одно общее свойство — одного отца на двоих. И третье: не было в живых их матерей. Имя его матери ему не было известно. Его мать — безымянная женщина, которая любила его хоть и не по-умному, но горячо. Имя матери Дераи также не было известно. Они носили ее имя, ее генетический образец, но этим все и ограничивалось. Она происходила не из богатого Дома.
Он взял копию, его нетренированные пальцы испортили установку, так что красноречивая деталь исчезла. Он философски попытался повторить все сначала, перестав хмуриться на даты. Устар, подумал он. Надо доверять ему, чтобы докопаться до сути вещей. Его кузен был моложе его, но старше Дераи, единственный сын его дяди Эмиля. Эмиль был вторым сыном Прародителя.
Осторожно, стараясь не повредить, Блейн вынул копию. Судьба, подумал он. Будь мать законной женой отца, я бы находился в прямой линии наследования. Вот почему Эмиль был так непреклонен в моем официальном непризнании. Затем ему удалось стать законным сэром Устаром. Затем отец женился, и появилась законная госпожа Дераи. Судьба, повторил он снова. Ничего не поделаешь.
Он сделал несколько копий. Сергал шепеляво поблагодарил его.
— Ваш дядя ждет их, — сказал он. — Я уверен, что он вложит их в кибер. Мне надо их отнести ему сейчас же.
— Я бы не советовал, — сказал Блейн. — У него посетитель.
Сергал был в замешательстве.
— Я сам их отнесу, — сказал Блейн. — Я передам ему копии, как только представится возможность. Позвольте мне их взять.
— Как вам будет угодно, милорд.
Блейн кивнул и с отсутствующим видом взял бумаги. Увидев бумаги, которые напомнили ему о давно забытом, он почувствовал, как по спине у него пробежала дрожь. В молодости он часто проклинал отца, что тот не узаконил брак с его матерью. Теперь он был даже рад, что этого не случилось. Если бы Блейн оказался законным наследником, его шансы возросли бы и теперь скорее всего он был бы мертв.
Скуто Дакарти имел вкрадчивые манеры, изящно изъяснялся и был изящно одет. Он питал пристрастие к драгоценностям и к дорогим духам. Все это он применял с большим вкусом. Он слыл также и очень осторожным человеком.
— Я бы надеялся встретиться с главой Дома, милорд, — с большим уважением произнес он. — Если не ошибаюсь, это вы?
— Я действующий глава Дома, — сказал Эмиль Кальдор. — Мой отец слишком стар. Не стоит беспокоить его по делам второстепенной важности.
— Тогда вы — Джоан Кальдор?
— Это мой брат. А я — Эмиль Кальдор.
— Вы, разумеется, старше его, милорд? — Дома комиссионер старательно подготовился к разговору. — Извините за осторожность, но природа моего дела настолько деликатна, что мне бы не хотелось доверяться постороннему. Поймите меня, дело требует секретности.
Эмиль пристально посмотрел на комиссионера. Чувствовалась сталь под покровом толстого, умного мозга, под покровом вежливой улыбки. У мужчины был вид заговорщика.
— Кто послал вас? — отрывисто произнес Эмиль.
— Один друг, милорд. Наш общий знакомый. Вам нужны детали?
