Служебное расследование, – отвечал Сан Саныч, – факта погони не подтверждает. Однако, было два патруля, видевших милицейскую «пятерку» Вардюка. За рулем сидел крупный мужчина в фуражке. Насчет пассажиров данных нет.
Почему не задержали?
Кто ж знал? Подумали, свои.
После разговора с Сан Санычем Украинский позвонил Миле Сергеевне, и попросил максимально подробно описать обоих милиционеров, которые, в чем Украинский уже не сомневался ни капельки, никакими милиционерами не являлись.
Один высоченный такой, на спортсмена похож, – просьба несколько озадачила Милу. – Метра два ростом, если не выше. Черты лица правильные, только крупные. Волосы русые. Судя по бровям боксер.
Вам бы в милиции работать, – похвалил Украинский.
У меня одноклассник был. Коля Стукалов. КаэМээС[51] по боксу. И нос, и брови, точно как у Вардюка.
У Любчика, – поправил Сергей Михайлович, знавший обоих в лицо.
У Вардюка, – ни секунды не колебалась Мила. – А Любчик, тот тоже, знаете ли, крепыш, только пониже ростом. И постарше, вроде бы. Ручищи такие здоровенные. Я бы сказала, как у колхозника. Или у водителя грузовика.
Любчик – высокий, Вардюк – маленький, сухопарый, – стоял на своем Украинский.
Сергей Михайлович, что вы такое говорите? Валера Вардюк и Володя Любчик. А виделась я позавчера с Вардюком.
Украинский потер переносицу и подумал о Валерии Протасове.
Спасибо, Мила. Пока у меня все.
Что-то не так, Сергей Михайлович?
Да нет, пока все в порядке, – соврал Украинский, у которого язык не повернулся сообщить Миле Сергеевне, что она провела несколько экстремальных часов в компании (и во власти) отпетых проходимцев.
Вот что, Мила Сергеевна, у меня к вам просьба, – сказал напоследок Украинский. – Хорошо бы вам встретиться с Про… извините, я хотел сказать, с Вардюком. Еще разок. Как, согласны?
А зачем? – удивилась Мила, но, кроме удивления в ее голосе полковник уловил и неохоту, немного разбавленную тревогой.
Ну, – нашелся полковник, – мне хотелось бы прояснить, что там Вардюк такое про банковскую аферу болтал. Помните?
Вы же посчитали это пьяной бравадой…
Некоторые обстоятельства переменились, – уклончиво ответил полковник, и это Милу Сергеевну напугало.
Какие обстоятельства?
Несущественные… Так сделаете?
Мила Сергеевна вынуждена была уступить:
Хотя, если честно… Сергей Михайлович… Только для вас.
Как только Вардюк выйдет на связь, немедленно звоните мне. Мои люди вас прикроют.
Мила саркастически хмыкнула, дав понять, что в цене организуемых им прикрытий она уже убедилась на опыте. Сергей Михайлович покраснел.
Закончив с Милой, он запросил в картотеке фотографии Атасова, Протасова и Армейца.
Хоть из-под земли! Хоть из паспортного стола! Из военкомата. С прежнего места работы, если эти дебилы хоть когда-то в жизни работали. Из институтов, если они хоть чему-то учились, но чтоб к вечеру все три рожи были у меня на столе.
Отдав необходимые распоряжения, полковник вызвал Близнеца, и, как мы уже знаем, поручил немедленно установить местонахождение Валерия Протасова:
И не тяни с этим. Одна нога здесь, другая там. Понял меня?
Так точно.
Вот и хорошо. Шуруй.
Как и следовало ожидать, с наступлением вечера ни одной из затребованных фотографий у него не оказалось. Близнец тоже отсутствовал. Они со Следователем отправились выслеживать Протасова и как раз находились в Пустоши. Сергей Михайлович отбыл в больницу ни с чем, отложив дела на завтра.
В госпитале полковник застал Игоря и Лиду. Лица у обоих были вытянутыми. Со Светланой случилась истерика.
Она кричала, что жить не хочет. И чтобы мы оставили ее в покое, – тихо пояснил паренек Украинскому. Они вышли на балкон, перекурить. Полковник распечатал пачку легкого «Монте Карло». Он бросил курить при Андропове, а с лета снова начал, выйдя к октябрю на две пачки в сутки.
