– Не понял?
– Здесь до нас стояли парашютисты из седьмой дивизии. Когда стали формировать нашу сорок вторую дивизию для дислокации в Чечне, то «Керчь» передали нам, и так как своей бронетехники еще не было, десантникам приказали оставить здесь половину своих БМД. Потом мы получили новые боевые машины пехоты, поставили их в капониры. А эти куда? – Майор указал на остромордые боевые машины десанта. – Выставили сюда, зарядили, заправили и ждем, когда хозяин соизволит появиться. Только забирать эти «коробочки» никто не торопится. Вот и получается бесхоз.
– Ну да, – согласился с Гонтарем Сергей.
Он сам находился на войне не первый день и хорошо знал, какие здесь порой происходили чудеса безалаберности. А БМД действительно были по-настоящему боевыми машинами. Судя по приваренным к башням нескольких БМД стойкам с автоматическими гранатометами «пламя», повоевать этой технике пришлось достаточно.
– А вон и старшина бежит, – обрадовался комендант. – Раскочегарил, значит, баню, разбойник. Поторапливайтесь, хлопцы, пока пар не остыл…
По мере нарастания подготовительных темпов операции «Троянский конь» увеличивалась интенсивность радиообменов между различными командными структурами Генерального штаба Министерства обороны, Главного разведуправления, Министерства внутренних дел и Федеральной службы безопасности.
Последняя депеша Шатуна была подобна маленькому камешку, пущенному с вершины горы и срывающему огромные пласты породы, вызывая гигантский камнепад.
На федеральные войска, расквартированные в Чечне, обрушилась лавина радиограмм, депеш, шифровок с разного рода распоряжениями, приказами, инструкциями.
Взмыленные офицеры-связисты носились по коридорам главного штаба объединенной военной группировки, разнося радиограммы.
«Командующему объединенной
военной группировкой в Республике Чечня
ПРИКАЗ
В связи с проведением операции приказываю все силы и средства группировки, находящиеся в вашем распоряжении, переподчинить (на время проведения операции) полковнику Крутову Р.А.
За любое неисполнение его приказа или саботаж Вы несете полную ответственность.
Начальник Генерального штаба М.О.Р.Ф.».
– Хорошенькое дело, – прочитав депешу, возмутился моложавый генерал-полковник. – Значит, командовать будет другой, а отвечать мне.
Действительно, получалось как-то несправедливо, только несправедливо это по гражданским меркам. А по-военному, и генерал это хорошо знал, даже неправильный (несправедливый) приказ сперва следует выполнить, а уж затем обжаловать. К тому же отвечать он должен будет не за проведение операции, а за обеспечение исполнения приказов ответственного. Впрочем, уже через минуту командующий взял себя в руки, на смену эмоциям пришла здоровая логика, подсказывающая генералу, что даже на время проведения операции командовать войсками группировки будет он. А означенный выше полковник всего лишь контролировать схему проведения пунктов операции.
Окончательно успокоившись, генерал-полковник нажал на черную клавишу селектора, связывающего командующего с адъютантом, в условиях военного времени исполняющего заодно и обязанности референта.
– Сергей Сергеевич, вызови полковника Крутова из ГРУ, – нейтральным тоном отдал приказ командующий.
– Он уже здесь, товарищ генерал-полковник.
– Пропусти, – распорядился генерал, про себя подумав: «Значит, Крутов уже успел получить депешу или звонили по ВЧ».
Одновременно пришла радиограмма и на имя начальника Управления по связям с общественностью и средствами массовой информации.
«Во время проведения операции «Троянский конь» необходимо держать под контролем всех аккредитованных в Чечне журналистов отечественных и зарубежных СМИ. Информацию по уничтожению бандформирований, а также по боевым действиям федеральных войск, частей МВД и ФСБ давать СМИ дозированно с учетом необходимых купюр.
Первый заместитель начальника Главного разведывательного управления генерал-лейтенант Каманин».
В отличие от командующего, начальнику Управления группировки по связям с общественностью и СМИ полученная радиограмма не испортила настроения.
Сорокашестилетний генерал-майор, в прошлом выпускник Львовского училища военной культуры и журналистики, прошел все ступени службы, изучив всевозможные тонкости и подводные течения своей профессии.
Встав во главе управления, генерал-майор четко определил обязанности своих подчиненных. Находящиеся в Чечне журналисты при внешней свободе тем не менее находились под неусыпным надзором военных и в эфир или на страницы печати давали только то, что было дозволено цензурой.
Не удивила генерал-майора и довольно строгая формулировка радиограммы о дозированной информации, здесь тоже все было ясно как божий день.
Покажи прессе весь размах проводимой войсками объединенной группировки операции, и почти поголовно стадо отечественных щелкоперов ринется шлепать победные репортажи о доблести российского оружия (конечно же, не обойдется и без ложки дегтя от всяких там масонских изданий). Но все это сущие мелочи по сравнению с тем, что разразится в западной прессе. Матерые борзописцы мгновенно по заказу своих хозяев все поставят с ног на голову, белое перекрасят в черное и наоборот. И как следствие вместо победы федеральных войск окажется возобновление всенародной борьбы вайнахов с оккупантами. А так – «дозированная информация», да еще с корректировкой дат, вот и получится, что спецподразделения различных спецслужб с регулярной последовательностью громят отряды боевиков и уничтожают их полевых командиров.
В этом положении, как ни крути, что ни пиши или показывай по телевизору, а вывод можно сделать один: «Выдохлись «лесные братья», повстанческое движение моджахедов идет на убыль». А добавь к этому репортаж, с какой радостью вайнахи разгружают грузовики с гуманитарной помощью, так напоследок можно заявить: «И весь народ приветствует уничтожение бандитов».
– Да уж, пропаганда – великая сила, об этом хорошо знали еще вожди пролетариата, – буркнул генерал-майор и раскрыл рабочий еженедельник, чтобы сделать необходимые пометки…
Радиограммы, приходившие в республиканские МВД и ФСБ под их шифрами, были проще, суше и лаконичнее.
«Организовать взаимодействие, обеспечить полную секретность», дальше шли номера и параграфы служебных инструкций, за нарушение коих прокуратура запросто может содрать семь шкур…
После непродолжительного совещания, проведенного Родионом Крутовым в кабинете командующего объединенной военной группировкой, в радиоэфир была отправлена короткая кодовая фраза – «Буревестник», приводящая в действие огромный военный механизм…
Впервые за долгие недели после отъезда из Парижа Панчук выспался от души.
В эту ночь ему не снилась ни Франсуаза, ни родители, ни братья, ни шелест пальм под шум океанского прибоя, ни зной тропического пляжа. Тренированный мозг диверсанта отключил эмоции и воспоминания перед выполнением задания, давая организму возможность отдохнуть и набраться сил.
Проснувшись, Шатун несколько минут лежал неподвижно, наблюдая, как солнце замысловато играет своими лучами на вершинах гор.
