аристократия средних слоев, о ней речь впереди. Аристократия номер три занимает особое место, о ней мы сейчас скажем несколько слов. Назовем ее аристократией выскочек - ведь так и называет ее широкая публика. Государственная должность, какими бы путями и средствами она ни была получена, дает человеку право войти в круг этой аристократии, а с ним туда забирается и вся его семья, каково бы ни было ее происхождение. Большое богатство дает еще более высокое и почетное место в среде той аристократии, чем должность. А если это богатство добыто из ряда вон выходящей изобретательностью и самую малость, для пикантности, отдает беззаконием - что ж, тем лучше! Эта аристократия не отличается строгостью нравов и не чужда хвастовства. Ископаемые аристократы презирают аристократию выскочек; выскочки насмехаются над ископаемыми и втайне им завидуют.
Существуют в 'хорошем обществе' немаловажные обычаи, в которых необходимо разбираться женщине, оказавшейся на месте Лоры. Вот, например, дама, занимающая сколько-нибудь видное положение, приехала и поселилась в любом нашем городе; все дамы того же круга первыми наносят ей визит и, чтобы представиться, еще не входя в дом, вручают слуге свои карточки. Они являются иногда поодиночке, иногда вдвоем - и всегда одетые как на бал. Поговорив с хозяйкой ровно две минуты с четвертью, они удаляются. Если хозяйка дома желает продолжать это знакомство, она должна отдать визит не позже чем через две недели. Пропустить этот срок, значит прекратить знакомство. Если же она в течение двух недель отдаст визит, то уже другой стороне предоставляется право решать - поддерживать ли это знакомство, или нет. Если ей угодно его поддерживать, она должна отдать визит в течение года; и тогда, если обе дамы будут навещать друг друга раз в год - в наших больших городах этого достаточно, - отношения установлены прочно. Теперь все идет как по маслу. Ежегодные визиты наносятся и возвращаются размеренно, аккуратно, и все вполне удовлетворены, хотя при этом вовсе не обязательно обеим дамам и в самом деле видеться чаще чем раз в несколько лет. Визитные карточки сохраняют между ними близость и поддерживают знакомство.
Вот, например, миссис А. наносит ежегодный визит: не выходя из кареты, она посылает наверх карточку, загнув на ней правый нижний уголок, - это означает, что она 'явилась собственной персоной'. Миссис Б. велит слуге передать, что она 'занята', или 'просит извинить', или, если она выскочка и плохо воспитана, то скажет, пожалуй, что ее 'нет дома'. Прекрасно; миссис А. катит дальше, очень довольная. Если дочь миссис А. выходит замуж или появилось прибавление семейства, миссис Б. приезжает, передает слуге свою карточку, загнув верхний левый уголок, и отправляется дальше по своим делам, - ибо этот загнутый уголок означает поздравление. Если супруг миссис Б. упадет с лестницы и сломает себе шею, миссис А. мимоездом передаст карточку с загнутым верхним правым уголком и удалится: этот уголок означает соболезнование. Очень важно не перепутать уголки, а то, пожалуй, ненароком выразишь соболезнование приятельнице, выходящей замуж, или поздравишь ее с похоронами. Если одна из дам намерена покинуть город, она едет к другой и передает свою карточку, на которой под именем и фамилией выведены буквы: Н.П.В., что означает: 'наносит прощальный визит'. Но довольно об этикете. Лора была заблаговременно посвящена своим наставником в таинства светской жизни и потому избежала досадных промахов и ошибок. Первый светский визит, нанесенный Лоре представительницей старой знати, иначе говоря - ископаемых, был образчиком всех последующих визитов от этой ветви столичной аристократии. Ее навестила почтеннейшая вдова генерал-майора Фалк-Фалкерсона с дочерью. Они приехали днем, в допотопной карете с вылинявшим гербом на дверцах; старый седой негр сидел на козлах, рядом с ним негр помоложе - лакей. Оба они были в выцветших коричневых ливреях, уже немало повидавших на своем веку.
Посетительницы вошли в гостиную именно так, как оно и подобало: вдова - с величавостью, достойной елизаветинских времен, дочь - с непринужденной грацией и достоинством, в котором чувствовалось нечто неуловимое, говорившее о сознании собственного превосходства. На обеих были платья из великолепной дорогой ткани, но весьма скромных, неярких цветов и без бросающихся в глаза украшений. Все уселись, и вдова изрекла фразу не слишком необычную, но которая в ее устах обрела внушительность священного писания:
- Погода в последние дни не радует нас, мисс Хокинс.
- Да, вы правы, - сказала Лора. - Климат здесь, видимо, очень неустойчивый.
- У нас всегда такой климат, - сказала дочь; по всему видно было, что она просто отмечает это явление, но снимает с себя всякую за него ответственность. - Правда, мама?
- Совершенно верно, дитя мое. Вы любите зиму, мисс Хокинс? - Она произнесла слово 'любите' таким тоном, будто считала, что истинное его значение - 'одобряете'.
- Лето я больше люблю, - ответила Лора. - Но, я думаю, у каждого времени года есть своя прелесть.
- Совершенно справедливо. Генерал придерживался того же мнения. Он полагал, что зимой должен идти снег, летом вполне законна жара, осенью заморозки, а весной он не возражал против дождя. Он был нетребователен. И, надо сказать, он всегда восхищался грозой. Помнишь, милочка? Твой отец всегда восхищался грозой.
- Он просто обожал грозу!
- Наверно, гром напоминал ему о битвах, - сказала Лора.
- Вполне возможно. Он очень уважал природу. Он часто говорил, что океан - это нечто поразительное. Помнишь, дочь моя?
- Да, мама, он это часто говорил. Я прекрасно помню.
- И ураганы. Его очень интересовали ураганы. И животные. Особенно собаки, охотничьи собаки. И еще кометы. Я думаю, у каждого из нас есть свои склонности. Я думаю, поэтому у всех нас разные вкусы. - Лора была того же мнения. - Должно быть, вам трудно и одиноко жить так далеко от дома и от ваших друзей, мисс Хокинс?
- Да, иногда бывает очень грустно, но ведь вокруг столько нового и интересного! Так что, право же, в моей жизни здесь больше света, чем тени.
- Вашингтон не скучен в это время года, - заметила младшая гостья. Тут есть очень хорошее общество, можно приятно проводить время. Вы любите ездить на воды, мисс Хокинс?
- Мне не случалось бывать в таких местах, но мне всегда очень хотелось пожить на модном курорте.
- Для нас, вашингтонских жителей, в этом смысле все сложилось очень неудачно, - сказала вдова. - До Ньюпорта так далеко и утомительно ехать. Но тут уж ничего не поделаешь.
'Лонг-Бранч и Кейп-Мей куда ближе Ньюпорта, - подумала Лора, очевидно, эти места не в почете; попробуем нащупать почву'.
И она сказала:
- А мне казалось, что Лонг-Бранч...
Незачем было 'нащупывать' дальше - на лицах обеих посетительниц она прочла ясный и недвусмысленный ответ.
- В Лонг-Бранч никто не ездит, мисс Хокинс, - сказала вдова, - разве только люди без всякого положения в обществе. Да еще президент, - добавила она невозмутимо.
- В Ньюпорте сыро и холодно, и всегда ветер, и ужасно неприятно, сказала дочь, - но туда ездят только избранные. Когда не имеешь выбора, нельзя быть привередливым в мелочах.
Визит длился уже почти три минуты. Обе гостьи поднялись, исполненные чувства собственного достоинства, осчастливили Лору приглашением навестить их как-нибудь - и удалились. Лора осталась в гостиной, предоставив им самим выбираться из дому; это казалось ей очень негостеприимным, но она следовала полученным наставлениям. Несколько минут она стояла в раздумье.
- Поглядеть на айсберги, пожалуй, даже приятно, - сказала она себе, но как собеседники они мне меньше нравятся.
И, однако, она слышала кое-что об этих двух гостьях и знала, что они совсем не айсберги, когда плавают в своих родных, привычных водах, напротив, они достойны всяческого уважения, их репутация безупречна, они и добры, и благородны, и щедры. Как жаль, думала Лора, что в торжественных случаях они так неузнаваемо, беспросветно скучны.
Первый визит, который нанесли Лоре представительницы противоположной разновидности вашингтонской аристократии, последовал сразу за только что описанным. На сей раз ее навестили
